Инкуб
Шрифт:
– Ты сдохнешь! Поняла?! Сдохнешь.
– Кто? – она оглянулась на дверь палаты, обдумывая, успеет ли вскочить и добежать.
– Брицкриг, тупая сука! Ты будешь ползать по полу, просить отыметь. Умолять, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь из них вставил в тебя. Я сам буду тебя оперировать, поняла?!
В ужасе она уставилась на него, посчитав, что лучше промолчать.
– В этом мире есть правила. Сильные правят слабыми. И он тебя выбирает, только пока хочет, – голос Шепарда зловеще свистел, подрагивал от гнева. – Подбор операционной, выбор лучшей в мире команды, доступ к финансам
Он одарил ее похотливой улыбкой, проводя пальцами между ее ног. Она задергалась.
– А я и мертвую тебя трахну. Не брезгливый.
Резко выпрямившись, остался довольный запуганным выражением ее лица и зашагал из палаты.
– Обожаю новых сучек!
Венера осталась лежать, пытаясь переварить происходящий за гранью ее понимания разговор. Кое-как она поднялась на ноги и вышла следом за ним, опасаясь его возвращения. Дошла до туалета. Руки ее тряслись, лицо опухло и покраснело от слез. Дожили, все приехали. Нужно звонить Марсу и увольняться. Больше ничего не оставалось делать.
По дороге назад у администраторской стойки ее ждали два детектива, одетых в гражданское. Они представились и предъявили документы.
Высокий и худой, черноволосый Оливье Мартинес, черты лица говорили о смеси в нем бразильской и французской крови. Он подпадал под влияние битлов, нося старомодные удлиненные бакенбарды и отросшие до плеч волосы. Второй, Джон Смит, выглядел, как типичный невзрачного вида англичанин с тонкими чертами лица, светлым волосом и водянистыми серыми глазами.
– Ваш муж обвиняется в убийстве Алисы Мэдс и попытке убийства ее мужа.
– Что?!
– только и смогла выговорить Венера, с ужасом осознавая, что это вовсе не розыгрыш.
Сообщение звучало чудовищно. На секунды шум больницы стих, и она встала, как вкопанная, хлопая глазами и пытаясь осознать новость.
Андрей – убийца?
– Пройдемте с нами. Мы объясним все на месте, - смягчился один из них, беря ее под руку.
Они погрузились в полицейскую машину со специальными номерами и через час сидели в рабочем кабинете, в сером шестиэтажном здании Скотланд-Ярда. Один стол и два стула.
С Венеры взяли согласие на содействие следствию, сняли отпечатки пальцев и записали общие данные. В комнату вошел Оливье и сел напротив.
– Вы курите?
– спросил он, тщательно разглядывая ее.
Она отрицательно покачала головой.
– Не возражаете, если я закурю?
Нет, она не возражала.
– Расскажите, когда вы последний раз видели Алису Мэдс и ее мужа?
Венера кивнула, будучи не в состоянии поверить в произошедшее. По словам детективов, он пришел в дом Мэдсов, вооруженный кухонным ножом. Соседи подтвердили. После чего нанес Алисе двенадцать ножевых ударов, оказавшихся смертельными, хотя изначально она порезала сама себя и шесть ударов Мэдоксу. Ему удалось сползти по лестнице на первый этаж и позвать на помощь соседку. Та вызвала полицию со скорой помощью. Затем он попытался порезать себя, но не успел истечь кровью. Сейчас находится в психиатрическом отделении Национального неврологического госпиталя в состоянии острого параноидального психоза.
– Вы знали, что ваш муж в течение пяти месяцев состоял в любовных отношениях с жертвой?
Это почему-то раздавило ее окончательно. Не знала точно, но догадывалась. Он сюда за этим и ехал, за Алисой.
– Да, - прошептала она, бледнея на глазах и ощущая тошноту с головокружением.
– Скорее всего, она его отвергла, и, не справившись с эмоциями, он отреагировал, - продолжал детектив, наблюдая, как подрагивают вяло лежащие руки на столе руки девушки.
Жена убийцы. Ей буквально не за что было ухватиться, и она мяла кончик собственного пальца, неподвижно сгорбившись.
Пришлось выдержать еще тысяча и один унизительный вопрос о характере мужа. Пьет ли он? Проявлял ли когда-нибудь агрессию? Чем занимался. Склонен ли он в целом к абьюзам? Состоит ли она сама с кем-нибудь в любовных отношениях? А как дела на работе? Когда был последний раз сексуальный контакт и прочее.
– Это все, - закончили они спустя час, позволяя ей вернуться домой.
– Я могу его увидеть?
– спросила она, с трудом поднимаясь на негнущихся, ослабевших ногам.
– Кого?
– Мужа.
Детектив кивнул. Она уже знала, что Мэдс лежит в клинике в отделении интенсивной терапии, потому и не было Шепарда все утро. Он его зашивал. Алиса в Вестминстерском морге.
По словам детективов – Андрей вышел на работу как обычно к восьми. Он долго и тщательно занимался мытьем лаборатории и пробирками. Со скоростью навозного жука двигаясь между столами с реактивами, прощался с уходящими лаборантами, повторно протирал столы и изредка поглядывал на копившиеся в дальнем углу в мусорных баках мешки из толстого черного полиэтилена.
Вечером после ужина Смит прислал ему номера операционных.
Ближе к полуночи он все-таки начал таскать мешки к мусоросжигательной печи. Содержимое мешков тоже было упаковано в плотные пакеты с маркировкой, так что он, вскрыв первый попавшийся и стараясь особо не разглядывать содержимое, начал искать нужные сочетания цифр и букв. И, спустя три часа, нашел.
Опасения Смита он держал в собственных руках. Доноров целиком вырезали, убеждали родственников, что их умершие дочери, сыны или супруги послужат на благо человечества, но трансплантировались лишь необходимые из них реципиентам, остальное расточительно сжигалось. Получив доказательства, он пофотографировал на сотовый номера и все сжег, проведя остаток ночи в размышлениях.
Под утро набрал номер Смита и скинул ему доказательства через Ватсап.
Когда он вернулся домой, Венера уже ушла на работу спасать Руфуса.
Он, не дождавшись, пошел к дому Мэдсом. Карман джинсов оттопыривался острым углом от коробочки с кольцом, украшенным фианитами. В Лондоне цены даже на самое простое кольцо казались непомерными. Было немного страшно и стремно, но он видимо верил – Алиса его женщина.
Дом выглядел похожим на их. Двухэтажный, из красного кирпича, с небольшими палисадниками у входа, коваными оградами. Он сжал ручку, дверь беззвучно подалась внутрь. Он не знал, что в доме Мэдсов кругом видеокамеры. Он нерешительно постоял на крыльце, дополнительно нажал на кнопку звонка. Никто не ответил, и он, снедаемый любопытством, вошел внутрь.