Инопланетный князь
Шрифт:
— Открывайте,…ляди! — раздался из-за дверей какой-то заплетающийся голос. — Открывайте, кому сказано? А не то разнесу тут щас всё к…ям собачьим!
— А вот и отчим пришел… — буркнул брат.
— Ты только с ним поаккуратнее, ладно? — жалостливо попросила его мама. — Не надо ругаться…
— Да как не ругаться-то, мама? — в сердцах бросил Мишка. — Снова напился и будет над тобой измываться…
Измываться? Мыть, что ли, будет? Я не видел ничего плохого в том, чтобы меня тоже помыли. Какое-то ощущение грязи прилипло к коже. Да и находились мы недавно не в цветущих
— Вы чего там, хренопуталы отсталые, совсем берега попутали?!! — раздался рев из-за дверей. — Считаю до трех, а потом вышибаю эту деревяшку ко всем чертям! Раз!
Бамм!
Раздался громкий удар в дверь. Мохнатое существо на четырех лапах испуганно залетело в комнату и нырнуло под диван. Может, там у него лежбище? Надо будет потом проверить.
— Два,…ля!
Следом ещё один удар. Бамм!
Я хмуро взглянул на Мишку, который словно остолбенел на месте, а потом крикнул в сторону двери:
— Я сейчас открою!!!
Владыка Сорока Галактик никогда не бегал от врагов, а уж от отчимов и подавно. Не знаю, кто такие отчимы, но я бы эту хлипкую дверь снес с одного удара, а он даже с двух не смог справиться…
Открыть дверь не составило труда. Я видел, как до этого Мишка вертел небольшой черный вентиль. Вращение этого вентиля против часовой стрелки заставило замок щелкнуть и открыть дверь. Створ тут же дернули на себя. На меня уставился красными глазами мордатый коженосец в нелепых штанах с вытянутыми коленями, в белой накидке, которая держалась на одной тонкой полоске ткани на плече. Вторая полоска была оторвана и мотылялась по желтоватой ткани.
Под правым глазом кожа отливала фиолетовым. На голове шерсти было немного и торчала она в разные стороны, словно только что побывала под разрядом тока. Величиной он был раза в два больше меня и это только в ширину.
Так вот они какие… отчимы…
— Чо,…ля, не спится без папки-то? — коженосец оскалился желтыми гнилыми зубами и рыгнул.
Облако смердящего газа проникло в жилище. У меня чуть глаза не стали испускать влагу. Пришлось пару раз моргнуть, чтобы прояснить зрение.
Это что — химическая атака? Нападение? На меня? На Владыку Сорока Галактик?
— Защищайся, кугатырский высерок! — воскликнул я.
— Чо? Аркашка, ты совсем…ел?! — взревел отчим, уставясь на меня красным взором. — Как получил свой шанс в Счастливой Лотерее, так сразу же возгордился? Типа сразу с аристократами якшаться начнешь? А мы с мамкой так и останемся тут подыхать? А?…ли молчишь, ушлепа…аная?
Дальше я не стал слушать. Усилием воли я направил потоки магии в правую ногу, а потом этой же самой ногой зарядил в центр обширного живота.
НННАААА!
Удар оказался такой силы, что здоровяка просто откинуло вниз по лестнице и затормозить ему помогла только ржавая батарея. Она сочувственно предоставила ему свой рыжий бок для удара головой. Отчим врезался в неё с громким гулом и не менее громким криком.
— Да дайте же вы поспать! — раздался на площадке визгливый голос. — Ни днем, ни ночью от вас покоя нет! Вот вызову сейчас полицию и будете знать!
Я аккуратно выглянул из-за косяка. Визг стоял такой, что им запросто можно было разрезать стекло небольшой толщины. Какая-то беловолосая морщинистая особь в длинной тканевой накидке до пола высунулась из соседней двери и восторженно визжала. Она явно поздравляла меня с удачным ударом. Вот только делала она это немного странно…
Могла бы визжать и потише, а то походила на стаурских визгоплясов, которые своими криками заманивали глупых путешественников в свои норы, а потом плясали перед ними, весело повизгивая, а также лишая разума и сил. Как только жертвы сходили с ума, так их размякший мозг шел в пищу визгоплясам…
— Теть Кать, не надо полицию, — высунулся ниже Мишка. — Это дела семейные, нечего представителей закона лишний раз тревожить.
— Пошла в жопу, овца сраная! — рявкнул отчим с пола. — Я и до тебя доберусь!
— Да пошли вы все! — взвизгнула седая соседка и скрылась за дверью.
— Гандон использованный, — пробурчал отчим, ворочаясь на спине подобно перевернутому литанину, который если упал на спину, так и помрет, не в силах перевернуться обратно. — Я же сейчас тебя…
— Больше тут не появляйся! — крикнул Мишка. — А не то остатки зубов пересчитаем! И ребра заодно!
— Миша, я не хочу ему зубы считать — он ртом химическую атаку запускает, — тут же напомнил я брату об опасности близкого соприкосновения с этим широким коженосцем.
— Вон вы как заговорили, шваль подзаборная… А как деньги домой таскал, так нормальным был, — отчим продолжал ворочаться и, на удивление, ему удалось перевернуться на живот.
Он встал, потряс головой, словно так шарики встанут на место за ролики.
— Никаких денег мы от тебя давно уже не видим! — высунулся Мишка и снова спрятался за моей спиной. — Уходи!
— Да чего вы орете-то, Ивановы? — из соседней двери высунулась ещё одна голова. — В конец охренели! Да чтоб вас приподняло и сплюснуло, долбоящеры хреновы!
Отличительной чертой этого коженосца были поблескивающие полые цилиндры, на которые была намотана шерсть головы. Штук десять цилиндров тряслись от гнева, пока голова продолжала изрыгать проклятья.
Интересно, эти цилиндрики… Они для чего? Как антенны используются?
— Ладно-ладно, это Аркашка меня на нежданчик поймал… — проговорил толстяк, поднимаясь на колени, а потом и на ноги. — Это только один раз, а вот щас я поднимусь и…
Бац!
Я не стал дожидаться подъема толстяка по лестнице — ему ещё спускаться потом. Вместо этого выпустил металлический шар, созданный волей магии. Шар мелькнул в воздухе темным расплывчатым следом и ударил точно в мясистый лоб.
После этого, с чувством исполненного долга, шар упал на площадку и покатился по своим шарьим делам. Я не стал ему препятствовать — он сделал своё дело.
Толстяк свел глаза к переносице, словно собрался насладиться видом прыща на носу, а после шлепнулся обратно. Улегся почти в ту же самую позу, что и лежал.