Инквизитор
Шрифт:
Обычно жизнерадостный, сегодня он был мрачен и выглядел каким-то жалким и постаревшим.
– Какие люди встречаются в столь ранний час в общественном транспорте среди нас, жалких обывателей!
– Как жизнь, щелкопер?
– Как у всех. А ты с каких пор стал ездить на автобусе?
– С тех самых, как начали взрываться автомобили членов правления коммерческих банков.
– Че-е-во?
Он мрачно кивнул.
– На этой неделе взорвались машины восемнадцати председателей правления различных банков, в том числе и нашего. Из пяти зампредов в живых остался
– Где же ты ночуешь?
– Где придется. Эту ночь провел на чердаке.
– Какого же черта не потребуешь защиты у милиции?
– А смысл? Ко всем банкирам не приставишь охрану. Кроме того, зампред Часпромбанка застрелен вчера прямо у входа в прокуратуру.
– У него что, не было охраны?
– Охрана может помочь лишь в том случае, если тебе хотят начистить чайник. Против снайперской винтовки охраны нет. Если тебя хотят пристрелить, то будь ты хоть президентом США, охрана тебе не поможет. А сейчас такое впечатление, что на нас охотятся, как на волков. Находят и отстреливают, находят и отстреливают.
Он нервно хихикнул.
– А ты хоть представление имеешь, что происходит? Мафиозная война? Рэкет?
– То-то и оно, что объяснить этого пока никто не может. Нас не рэкетируют, а просто отстреливают. Это началось как-то сразу. Мафия не убивает просто так, от нечего делать. Она сначала о чем-либо вежливо просит и только потом...
– Он выразительно провел ребром ладони по горлу.
– Да и отношения с мафией у нас партнерские. Конкуренты тоже всегда стараются договориться. У нашего председателя никто ничего не просил, не звонил, не угрожал. Просто рванули "мерс" так, что только ошметки полетели в разные стороны. И концы в воду. После взрыва мы собрались на экстренное совещание. Никому никто не звонил и не угрожал. В ту ночь я ночевал у подруги (жена с сыном во Франции отдыхают), а утром узнал, что никого уже нет в живых. Троих застрелили прямо в квартире, а один убит ударом каратэ по горлу. Тоже в собственной квартире.
– Ну и ну!
– Главбух и оба его зама исчезли. Может, прячутся, как я, а может, и того...
– Он снова провел ребром ладони по горлу.
– Куда же ты теперь?
– Туда, где побольше народу.
– Слушай сюда. Я сейчас ужасно занят. Вот тебе ключи, поезжай ко мне и затаись.
Вовка с благодарностью посмотрел мне в глаза.
– Я и сам хотел тебя об этом просить. Как увидел, сразу подумал- Бог помогает. Но ведь я могу оказаться опасным гостем. Не боишься?
– А чего мне бояться? У меня в кармане - блоха на аркане.
– А что я скажу Елене?
– С Леной мы не живем уже почти два года. Сейчас я один как перст. Сиди тихо и жди меня. На телефон не отвечай. Дверь открывай только на три длинных звонка.
– О'кей!
Он сунул в карман ключи и сошел на первой остановке.
Обстановочку без пол-литра не разберешься. В башку полезли всякие безумные мысли. На прессу надежды нет. Ни одна газета мою статью, если я напишу о "Чистке", не напечатает. Во-первых, нет доказательств, и газету тут же прикроют. Во-вторых,
Бежать за границу и там выступить в средствах массовой информации? Обратиться в ООН? Чушь собачья. Пристрелят прямо в "Шереметьеве", Ни в одну страну бывшего СНГ не прорвешься. Границы уже на замке. Может, убить президента? Чушь собачья. Я и пистолета-то в руках не держал. В армии раз пять стрелял из карабина.
Дверь мне открыл детина, который вез меня к президенту в день нашего знакомства. Он молча указал мне рукой на кухню и прошел в комнату.
На кухне, за исключением стола, двух стульев, электроплиты и холодильника, ничего не было. За столом сидел Кот и с аппетитом поедал яичницу с помидорами. Сделав приветственный жест вилкой, он указал мне на свободный стул.
– Яичницу будешь?
– Нет.
– Увы, больше ничего нет. Наливай кофе. Колбаса свежая. Сыр тоже.
– Бедно у твоего приятеля.
– Это не квартира, это- явка. Мы были последний раз дома за несколько дней до референдума.
– Где же ты живешь? Ночуешь?
– Где придется. Либо на работе, либо на явках типа этой. Две ночи подряд не сплю нигде.
– Почему?
– Главное - не мягко спать, а целым встать. Ты что думаешь, только мы умеем чистить? Они тоже. У президента месяц назад было пять конфидентов вроде меня, а теперь... "...В живых я остался один..." - пропел он на мотив "Орленка", своей любимой песни в пионерские годы.
Удивительная схожесть образов жизни сидевшего передо мной Кота и скрывающегося на моей квартире Вовки вызвала новую волну эмоций и размышлений.
Долой эмоции, да здравствует логика. Кто же волк, а кто охотник? Темная Лошадка, конечно, бандит, и методы его бандитские. Но и оппоненты не стремятся бороться в рамках закона. Четыре конфидента Темной Лошадки на пятерых руководителей Вовкиного банка. С этой конторой вроде бы квиты. Желание высказать в целях облегчения души все, что я думаю об этой кампании, исчезло.
Кот покончил с яичницей и перешел к бутербродам. Ел он с аппетитом, и настроение у него было прекрасное. Видимо, "Чистка" шла без отклонений от ранее намеченного плана.
– Давай, выкладывай в чем проблемы. Только в темпе вальса.
– Мне нужно удостоверение корреспондента "Президентского канала".
– Зачем?
– Чтобы получать информацию.
– Ты получаешь информацию, которую не получает ни один корреспондент. Впрочем, ладно. Доложу боссу. Приготовь фотку на всякий случай.
Я протянул ему фотографию, которую достал из бумажника. Кот сунул фото в свой бумажник, посмотрел на часы и отложил бутерброд.
– Уходим. Быстро.
Не задавая вопросов, я вышел за ним в переднюю. Верзила уже стоял возле двери. Я протянул руку к замку.
– Куда.
Кот довольно грубо отпихнул меня от двери. Детина левой рукой приоткрыл дверь и, не вынимая из кармана правую, боком вышел на площадку. Начал медленно спускаться. Кот, выждав секунд двадцать, мотнул головой, приглашая следовать за ним.