Инквизитор. Божьим промыслом
Шрифт:
«Пушки… Пушки, пушки… А пушки-то придётся бросить».
Это была первая мысль, что пришла Волкову в голову, но вслух он ничего не сказал. За него начали говорить другие, хотя он никого не просил.
– Пойдём быстро, один хороший удар – и сомнём эти пять сотен, – предложил Рене.
– Роха поделит стрелков, мушкетёры пойдут вперёд, в голове колонны, и сделают хоть пару залпов, пока колонна не начнёт дело, а аркебузиры постреляют в арбалетчиков, – предложил Дорфус.
– Вы уж тогда дайте мне хоть пару рот пехоты, – сказал Роха. – Пару рот, у которых доспех получше. Иначе эта сволочь с арбалетами побьёт мне моих аркебузиров.
– Да, –
– Роты Лаубе, – напомнил им Брюнхвальд, – я поставил в голове колонны, лучше них никого нет. Им сбивать заслон.
– У кого ещё из капитанов есть хорошие роты? – спросил Роха.
– Сейчас я выберу пару сотен человек, – обещал ему Брюнхвальд.
– Только с хорошим капитаном, – пожелал полковник стрелков.
– Надо всё сделать быстро, пусть пехотный капитан подчиняется стрелкам, – настаивал Рене. – Пусть капитан Вилли будет главным, он выбьет арбалетчиков из деревни. А колонна должна идти сразу за стрелками. Время терять нельзя.
С этим все были согласны, и Брюнхвальд уже повернул коня, чтобы ехать к колонне за пехотным отрядом, но генерал, который, кажется, молчаливо одобрял все, что было высказано его офицерами, вдруг произнёс:
– В деревню мы не пойдём.
Все оборотились к нему. Лица удивлены: не пойдём в деревню? А куда же пойдём? И лишь Рене отважился на вопрос:
– Отчего же мы не пойдём в деревню?
– Оттого, что это ловушка.
– Ловушка? – переспросил Дорфус.
– Конечно, – продолжал генерал. – Заслон из пяти сотен людей поставили, зная, что у нас полторы тысячи, да ещё стрелки есть. Заслон этот мы проломим, они и драться-то не станут, побегут, как только мы подойдём, а когда мы выйдем и пойдём по дороге – вот тогда они все и появятся. В чистом поле нас и встретят. Станут наезжать кавалерией на хвост колонны. Задержат, остановят, обойдут, подтянут главные силы, арбалетчики из деревни прибегут, может, и пушки какие прикатят.
– Вы думаете? – чуть удивлённо спросил Дорфус. – Откуда вам про то известно?
– Потому что я сам так бы и сделал, – ответил генерал.
– А почему же они не напали на нас сразу? – не понимал Рене.
– Не хотят драться в деревне, – ответил Волков. – Здесь, у домов, им не развернуться, нет возможности использовать своё преимущество в численности и кавалерии. Хотят, чтобы мы вышли на открытое место. А там уже навалятся и растопчут. Они нас выманить хотят, потому и заслон слабый поставили. Мол, идите, мы вас не задерживаем… почти.
– И что же нам делать? – растерянно спросил Рене.
Волков осмотрел своих офицеров и ответил:
– Делать надобно то, чего они опасаются более всего другого.
– И что же это? – спросил Роха.
– Чего они опасаются? – спросил Рене.
– Они боятся, что мы отойдём в лагерь, – ответил генерал. – И им придётся оттуда нас выбивать.
– В лагерь? Но это значит…, – заговорил Дорфус, – нам придётся сесть в осаду.
– В ином случае нас разобьют в поле, разобьют в пух и прах, – отвечал ему генерал.
– Может всё-таки стоит попробовать, пойти сбить заслон и уйти; если пойти быстро, может, удастся вырваться, – предложил полковник Рене.
Волков взглянул на его коня и ответил:
– У вас конь неплохой, дорогой мой родственник, да вот только несвеж он, с вечера под седлом, случись что, так вы от их кавалерии можете и не ускакать.
– Я и не рассчитывал на это…, – стал оправдываться полковник.
– Может кто-то и уйдёт, к кому-то Господь будет милостив, – продолжал генерал, – но пеших всех побьют, сомнут, сил на это у них хватит, отодвинут к реке и переколют всех, кто не утонет. В общем… нам не дадут уйти. Ни при каких условиях. Кто из вас, господа, в том сомневается?
– Не дадут? – как бы хотел уточнить полковник Рене. Он, кажется, всё ещё сомневался и опять был взволнован, его выдавал тон. – Вы уверены, господин генерал?
– Я бы не дал, – отрезал Волков. – Или кто-то думает по-другому?
Он глядел на офицеров, ожидая ответа. Но никто ему не ответил, теперь все всё поняли и все ждали приказа. А так как Волков молча вглядывался куда-то в сторону деревенских домов, то Карл Брюнхвальд произнёс:
– Прикажете заводить солдат в лагерь?
– Да, полковник, уже пора, заводите и кормите людей, – отвечал ему генерал. – Но треть оставьте в доспехе.
Глава 13
Уж и не сказать, были ли солдаты рады возвращению в лагерь.
– В лагерь? Как в лагерь?
Люди волновались. Многие из них были готовы пойти на юг, на прорыв. И когда узнали его решение, стали кричать ему:
– Господин, что же это? Не уходим мы, что ли?
– Нет. Идём в лагерь, – громко, чтобы его слышало как можно больше солдат, отвечал за генерала майор Дорфус. – Велено всем идти в лагерь, а там готовить еду.
– Да не хотим мы в лагерь, сидеть тут, у реки, на этом холоде, чего же в том хорошего? Нужно пробиваться на юг!
Волков остановился, крикунам рты надо было закрыть, а всем остальным солдатам объяснить ситуацию. Да, офицеры им расскажут, как обстоит дело, но в этой ситуации слово самого генерала было совсем не лишним.
– Желаете помереть раньше времени?! – закричал Волков, перекрикивая всех прочих. – За деревней вас ждёт шесть или восемь тысяч еретиков, да полторы тысячи кавалерии, да арбалетчики с аркебузирами! Хотите всех их в поле встретить?! – он сделал паузу. Теперь крикуны замолкли, все, кто был рядом, слушали его, повернув к нему свои лица. И он продолжил: – Еретики просят сатану и ждут, что он отведёт нас от укреплений. И если кто желает сегодня принять от нечестивцев смерть праведную, пусть сам идёт к ним в лапы. Без меня. Я слишком много должен менялам и банкирам, чтобы помирать сегодня. Впрочем, конь мой хорош, он может меня вывезти, и я, если бы дал Господь, мог бы и уйти от смерти, но я остаюсь с теми, у кого нет хороших коней. Слышите? Солдаты, я остаюсь с вами! И знаю, что лагерь наш еретики не возьмут. Зубы обломают. Так что многие из тех, кто останется со мной… ещё поживут.
Он не стал слушать, что ему ответят солдаты, он всё сказал, и мнение других его мало заботило; барон повернул коня и поехал к холмам. За ним сразу поехал и Дорфус. А Брюнхвальд, Роха и Рене остались с колонной и стрелками. Подозвали к себе капитанов и стали раздавать приказания.
– Господин фон Готт, – произнёс генерал, поглядев на холм и на своих денщиков, которые с помощью двух возниц из обоза и под присмотром Хенрика собирали шатёр. Слуги торопились, наверное, боялись, что солдаты уйдут и оставят их на растерзание безбожникам. – Скачите к ним и скажите, чтобы ставили его обратно. И пусть готовят мне обед.