Инквизитор
Шрифт:
Оставив сочувствие на потом, Борис подбежал к ведьме, склонился над ней, осторожно коснулся кончиками пальцев щеки девушки. Ничего! Холод. Пустота. Ничто. Хранитель не знал, что дархам дано так ясно видеть и чувствовать чужую смерть.
– Она мертва, – тихо сообщил отец Василий, едва ворочая языком. – Я ведь предупреждал.
Борис посмотрел на него так, что священнику захотелось моментально провалиться на месте. Это была даже не ненависть. Ведь нельзя ненавидеть того, кто старался помочь. Просто сейчас Борису не хотелось слышать объяснения отца Василия.
– Заткнитесь, батюшка, – сухо прошептал он, осторожно приподнимая еще теплое тело ведьмы и прижимая к груди.
Дайлана была еще здесь, рядом, такая близкая, но уже такая недоступная. Хранитель не чувствовал этого, как ведьмы и ведьмаки, он просто знал. Ведьма уходила от него. И от понимания собственного
И он закричал. Громко и отчаянно, не выпуская тело Дайланы из своих объятий. Глядя на огромное мозаичное изображение седого старца, летящего среди облаков под сводом церкви.
– За что? Ну что она сделала Тебе? Что сказала? Что же Ты творишь, всесильный Создатель, почему так поступаешь с теми, кто так предан Тебе! Или Ты уже привык забирать самых чистых, самых лучших, оставляя всю грязь здесь? Тогда я не удивляюсь, почему Ты проигрываешь эту Войну!
– Что ты такое говоришь! – опомнившийся священник тронул Бориса за плечо, стараясь образумить его.
Хранителю нужно было лишь обернуться, взглянув на батюшку, и отец Василий, получив мощный удар в грудь, кубарем отлетел к стене. Как это получилось, Борис даже не задумался. Ему было совершенно безразлично, как себя чувствует несчастный. Сейчас он прижимал к груди девушку, которую встретил всего два дня назад. Успел полюбить. Успел потерять. Так бессмысленно и нелепо. Потерять, стараясь спасти. Что же это, Всемогущий Творец? Жестокость или безразличие? А может, Ты действительно не слышишь? Или, как считают дархи, не желаешь слышать!
– Прошу, не забирай ее у меня, – взмолился он, понимая всю бессмысленность своих слов. – Прошу, оставь ее здесь. Она так нужна мне, неужели Ты не понимаешь этого? Прошу…
Борис не плакал, когда умер его отец. Борис не плакал, когда стоял над могилой Виктора. Но сейчас, сам не понимая почему, он вдруг почувствовал, как глаза наполняются слезами, а мир превращается в большое размытое пятно.
– Пожалуйста… Помоги…
Не было света, льющегося с небес. Не было голоса, идущего из стен. Не было грома и молний. Не было ничего, о чем успели нафантазировать те, кто представлял себе встречу со Всевышним. Просто Борис внезапно ощутил, как что-то коснулось его сознания, пробуждая ото сна. Это были знания, заложенные в мозгу во время его Обращения. Заклинание сформировалось мгновенно и как бы само собой. Борис даже ничего не успел понять. Сила могучим потоком хлынула из него. Но не рассыпалась в пространстве бесполезными брызгами, а, скрученная в одно неимоверно сложное заклинание, которое разум Бориса даже не мог осознать и постигнуть, ударила в грудь мертвой девушки. В тот же миг что-то могущественное и непостижимое коснулось окаменевшего сердца Дайланы, нежно сжимая его и посылая застывшим мышцам один-единственный коротенький импульс, пробуждающий к жизни мертвую плоть. Сердце ведьмы нервно дрогнуло, сделало пробный удар и снова затихло. Но ненадолго. Спустя несколько секунд оно ударило вновь, уже более уверенно. И еще раз. Из горла оживающей донесся едва слышный хрип. Легкие вновь начали свою работу, насыщая кровь кислородом. Дайлана была сейчас полностью опустошена. В ней не сохранилось ни капли Силы, способной удержать жизнь. Но теперь энергия тоненьким ручейком текла из тела Бориса, образовав Нить Жизни, и Хранитель с радостью отдавал свою Силу. Отдавал столько, сколько было нужно, и не жалел ни о капле энергии, возрождающей очаровавшую его ведьму. А Дайлана действительно возрождалась. И уже поднявшийся на ноги священник и вбежавший в церковь участковый Олег видели, как, выплевывая сгустки крови, затягиваются раны на теле ведьмы, как наливаются румянцем впалые щеки, как выравнивается дыхание. И как бледнеет Борис, теряя силы. Должно быть, он отдал бы все. По крайней мере, он сам был готов к этому. Но подобной жертвы от Бориса не потребовалось. Заклинание оказалось универсальным. Оно забрало ровно столько энергии, сколько было необходимо для оживления мертвой плоти, не убивая при этом донора. Мягко, осторожно. Так, что даже Хранитель практически ничего не почувствовал. Однажды он сдавал кровь. Так вот, тогда он чувствовал себя приблизительно так же. Легкое головокружение, небольшая слабость. Но не более того. Впрочем, и этого оказалось достаточно. Борис был обессилен, и случись ему сейчас вступить в схватку с кем-либо, будь то даже обычный человек, поражение Хранителю было бы обеспечено. Он проиграет даже младенцу. А ведь по следу беглецов идут отнюдь не дети.
Борис понимал это, но ему было все равно. Мысли и чувства его были
– Спасибо, – прошептал Борис, вновь глядя на седовласого старца, чье изображение украшало свод храма, – Спасибо.
В этот момент дверь церкви распахнулась настежь. Мощный порыв ледяного ветра ударил по многочисленным свечам, заставляя их мгновенно погаснуть. Олег, стоящий ближе всех к выходу, испуганно вздрогнул и попятился. Он первым увидел, кто наведался к ним в гости.
– Не стоит благодарить Его. – Вблизи входа в церковь стояла ведьма. Та самая, которая встретила их на дороге. – Если Он что-то делает, значит, в первую очередь это нужно Ему. Поверь мне на слово, если бы Творцу нужна была смерть твоей ненаглядной Дайланы, Он проигнорировал бы тебя. Просто ее время еще не пришло.
– Это твоя правда, ведьма, – зло ответил Борис, осторожно укладывая Дайлану на пол и тяжело поднимаясь на ноги.
Воскрешение забрало у Хранителя слишком много сил, но стоять перед отступницей на коленях он не мог себе позволить.
– Это вся правда, другой нет, – спокойно проговорила Элина, делая шаг вперед.
Олег отступил в глубь храма. Он уже понял, что элегантная незнакомка вовсе не человек, и ничего хорошего от нее ждать не стоит.
– Не бойся, – успокоил его Борис – Она не посмеет переступить церковный порог. И колдовство ее здесь бесполезно. В священном месте ее темную силу затмит Свет, и она станет беспомощна, как простой человек.
Борис знал это совершенно точно, помнил слова Дайланы. Но, как оказалось, всего он не предусмотрел. Просто был молод и неопытен. Неожиданно Элина рассмеялась и уверенно ступила на паперть, шаг за шагом приближаясь к церковным дверям. Она знала что-то, чего не знал Хранитель. Видела, чувствовала.
– Глупец, – произнесла она. – Ты доверил проведение обряда простому человеку. Даже не камперу. Поздравляю, твоя ведьма чиста и даже выжила. Но обряд не завершен. Священник не уничтожил Тьму, просто изгнал ее из тела «Севанского палача». Однако она здесь. Клубится у стен, разлита по полу, окутала колонны и закрыла церковный свод. Со временем она растворится, Свет сожжет ее, но пока она здесь, это место осквернено. И у вас нет защиты от моей магии. Эта церковь теперь не более чем простой дом. Дерево и камень. И я без проблем могу войти сюда, как и в любое другое здание.
Докатились… Теперь он еще и церковь умудрился осквернить. Интересно, когда Элина отправит Бориса на встречу с Творцом, какое наказание его ждет?
Нужно было срочно что-то предпринять, но сейчас у Хранителя не было с собой даже оружия. Он забыл пистолет в машине, а магией, энергии для которой уже практически не осталось, он пользоваться не умел. Пара совершенно спонтанных заклинаний, выданных скорее с перепугу, не считается.
Элина вступила в храм и остановилась на пороге, прислушиваясь к своим ощущениям. Самодовольная улыбка на ее лице стала шире. Похоже, жрица Тьмы была права. Неграмотно проведенный обряд Очищения в конечном счете сослужил плохую службу. Ведьма – не просто бесноватый человек с крохами Тьмы в душе. Тьма Дайланы была значительно сильнее. И когда ее изгнали из ведьмы, она расползлась по храму, затмевая на время священный Свет. Тот самый Свет, на который уповал Борис в поиске защиты. За спиной ведьмы появились еще двое дархов. Но прежде чем они успели войти, Элина повелительно подняла руку, проговорив:
– Оставьте меня. Вы не нужны. Подождите снаружи. Я надолго не задержусь.
Тихие Воины, посланные Клавдием в помощь жрице, покорно поклонились и разочарованно вышли. Спорить с Древней они не решились, хотя были не прочь поразвлечься в церкви. Сейчас, когда храм был осквернен, в их силах было разрушить его до основания, не прилагая особых усилий. Но у Элины были другие планы, и дархам ничего не оставалось, как смириться с волей жрицы.
Элина сделала еще несколько шагов вперед. Борису показалось – она не шла, а парила, едва касаясь пола мысками изящных черных сапожек. Скорее всего, он был недалек от истины. Для Древнего дарха изменить вес тела – что пальцами щелкнуть.