Иной мир
Шрифт:
— Я бессилен — подвёл он неутешительный итог — Это Дьявольская сталь. Идите к жрецам.
Муршид поблагодарил его и повёл меня в другое место.
— Что за дьявольская сталь? — спросил я, пока мы шли.
— Странно, что вы о ней ничего не знаете — удивился Муршид, но потом продолжил — Это было во время пришествия князя тьмы. Тогда мы впервые столкнулись с кандалами из этой стали. Князь тьмы изобрёл их, что бы ловить и держать драконов в узде. Обычная сталь нас не удержит, а перед этой мы были бессильны. Ни что не могло её разрушить, кроме обряда освобождения.
— Обнадёживает — сказал я.
— Мы давно его не использовали, но мы
Жрецы являли собой яркий контраст с кузнецом. То, где они находились, можно было назвать только садом. Здесь драконы превзошли сами себя, они вырастили из деревьев один большой дом-дворец. Переплетение ветвей создавало отдельные комнаты, наполненные полумраком леса. Лучи, падающие под разными углами сквозь неплотно прилегающие друг к другу ветви, рождали замысловатые узоры. Тень и свет создавали здесь странную гармонию. И в этом изобилии коричнево зелёных тонов, заметить, даже больших драконов, было практически невозможно. Лежа неподвижно, они сливались с деревом-дворцом.
Как только мы появились, к нам на встречу вышел привратник. Узнать, что нас сюда привело.
— Жрецы медитируют — сообщил он нам, словно нас должно было пристыдить, что мы отрываем их от столь важного занятия, и повернуть назад.
— Потом по медитируют — бесцеремонно сказал Муршид — Нам нужен обряд освобождения.
Жрецы и халиф находились в некотором противостоянии друг другу. Раньше, прайд Духа занимал свою нишу в драконьем обществе. Обладая силой, они обладали и определённой властью. С ним приходилось считаться. Позже, когда древнего рода не стало, эту нишу постарались занять жрецы, но, не имея реальной силы, им было трудно заставить считаться с собой. Тихое противоборство кто главнее, выражалось в мелких, показательных стычках, вроде той, что случилась сейчас.
Продолжая демонстрировать Муршиду своё покорное неповиновение, жрецы нарочито медленно собирались в главном зале. Главный зал, огромная пещера, располагался под деревом-дворцом. В самом центре лежал огромный камень, чёрный и гладкий. Двенадцать драконов окружили его. Муршид поднял меня как ребёнка и поставил на камень.
— Стойте смирно — приказал он.
Муршид отошёл в самый дальний угол. В этом обряде его участие не требовалось и он был не более чем зрителем. Главный жрец дал команду и все разом запели. Звонкие голоса, сплетаясь в мелодию, эхом отразились от стен залы. Это было пение без слов, только звуки. Пение усиливалось, а его тон, то становился выше, то опускался до самых низких нот. К нему добавились глухие удары могучих хвостов, бивших об пол. Их ритм походил на ритм кузнецов, кующих железо.
Я почувствовал, как мои кандалы начинают вибрировать, а потом увидел как они, словно съедаемые ржавчиной, начинают рассыпаться. И чем тоньше они становились, тем больше я ощущал странный поток силы идущий снизу. Во мне просыпалось нечто, что до этого времени дремало. Огромная, могучая сила распирала меня. Могло ли это быть влияние драконьей крови? Моя кровь изменила Ирулан, и я подозревал, что внешность, это только начало. По словам Вита, она уже иногда стала откликаться раньше, чем к ней обращались. Это могла быть зарождающаяся телепатия. Что будет дальше? Пробуждение в нёй силы подобной той, которой обладает Вит? Вполне реально. Но если я изменил Ирулан, могла ли её кровь изменить меня?
Издревле считалось, что если человек искупается в крови дракона, то его тело станет неуязвимо для любого оружия. Возможно, это имело под собой какую-то основу. Но суть даже не в том, что ты получал, а в том, что соприкосновение с кровью, изменяло человека. Я же вобрал эту кровь в себя. Что она могла со мной сотворить, одному богу известно. Тогда я над этим не задумывался, но сейчас, меня это испугало. Я слишком понадеялся на свою демоническую сущность, полагая, что она сильнее. Я не учёл одного, я не князь тьмы, я только его тело и его силы у меня нет. Кандалы не позволили мне увидеть мои изменения, но сейчас они разрушались, и то, что они раньше сдерживали, сейчас рвалось наружу. Но только ли это меня тревожило? Странная сила, идущая от камня, была удивительна. Она не была злой или доброй, она была силой в чистом виде. Неудержимой, яростной и безграничной. Шальная мысль пришла мне в голову, но перекричать этот гомон голосов, что бы спросить Муршида, а тем более всё остановить, я не мог. Однако вливающаяся в меня сила, пробуждала во мне нечто, чего раньше у меня не было. Я мысленно потянулся к разуму Муршида и проник в него. То, что я искал, лежало на самой поверхности. В чём, драконы, заточили силу князя тьмы.
— О, боже! — только и успел воскликнуть я.
Сквозь песню стал явственно слышен усиливающийся треск. И в тот момент, когда оковы окончательно разрушились, камень под моими ногами дрогнул, покрылся сетью трещин и раскололся. Невероятная по своей мощи сила хлынула в моё тело. Трансформация преобразила меня. Я хотел, но не мог её сдержать. В воздух взметнулись два бронзовых крыла. Могучий хвост, высекая искры, ударил об пол, а когтистые лапы впились в остатки чёрного камня, круша их в мелкую пыль.
Я, было, подумал, что вот сейчас придётся драться, потому что драконы, увидят во мне, своего злейшего врага. Потом надо будет срочно бежать, прихватив своих друзей. А ведь всё так хорошо начиналось и столько хороших дел, ещё было можно сделать. Что теперь будет? Я даже пожалел, что не оставил всё как есть.
Но…. не всё было как раньше. Сперва я этого не заметил и, только когда удивился тому, что ранее, казавшиеся такими большими драконы, стали вроде как меньше, равны мне, я грузно опустился на четыре лапы. Я стал больше, и я стал другим. Изогнув шею, я оглядел себя. Теперь уже не было ни каких сомнений, я стал драконом.
Пение резко смолкло, и наступила тревожная тишина. Надо думать, разрушение алтаря не входило в обычную процедуру снятия оков.
— Он вобрал в себя силу!
— Что теперь будет? — перешептывались жрецы.
Не ошибусь, если предположу, что когда они проводили обряд освобождения, они высвобождали часть силы князя тьмы, что бы разрушить его творения. Но когда они стали высвобождать силу для меня, пошла цепная реакция. Моё тело вступило в резонанс с принадлежавшей ему ранее силой, и стоило оковам разрушиться, как оно вобрало её в себя.
Отдельно, свою роль, сыграла и драконья кровь, текущая по моим жилам. Я и раньше был близким родственником драконов, о чём говорило и наличие сына дракона, и возможность спасти Ирулан, не умерев самому. Сейчас я сделал окончательный шаг, сократив наше различие до минимума. Внешне, это не выражалось ни как, но я был уверен, что мои демонические способности, каким бы они малыми не были, остались при мне. Иммунитет к ядам и, почти полная неуязвимость к холодному оружию, не исчезли. По сути, я являл собой самую совершенную и самую универсальную смесь дракона и демона.