Инсайдер
Шрифт:
– Я не такая, – настойчиво проговорила Тони.
– Тони, тебе не нужно оправдываться. Ты не сделала ничего плохого.
Она посмотрела ему в глаза, стараясь не потерять голову. Задача не из простых, когда такие пронзительно–голубые глаза вносят в упорядоченные мысли самый настоящий хаос.
– Я знаю. Просто… – она глубоко вздохнула. – Наверное, это будет звучать смешно и наивно, и даже немного отчаянно, но я хочу, чтобы ты знал: пока делю постель с тобой, то другому мужчине я к себе прикасаться не позволю. Ни одному. Даже Дару Миллсу.
– Даже если
У Тони отвисла челюсть, и Логан усмехнулся. Он притянул ее в свои объятия и успокаивающе погладил по спине.
– Я просто дразню тебя, ягненок, – сказал он. – И ничего предлагать ему не буду. Потому что он согласится, – его тело сотряс смешок.
– Неужели люди таким занимаются? – спросила Тони и окинула взглядом проходящих мимо людей. – Что, правда?
– Некоторые, да. Бывает.
Ей было трудно представить такой процесс. Мужчины, видимо, меняются местами, или что? Или овладевают с разных сторон? От такой мысли у нее закружилась голова.
– А ты этим занимался?
– Возможно.
– Занимался! – Тони отодвинулась и уставилась на него широко раскрытыми глазами.
– Чаще с двумя женщинами, чем с женщиной и другим мужчиной, но да. Не раз.
Офигеть!
Тони уткнулась лицом ему в шею. С каким мужчиной она связалась? Он настолько искушен. Как она собиралась удержать его интерес, если секс втроем, траханье сисек и минеты для него давно обычное дело? А она ничего из этого делать не умела. Хотя нет, по части минета некоторый опыт у нее теперь имеется. Но Тони была уверена, что ее единственная попытка не стала для него особо захватывающей. Да господи боже, ему даже пришлось говорить ей, что делать.
– Извини, если тебе противно такое слышать, – прошептал он ей на ухо. – Ничего сумасшедшего мы делать не будем.
– Мне не противно, – возразила Тони. – Я просто чувствую себя… ну, такой девственницей!
– Ты не девственница, мы позаботились об этом прошлой ночью, помнишь? Ты просто неопытная.
От этого ей лучше не стало. Ей требовалось образование в подобных вещах. Может, пришла пора как следует покопаться в интернете?
– Тони? – спустя мгновение сказал он.
– Да?
– Насчет твоих слов, что ты не позволишь другому мужчине прикасаться к себе…
– Я серьезно, – снова отодвинувшись, чтобы он смог посмотреть ей в глаза, сказала Тони.
– Да, я тебе верю. Просто… Хочу пообещать тебе то же самое.
Она чуть не захлебнулась счастьем.
– Правда?
– Ага. Обещаю, что не позволю ни одному мужчине прикасаться к себе.
Тони закрыла рот, и ее счастье мгновенно испарилось. Он прикалывался над ней? Она ведь говорила от чистого сердца.
– Но должен быть честным с тобой, – продолжал Логан.
В этот момент Тони засомневалась, что хочет его честности.
– По части моногамии я не очень. Возможно, потому что никто никогда он меня ее не ожидал.
Тони хотелось, чтобы он был ей верен, но она боялась на него давить. Все–таки потерять его она тоже не была готова. Их связь была недостаточно прочной, чтобы назвать их отношения постоянными – это она отлично понимала.
Логан смотрел на нее, словно бросал ей вызов потребовать от него верности. Это потому, что ему был нужен предлог, чтобы отказаться и бросить ее, или потому, что хотел, чтобы она провела черту, которую он мог или не мог перейти?
– Эй, Логан! – позвал его один из администраторов. – Тебя ищет Бешеный Пес.
– Иду, – ответил Логан и посмотрел на Тони. – Хочешь познакомиться с легендой?
Она сунула руку в карман перевела звонящий телефон в бесшумный режим.
– Может, попозже. Мне нужно вернуться кое для чего в автобус.
– Это предполагает раздевание догола?
Тони саркастически покачала головой.
– Это все, о чем ты можешь думать?
– Конечно.
Двадцать минут спустя Тони закрылась в комнате отдыха в задней части гастрольного автобуса и вынула из кармана вибрирующий телефон. Он звонил, не переставая, пока она шла от стадиона к парковке. Она уже знала, что это ее мать – никто другой не стал бы названивать без остановки. На потоки сообщений многие способны, а на бесконечные звонки только она. Тони ни за что не стала бы разговаривать с матерью рядом с Логаном или за кулисами перед концертом метал–группы. Мама была гиперопекающей – почти душащей своей заботой – и Тони не хотела, чтобы у нее сердце остановилось от повышенного беспокойства. И еще было важно узнать, не связан ли звонок с каким–нибудь происшествием с ее сестренкой.
– Тони, у тебя все в порядке? – едва Тони ответила на звонок, спросила мама.
Из–за тревоги в ее голосе Тони тут же почувствовала себя виноватой.
– Все нормально, – ответила она. – Что–то с Бёрди?
– Она немного ноет, что тебя нет рядом, но все в порядке. Я волновалась о тебе. Обычно ты часто звонишь.
– Извини, что не позвонила, – сказала Тони. – Я была занята работой. И мне, кстати, нужно к ней вернуться.
– Ты все еще работаешь? В такой час? Работаешь на износ? – спросила мама.
– Есть немного, но мне нравится. Я не могу сейчас долго говорить. Мне нужно вернуться на стадион. Концерт еще не начался, но хочу успеть отснять кое–что до его начала.
– Когда ты не позвонила вчера и сегодня, я решила, что ты лежишь мертвая в какой–нибудь канаве.
У мамы часто возникал такой образ. Тони не понимала, почему свой несвоевременный конец она должна встретить именно в канаве.
– Нет, мам, я жива. Обещаю, что если умру, непременно позвоню тебе прямо из канавы.
– Это не смешно.
Тони подумала, что Логан посмеялся бы, какой бы неуместной ни была ее шутка.
– Бёрди рядом? – Тони знала, что сестренка расстроится, если узнает, что Тони звонила и не поговорила с ней.
– Сейчас я её позову.
Тони убрала телефон от уха, приготовившись услышать громкое приветствие сестры.
– Тони! – закричала Бёрди. – Я соскучилась по тебе!
– Я тоже по тебе соскучилась, Лютик, – ответила Тони и снова убрала телефон. Бёрди не совсем понимала, что дома нужно говорить потише.