Инквизитор поневоле
Шрифт:
С десяток юнцов, хоть и пытающихся хорохориться, но явно выбитых из колеи моими действиями и, особенно, реакцией их старшего.
Между тем маг с администрации, поначалу также застывший соляным столбом, узнал меня и чуть отмер, переводя дух. Затем присел подле недвижно замершего тела и, поизучав полминуты, констатировал:
— Жив. Только в обмороке.
Посмотрел на меня, затем на сжавшихся в ожидании неизвестного вампиров, и осторожно поинтересовался:
— Святой отец, вы же не будете исполнять то, что сейчас говорили?
— Не буду, — буркнул я, сам не совсем понимая, что на меня нашло. Все эти слова про сжечь, испепелить, справить малую нужду на пепел… — А
Маг пожал плечами, но вдруг ответила одна из вампирок, чуть дрожащим голосом сообщив:
– «Караул Смерти». Он сказал: «Караул Смерти».
— И что это значит? — уточнил я.
Молчание было мне ответом. Но, заметив, что я жду, всё та же вампирша кивнула на так и не приходящего в сознание Гаргарда Не-Такого-Уж-И-Великого и добавила:
— Вам лучше спросить у него, мы не особо увлекались историей.
— Ладно, я найду у кого спросить. А его… унесите отсюда, что ли. Ещё голову напечёт, — произнёс я и, посмотрев на мага, на всякий случай уточнил: — Справитесь?
— Справлюсь, — кивнул тот, — мне не привыкать.
Тем и удовлетворившись, я поспешил в управление на площади, забыв про Ниике, так как вопросов к собственному начальству у меня становилось всё больше и больше.
— Что такое «Караул Смерти»? — спросил я у Амниса, по обыкновению сидящего за столом, когда, аккуратно постучавшись и услышав лаконичное «Войдите», прибыл к нему в кабинет.
— Что? — удивлённо поднял он бровь. Но затем, осмотрев внимательно моё облачение и задержавшись глазами на алом кушаке, вдруг произнёс всего одно эмоциональное, но неразборчивое слово:
— …лять! — и выбежал вон.
Обратно в кабинет он вернулся уже с начальником управления.
— И? — бросил Диконтра, недовольно поджимая губы.
Главный городской инквизитор был явно не в духе и, сложив руки на груди, навевал ощущение гранитной глыбы, что случайно ожила.
— Вот, — Амнис ткнул пальцем мне в грудь, а затем, перевёл указующий перст ниже, на пояс, — гляди, что ему Ставрыч выдал.
— …лять! — совсем как Амнис до этого воскликнул Гоул, стоило только ему присмотреться.
— Так что такое «Караул Смерти»? — снова поинтересовался я.
— Объясни ему, — произнес Диконтра и, со вздохом усевшись в стоящее неподалёку кресло, буркнул: — Везёт же тебе на приключения. Да и нам заодно…
Амнис только кривовато ухмыльнулся на это замечание, после чего, умостившись на краешке рабочего стола, кивнул мне:
— Присаживайся.
Дождавшись, когда я плюхнусь на не слишком-то удобный стул для посетителей, он сказал:
— Караулом Смерти называли карательный отряд одного из орденов инквизиции.
— Вот блин, — вырвалось у меня, но Амнис, не обратив на это внимания, продолжил:
— Создан он был в ответ на действия вампиров. Чтобы, так сказать, ответить террором на террор. Вампиры как вид нелюди появились позже остальных, уже после как эльфов, так и гномов, и сходу смогли занять достаточно обширные территории бывшей империи Ларт. Тогда как раз война всех со всеми была в самом разгаре, и разрозненные новоявленные баронства они смогли достаточно быстро поглотить одно за другим. Пока не дошли до границ новосозданной империи Карн. Там они и завязли, встретив регулярные армейские подразделения империи. После чего решили вынудить империю с этих территорий уйти, попросту обезлюдив весь край. Магия у вампиров была своя, чуждая этому миру, опасная и неизученная… до поры. И через какое-то время внутри наших территорий близ границы стали обнаруживать опустошённые деревни, полные испитых досуха трупов. Вампиры не щадили никого: ни детей, ни стариков, ни женщин. У простых крестьян не было ни единого шанса. Высший вампир — а в такие рейды ходили группы как раз из них — это маг уровня мастера, а в силу почти неограниченной продолжительности жизни — ещё и с огромным опытом, делающим его чрезвычайно опасным противником. Вот только уходить империя никуда не собиралась, и тогда был создан Караул Смерти, состоящий из самых сильных и опытных инквизиторов. Они тайно проникали на территорию врага и, находя слабые вампирские гнёзда, безжалостно вырезали там всех, оставляя на месте пепелища подробное описание, зачем и почему это было сделано. Тоже не щадили никого: ни их женщин, ни их детей. Выжигали землю на два метра вглубь. Уничтожали безжалостно, жестоко. Нелюдь очень чувствительна к эманациям смерти. И вампиры дрогнули, через пару месяцев почти совсем прекратив нападения. Вот только Караул Смерти на этом не остановился. В течении последующих двадцати лет они выследили и поодиночке уничтожили всех высших вампиров, участвовавших в терроре. Так установился мир.
Амнис замолчал, и я осторожно спросил, весьма впечатлённый услышанным:
— А что стало с отрядом?
— Он был расформирован почти сразу. Тем более, в живых их осталось совсем немного. Сам понимаешь, охота на высших вампиров — не самое безопасное занятие. И да, доспех на тебе, не просто инквизиторская броня. Это боевой доспех Караула Смерти. Такой пояс, перчатки и кирасу носили именно они.
Глава 8
Броню я оставил. Хоть Диконтра и предлагал забрать. Всё одно взамен им мне дать нечего. Да и что греха таить, в ней мне было как-то уверенней, спокойней, даже снимать не хотелось.
Решили только, что сильно светить ею не стоит, и в итоге мне выдали какой-то чёрный макинтош — длинный, плотно севший на кирасу, но при этом весьма удобный — с высоким стоячим воротом, одев и застегнув который, я вдруг почувствовал себя то ли Клериком Тетраграмматона из «Эквилибриума», то ли Нео из «Матрицы». В общем, получился натуральный прикид избранного, что немного подняло мне настроение.
Пользуясь оказией, решил заглянуть и к томящейся в застенках магической братии. Попроведать, как они там переносят нарко-магическую ломку, вызванную резкой отменой приёма Иквусовского эликсира.
Невольно и с тихой грустью вспомнил я завхоза. Какой-никакой, а товарищ был, земляк. И так по-глупому всё вышло. Впрочем, понимание правильности моего поступка быстро это лёгкое чувство вины заглушило.
Спустившись в подвал управления, я кивнул скучающему в помещении охраны инквизитору и, отворив дверь, вошёл в камеру к архимагу. Ну как в камеру… Оглядев открывшиеся передо мной хоромы, сделавшие бы честь иному люксу моего мира, я только хмыкнул: с местом заключения они не ассоциировались никак.
Во-первых, каменные стены сплошь задрапированы расшитыми занавесками. «Портьеры», — вспомнил я правильное слово. Вместо жёстких деревянных топчанов стояли кровати с балдахинами, а по полу были раскатаны толстые ковры, которые, будь мы на Земле, я бы, наверное, назвал персидскими.
Архимаг отбывал срок не один — на всех по отдельности тут и камер бы не хватило, поэтому селили по пять. Так что гуляющие в народе слухи про необъятные казематы инквизиции были лишь слухами.
Я оглядел лежащих на кроватях и индифферентно пялящихся в потолок магов и, кашлянув, чтобы привлечь внимание, солидно произнёс: