Инопланетянин (сборник)
Шрифт:
Уотсон, нимало не задумываясь об утилитарной стороне контринвазии, со всей страстью погрузился в поиски. Уж такая была у него натура: чем сложнее, чем неразрешимее казалась проблема, тем с большим азартом, с неистовством одержимого он отдавался ее решению. Это свойство натуры было не только достоинством, но и недостатком Уотсона, тормозившим его собственно научные успехи и толкнувшим в итоге в объятия военного ведомства. На исходе второй недели изнурительной работы Чарльз Уотсон нашел блестящее решение от противного — и снисходительно принял самые искренние и сердечные поздравления от Джона Кейсуэлла. В соответствии с его предложениями вскоре был отдан решительный и четкий по форме и весьма туманный по перспективному смыслу приказ по шифровально-секретной службе. В соответствии с этим приказом при объявлении тревоги «Инвазия» все документы по этой программе должны быть во избежание утечки информации по трансцендентным каналам в порядке высшей срочности направлены в один из отделов ФБР. А изюминка решения Уотсона состояла в том, что он предлагал искусственно обострить мировую ситуацию так, чтобы вздернуть уровень трансцендентности событий до закритического уровня и вызвать компьютерный сигнал тревоги — тревоги, связанной с началом инопланетного вторжения на Землю! Кейсуэлл предложил было ограничиться «малой кровью» — вызвать тревогу за счет неисправности компьютера, но Уотсон решительно отверг эту идею. Во-первых, неисправность нужно организовать, а стало быть, привлечь к этому делу квалифицированных специалистов из центра управления. Конечно, потом их можно убрать, но это уж слишком явные следы! Нельзя так рисковать. Во-вторых, неисправность компьютера будет установлена в считанные минуты, в самом лучшем случае ситуацию тревоги можно растянуть на несколько часов. А этого мало для контринвазии! Нет, тревога должна быть натуральной, естественной. Для этого следует выждать, когда уровень мировой трансцендентности сам собой поднимется, а потом провести своего рода трансцендентную диверсию. Хищение золота в достаточно крупных размерах невероятным, неземным способом! Наличие в контрольной программе компьютера развитых золотых акцентов заставит его сработать и выдать тревогу о начале космического вторжения. Поддержать эту ситуацию на протяжении полутора-двух суток не составит труда.
…Принеся заслуженные поздравления Уотсону, Кейсуэлл забросил самую частую сеть в преступный и околопреступный мир в надежде найти талантливого, неординарного исполнителя и таким образом вышел на Эндимиона Клайнстона. Кейсуэлл сразу же распознал одаренность этого несколько таинственного человека и повел с ним личную игру, решив заполучить его в свое распоряжение, а потом полновесно использовать. Он тогда не решал проблемы — как использовать, сначала надо было проверить Клайнстона в серьезном деле. Сначала контринвазия, а потом уже все остальное! Эта встречная программа сначала шла как нельзя лучше. Неожиданно и радикально личную игру Кейсуэлла спутал совершенно непредвиденный визит супругов Ланфельд в банк, из которого буквально на их глазах Клайнстон вынес принадлежащие им слитки золота… Еще в ходе контринвазийных мероприятий советник сделал все, что мог, дабы выйти на Клайнстона, убедить его, что произошла досадная случайность и их «золотое» пари сохраняет полную силу. А когда ликвидация программы «Инвазия» была закончена, на поисках Клайнстона Кейсуэлл сосредоточил все силы, которые еще находились в его собственном распоряжении. Человек, способный вскрывать сейфы, как консервные банки, умевший проходить сквозь стены и воскресать из мертвых, стоил любых трудов и усилий!..
…Дверь открылась, и на пороге показался Клайнстон.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался он с советником и, обращаясь уже непосредственно к Харви, добавил: — Все в норме, Рэй. Нашел кое-что любопытное. Разобраться по-настоящему не было времени, но на всякий случай я обесточил это устройство — вырубил предохранители.
Харви слушал Клайнстона, но смотрел на Кейсуэлла. Он подметил, что советник снова дрогнул психологически — этот надлом проглянул даже сквозь стену странного, похожего на равнодушие спокойствия. Может быть, в глубине души все-таки надеялся, что Харви блефует, говоря о прямом альянсе с Клайнстоном. Может быть, рассчитывал на непонятное устройство, которое на всякий случай обесточил Клайнстон.
— Джон Кейсуэлл, — представил Харви советника. — Эндимион Клайнстон.
— Мистер Кейсуэлл! — Клайнстон вежливо подождал, пока советник обратит на него свое сознательное внимание, и продолжил: — Мы вычислили программу «Контринвазия», но нам неизвестны некоторые ее существенные, касающиеся непосредственно нас детали. Вы не могли бы нам уточнить их?
— Понимаю.
Советник успел хорошо сориентироваться, а поэтому, хотя и говорил достаточно долго, но по верхнему слою ограничился минимум-миниморумом сведений. Фактически он сослался на формальный приказ о ликвидации программы любой ценой, процитировав Пола Кристи, что терпеть ныне программу «Инвазия» — все равно что курить послеобеденную сигару, сидя на открытом бочонке с порохом. Зато он подчеркнул и даже гиперболизовал свой личный интерес к таким профессионалам экстракласса, как Рэй Харви и, в особенности, Эндимион Клайнстон.
— Я сожалею, — с искренним, однако же и театрально-ханжеским огорчением заключил он, — что такие мастера своего дела уйдут из моей деловой сферы.
Это был тот самый поворот беседы, который безошибочно предсказал Линклейтор и дал по этому поводу определенные инструкции.
— Мы могли бы и восстановить контакты, — не замедлил забросить подготовленную наживку Харви.
Из актера-ханжи Кейсуэлл мгновенно превратился в делового человека.
— Каким образом?
— Не сразу, сэр. После некоторой паузы.
— Каким образом? — переспросил Кейсуэлл с оттенком нетерпения.
— Мы дадим вам знать о себе через некоего Хилари Линклейтора. Вы, конечно, хорошо осведомлены о существовании такого человека. Его благополучие будет надежным свидетельством вашего расположения к нам.
— Я принимаю ваше предложение.
— Благодарю, сэр. Однако одна немаловажная деталь: Линклейтор ровно ничего не знает ни о маршруте нашего полета, ни о конечном пункте назначения. Так что в этом аспекте не помогут ни золотые горы обещаний, ни допросы третьей степени.
Кейсуэлл недовольно поморщился.
— Я принимаю ваше предложение, — суховато повторил он. Получив встречное деловое предложение, советник сразу же почувствовал себя в седле. — А напоминание о допросах третьей степени не вполне тактично, Харви.
Детектив нахмурился.
— Однако же, сэр, вы ликвидировали Генри Мейседона!
Кейсуэлл развел руками, тяжело вздохнул и солгал:
— Я искренне сожалею о смерти своего личного друга Генри. Но судьба его была решена не мною.
Советник пошел на ликвидацию Мейседона с легкостью потому, что тот был обычным исправным служакой и не представлял специфической деловой ценности. Таких полковников в Пентагоне тысячи. Но вместе с Мейседоном умерли многие тайны, которые могли впоследствии скомпрометировать Кейсуэлла. А вот Чарльза Уотсона Кейсуэлл сохранил! Хотя в этом был известный риск, хотя Уотсон взбунтовался и с ним было немало возни. Париж стоит мессы!
— А Уотсон? — все так же хмуро спросил Харви. — Он как?
— В добром здравии, — чуть склонил голову Кейсуэлл, — однако переутомился и теперь отдыхает. У вас есть еще вопросы, сэр?
— Есть, мистер Кейсуэлл, — вежливо вмешался Клайнстон, ликвидируя возникшую напряженность и понимая, что советника следует мягонько поставить на место. — Я полагаю, вы и есть мой таинственный контрагент по «золотому» пари?
Кейсуэлл молча склонил голову.
— Я полагаю, вы человек слова, мистер Кейсуэлл, и приготовили сто тысяч долларов для выплаты.
Советник широко улыбнулся.
— В обмен на золото, мистер Клайнстон.
— Золото с нами. Тринадцать слитков «савонетт» девятьсот девяносто пятой пробы.
По лицу советника скользнула тень раздумья.
— Наличными? Боюсь, что я не найду здесь сейчас и десятую часть такой суммы.
Теперь улыбнулся Клайнстон, не менее широко, чем Кейсуэлл.
— Это легко проверить. — И он шевельнул в воздухе своими ловкими и крепкими, как железо, пальцами.
После легкой паузы советник с ощутимой принужденностью рассмеялся.
— Я и забыл, что имею дело с чемпионом по вскрытию сейфов!
Клайнстон молча поклонился.
— Ну что ж, если я вытрясу свои карманы, то пятьдесят тысяч у меня наберется, — решил Кейсуэлл.
— Это половина пари. А поэтому вы получите взамен не тринадцать, а только семь слитков, — невозмутимо заключил Клайнстон, словно импровизацию, предлагая очередной, заранее продуманный ход.
Брови советника взлетели вверх.
— Вы согласны, мистер Кейсуэлл?
— Разумеется, — советник заколебался. — Но вы теряете на этой сделке по меньшей мере вдвое!