INKOGNITO
Шрифт:
Вода приятная, слегка охлаждающая. А еще ароматная. Мужчина промывает и нежно поглаживает мои ступни. Задумчиво склонил голову, наслаждается процессом. Поклоняется.
– Это что-то религиозное? – ворчу, а голос предательски дрожит.
Никто такого со мной не делал. Я и про колени. Я и про это… непонятное поклонение.
– Я не религиозен, Лейла, – с улыбкой отвечает Келлер. – Мытье женских ног мужчинами – это арабская традиция. Корнями тянется из Древнего Египта. У Клеопатры было много
Рада за неё, конечно. А вот насчет себя… у меня вопрос:
– Если я Клеопатра, то кто ты?
– Скажи уже это слово, тебе же хочется, – ухмыляется как-то беззаботно Аарон, подняв на меня взгляд.
– Слуга… – произношу, не стесняясь.
Его нижняя губа растягивается. Мужчина лишь хмыкает и снова опускает голову, продолжая ритуал. Я как-то сильно обезоружена. Гораздо проще, когда Аарон ведет себя как сволочь. Тогда всё ясно и ощущения тогда понятны. Но когда он вытворяет такое… Не понимаю, в дичайшем замешательстве. Что это за болезнь такая?
Замечаю на своих ногах зеленые листочки, которые похоже толкли ступкой, и слегка помятые бело-желтые бутоны.
– Что это за цветок? – интересуюсь.
– Воаканга, – точно, он же говорил что-то такое…
Келлер поднимается, отодвинув чашу и кувшин предварительно. Тут же озадачивает еще больше – касается губами моих раскрасневшихся коленок. Это он так прощение просит или что за хрень? Голова кругом… еще и аромат этого цветка, кажется, что уже повсюду…
Он разводит мои ноги и оказывается между ними. Рука собственнически ныряет в мои волосы, чтобы обхватить затылок. Мужчина слегка путается в моих длинных локонах как будто бы специально.
– Что за шоу, Келлер? Что за фокусы? – не сдерживаюсь я.
– Не понравилось? – поднимает брови вместе с уголками губ.
– Всё, что было “до” – да, – отвечаю честно, ведь это и так очевидно.
Инстинктивно отворачиваюсь от него и поцарапанная щека оказывается перед его взором. Еще одно соприкосновение с его губами. Он нежно целует мои царапины и ослабляет хватку на затылке. Прижимается носом к моему уху и шепчет:
– Я действую лишь по воле своих желаний.
И что это значит? Что он в землю втоптать меня не против, но и одновременно ноги мне готов помыть? И что это, к черту, значит то??
Поворачивает моё лицо. Заглядывает в глаза. Вновь питается моей кареглазостью. Раскрывает ладонь, и я вижу цветок из кувшина. Аарон подносит его к моим губам…
– Это еще зачем, Аарон? – хмурюсь я.
– Воаканга поможет тебе расслабиться… – смотрит ожидающе.
– Обойдусь.
– Разве ты уже забыла про наш уговор? – не унимается. – Будешь влажной и Анубис не тронет тебя.
Словно по щелчку пёс подаёт голос. Я вздрагиваю, потому что уже почти забыла про то, что он здесь. Чёртовы проделки…
Вздыхаю и размыкаю губы.
Аарон
Твердый член дразнит вход в мою киску, но я… ничего не ощущаю. Если сравнивать с тем, что было у нас с Келлером прошлой ночью, то это ничего. Я же говорила, что подонки меня не возбуждают. И он может мыть мои ноги, кормить меня цветками… всё равно ничего.
Входит.
В пустыню.
И я не знаю как, но доберман словно чувствует, что я сухая… лай разносится стенами пирамиды. Я непроизвольно впиваюсь ногтями в спину Аарона. Черт побери… он просто не понимает. Или нет, ужас как раз в том, что он очень хорошо понимает… от каждого собачьего рыка я вижу то воспоминание из детства. Мне кажется, что я кожей чувствую как бегу… а зверь гонится за мной. И ощущение, что не спастись.
Страх.
Паническая атака.
– Очень сухо, Лейла, – с сожалением шепчет мужчина.
– Аарон, не будь безумен… – наверное, это уже почти мольба… потому что в глазах ни с того, ни с сего темнеет.
Собака разрывается от рыка, а мужчина трахает меня. А я просто в панике. Я его вообще не чувствую… все рецепторы направлены на внутренний страх.
– Хочу, чтобы ты была такой же мокрой как вчера… – мне показалось, или в его голосе тоже мольба?
– Ты же знаешь, что так уже не будет… – голос дрожит.
Пёс начинает отбрасывать непонятные тени в тусклом свете. Они как будто бы разрастаются. Я разглядываю их шокировано, а когда возвращаю взгляд Анубису, вижу… не-ет… это-то, что за дерьмо?
– А-арон… – в ужасе мычу.
Я смотрю на мужчину с головой собаки. Почти голого, прикрыт лишь низ “египетской юбкой”, а на плечах золотые наплечники. Я моргаю. И еще раз, и еще раз…
– А-арон…
Мужчина поднимает мою пятку и закидывает себе на плечо. Но прежде целует. Обводит ступню языком, прикрыв глаза. И трахает свою пустыню.
– Что-то происходит… – бормочу.
Человек с головой собаки лает и это… Аллах, что это? Как… невозможно… что за чертовщина?
– Анубис человек? – понимаю как это безумно звучит, но…
– Какой именно Анубис? – улыбается загадочно мужчина, целуя мою шею.
Что значит… какой?
– Этот пёс… А-арон, остановись… это же…
Мне тяжело дышать. Я вся мокрая от пота, а там где ему нужно – сухая. Кажется, что уже вся спальня погрузилась во тьму, лишь это – непонятно что, я вижу…
– Анубис – древнеегипетский миф, Лейла. Из царства мёртвых.
Наверное, в этот момент я должна была отключиться. Но не получилось, потому что мужчина резко схватил меня за щеки одной рукой и с нажимом произнёс: