Инкуб
Шрифт:
– Я не могу смотреть в зеркало, хочу видеть только его. В голове мысль – бьет и бьет: что с ним? Я должен быть всем для него. Им. Сделаю все для этого. Растворюсь в нем.
Взрослый мужик начал давиться слезами, которые скатывались с небритых щек, капая на смирительную рубашку. Поднял испуганные, бедолаги глаза и, кажется, хотел рассмеяться, но внутренне сорвался и дернулся всем телом. Ему перекосило лицо.
– Он трахает в жопу, насилует, а мне все равно. Понимаешь? Я больше не принадлежу себе. Сделаю все, все, что хочет. Абсолютно. Только бы он был счастлив,
– Кто-то другой, - закончила Венера, чувствуя, как у самой слезы подступают к горлу.
– О-о-о, ты понимаешь, – он снова скорчился в гримасе от душевной боли. – Хочу быть с ним. Отдать все, что есть. А у меня ничего. Только сам. Я готов пожертвовать всем.
– Отдать любой орган?- холодно подсказала она, вспомнив слова рыжей девушки с ночной автотрассы под Улан-Удэ.
– Дааа, это было бы чудесно! Любой! Кровь. Все, что можно. Представь, в нем бьется мое сердце! Ты поможешь нам?
По ее щекам текли слезы от одухотворенного вида съехавшего с катушек мужа, от его жуткого воодушевления. Горло хватило от спазмов.
– Это конец, - резюмировала Венера, не в силах сказать что-то еще.
Ему впервые удалось ухмыльнуться. Он откинулся назад, перестав качаться туда-сюда.
– Разве это имеет значение? Он любовь всей жизни. Не жалко.
– Ты сам стал его любовником?
– Сам. Сначала не хотел, а потом… М-м-м, блаженство, плаваешь в море кайфа и хорошооо. Ничего не имеет значения, только он, ты, и секс. А без него плохо, без него ломка. А-а-а-а-а, я кончу, кончу от мыслей….
Он характерно и часто задышал, высунув язык. Венере стало не по себе от услышанного.
– Почему ты порезал себя?
Он замолчал, смотря на нее несколько свысока, но с доверием.
– Не понимаешь? Хорошо то, что приятно ЕМУ.
– А меня ты любишь?
– Не-е-е-т, - скучающий разочарованный взгляд в сторону.
Она горестно вздохнула, покачала головой, не в силах продолжить разговор, смахивая слезы. Без подготовки начала читать мантры и священные тексты, погружая его в полусон, проверяя, что происходит с ним, как проходят вибрации по энергетическим каналам тела. Пока он находился в психозе, ему грозила только психушка. Выведи она его на более длительный срок – пожизненное заключение в одной из тюрем. Психоз же разрушал жизненные центры, и неизвестно, сколько он протянет, прежде чем полностью лишится разума.
Его чакры продолжали оставаться нестабильными и, что хуже, разрушались. Все вместе указывало на начавшийся процесс деградации. Скоро наступит коллапс личности и полное погружение в безумие.
Венера вышла из центра расстроенная и подавленная к вечеру. Через час ей позвонила Мэри и назвала адрес в престижном районе Белгравии. Она нашла дом, но так и не решилась позвонить в дверь, трусливо расположившись в дорогом кафе напротив, приткнувшемся на углу Элизабет Стрит между Итон Сквер и Эбери Стрит.
Несмотря на поздний вечер, она заказала кофе с пирожным и, медленно потягивая напиток, отходила от встречи с мужем, от тяжелого пропитанного горем дня.
Она даже признала идею пойти в гости к пациенту такой же бредовой, как и слова Андрея. Мало ли, что говорил Шепард. Человек в ярости не контролирует себя. А ему очень хотелось напугать и унизить ее. Завтра узнает, куда перевели Руфуса. Где-то он все равно наблюдается. И неважно дом это или частная клиника.
Она собралась рассчитаться и уже готовилась встать и уйти, как в свете вечерних фонарей, увидела открывающуюся дверь в доме. Из нее вышел мужчина. Одетый в кожаные штаны и футболку, с прытью молодого юноши, Руфус Корн сбежал со ступенек крыльца. Подъехала девушка на спортивной машине. Тот легко перепрыгнул дверцу, не открывая, поцеловал спутницу, и они укатили.
Глава 16
Венера пыталась подобрать челюсть со стола. Она только что видела физическое чудо. С момента проведения операции прошел день. Один день! Она вчера его повторно вскрывала. За столь короткий срок невозможно восстановиться до такой степени, чтобы прыгать в машины и бегать по лестницам. Медленно и верно она начала ощущать, как сходит с ума, оседая обратно на стул.
Выходит не лгал Шепард. Как он там говорил? Она ничего не знает «о них». О ком «о них»? О пациентах? Почему он считал, что она должна сдохнуть? Он не говорил, что убьет, нет, он обещал и рассказывал, что он сделает, после ее смерти.
Мысли не хотели никак упорядочиваться, хаотично неслись, смешивая воедино обрывки воспоминаний, ощущений и переживаний последних дней.
Каким-то образом возможный секс с Брицкригом теперь казался связанным и с Андреем и с Мэдсом. И не только тем, что последний работал на Марса. А тем, что слова Шепарда удивительным образом походили на состояние Андрея. Те же бред и одержимость. Мрачное предчувствие разливалось по ее телу, сковывая страхом парализовал мышление, не давая ухватиться за нужную мысль.
Какая между ними связь? Она запуталась. За короткий срок случилась столько всего. С каждой секундой становилось страшнее. Что еще могло случиться, чтобы ее жизнь рухнула вконец и погребла под собой окончательно. Что именно?
– Детектив Смит, отдел специальных расследований.
Звонко подвинув чашку с блюдцем, она жестом пригласила его присесть. Да, знакомились же вчера. Подобралась внутренне, Венера выпрямила спину, пересобрала в простой пучок светлые локоны.
– Что вам нужно?
– спросила она немного гнусавым голосом, свидетельствующим, что недавно были причины для слез.
– Нужно, чтобы вы поехали снова со мной в Скотланд-Ярд. Мне хотелось бы вам кое-что показать.
– Это касается дела об убийстве?
– на ее лице появилась надежда, смешанная с тревожностью, свойственной для человека, переживающего сильный стресс.
– В том числе, - уклончиво ответил тот, пока она растерянно смотрела на пустую чашку, а затем, положив купюру на стол, кивнула, соглашаясь.
Через час перед ней на стол легли фотографии четырех женщин.
– Вам знакомы эти женщины?