"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Волков, чтобы не длить этот спор, кинул ей ещё одну монету.
— Так и этого мало, — не отсевала девушка. — Хорошую служанку только за талер в неделю сыскать можно.
— Нет, — закончил разговор кавалер.
— И конюх мне нужен, — не отступала Агнес. — Пусть Максимилиан мне конюхом будет.
Максимилиан тут же был, обомлел, аж в лице изменился и с надеждой глядел на кавалера.
— Нет, он мой оруженосец. Ёган будет конюхом.
— Да не нужен мне этот дурень деревенский, — почти крикнула
— Ёган будет, — невозмутимо сказал Волков. — Всё, ступай к себе.
И снова он уткнулся в бумагу, что подсунул ему с пояснениями монах.
Но Агнес не пошла, сидела напротив него и взглядом его сверлила насквозь. И видно, почувствовал это взгляд кавалер, поднял на неё глаза, но она свои не отвела, словно в гляделки с ним играла. И тогда он спросил, даже не повысив голоса, но так, что всем в комнате похолодало:
— Я велел тебе идти прочь! Глухая?
И взгляда его девушка не выдержала, посидела чуть и вскочила, быстро пошла из покоев в коридор, шурша платьем, раскраснелась вся, злая.
Кавалер снова уставился в бумаги, а брат Ипполит, Ёган и Максимилиан переглядывались меж собой, облегчённо вздыхали и радовались, радовались тому, что хоть господин эту маленькую, злобную бабу урезонить может. Хотя бы он.
— А где Сыч? — спросил Волков, откладывая бумаги.
Он так и не принял решения по ним. Суммы в счетах были немаленькие.
— Спит в людской ещё, — ответил ему Максимилиан.
— Спит? Господину не до сна, а он спит. Будите его, дело есть.
Когда заспанный и хмурый Сыч пришёл, Волков сказал ему:
— Найди дом банкира Винхеля. Присмотрись к нему, как стемнеет, пойдём его брать. Отведём его в тюрьму…
— Понял, — сказал Фриц Ламме.
— А потом нужно будет с ним вопрос решить, — добавил Волков тихо.
— Решить? — не понял Сыч.
— Решить, — многозначительно повторил кавалер. — Мне барон всю голову проклевал, этот банкир должен замолчать навсегда, но так, что бы никто и ничего не подумал.
— А, так вот вы о чём? — тихо догадался Фриц Ламме.
— Получишь три золотых, думай, как всё сделать.
— Уж я подумаю за три золотых-то, — обещал Сыч, уходя.
Он сел обедать, вернее, ужинать, как пришёл стражник от коменданта Альбрехта и сказал, что мест в тюрьме больше нет. Если они ещё будут столько хватать всякого ворья, то придётся им сидеть на голове друг у друга.
— А кто ж их хватает? — удивился Волков. — Мы уже не хватим.
— Да как же вы не хватаете, — в свою очередь удивлялся стражник, — если только за сегодня вам приволокли двадцать шесть человек.
— Какие ещё двадцать шесть человек? Ты рехнулся?
— Как же, господин? Я ж не придумываю всё это, меня к вам комендант послал! — бубнил стражник обиженно.
Кавалеру стало не до обеда, велел коня седлать. Тут Брюнхвальд подошёл, и они вдвоём поехали в тюрьму. Выяснять.
— Каморы, господа хорошие, у меня битком, — сразу начал бодрый комендант Альбрехт, — раньше кто по одному сидел, теперь по пять сидят. Гороху для них нет, хлеба тоже. Пиво я уже водой заменил, и если они у вас животами начнут маяться, так не взыщите.
— Так откуда их столько, кто их сюда ведёт? — недоумевал Волков.
— Да как же так, господин кавалер, — в свою очередь недоумевал комендант, — вы же стражникам нашим дали денег за поимку секретаря Рябой Рутт, сами и сказали им других ловить, вот они и стараются.
— Не помню, я чтобы говорил им других ловить.
— А они всё оно стараются. Двух бабёнок свирепых поймали уже, и Весёлую Рози схватили, и Монашку Клару. И ещё других, тех, что помельче. Все уже тут сидят. Что ж делать с ними прикажите? Выпустить?
— Ну а что ещё? — нерешительно говорил Волков. — Кормить мне всю эту ораву? Да и не имею я права хватать всех.
— Жаль, жаль, — произнёс комендант с заметным разочарованием. — Тут и конокрады есть, и воры, и другие тёмные людишки, жаль выпускать их, — он продолжил мечтательно. — На баржу бы их, да на середину реки…
— Можно и на баржу, — вдруг сказал Брюнхвальд, — там и держать, если деньги есть, а я бы охрану крепкую поставил бы, никто не убежал бы. И судили бы их понемногу.
— Ну да, а сколько это стоить будет? Не подумали? — спроси его Волков.
— А про это уже не мне думать, а вам, — сразу ответил ротмистр.
— Да уж, мне, — сказал кавалер, недовольно глядя на него.
А к чему всё это ему? Да ни к чему! Зачем он этот мерзкий город от ворья будет чистить, за это ему и спасибо не скажут. Да ещё всё это за свой счёт!
— Ну так, выпускать сволочей? — не успокаивался Альбрехт.
— Ищите баржу, Карл, — сказал Волков, сам не зная, зачем, — а вы, комендант, скажите своим стражникам, что за всех я платить не буду. Всякую мелочь да простых шлюх пусть не хватают. Только за крупную рыбу платить буду.
— Обязательно скажу, — заверил комендант.
— Карл, на баржу берите только сброд, всех баб из приюта оставьте тут. Им с палачами говорить придётся.
— Да, кавалер.
И Волков поехал в гостиницу, наконец, пообедать. Вернее, уже поужинать. А Брюнхвальд поехал искать на пирсах пустую баржу.
Вечером, хоть и спать хотелось, кавалер не ложился, сидел над бумагами, что из городского совета принесли, пока снизу не пришёл Сыч и не сказал:
— Брюнхвальд пришёл, с ним пять человек. Банкир дома. Можем идти брать его.