Инсомния-3

Бо Вова

Прямо на ходу, я напрочь изменил стиль боя. Вместо того, чтобы атаковать поочередно с разных сторон и под разными углами, я сконцентрировался на широких размахах, чтобы заставить противника отступать.

В обычном состоянии я вряд ли смог бы провернуть такое, но с накинутыми снами — запросто. Я превратился в смерч черной стали, где след от клинка рассекался новым взмахом. Не пытаясь бороться с инерцией, я обратил ее в свою пользу.

Каждое движение закручивало меня вокруг своей оси все сильнее, но это лишь становилось началом новой атаки. И это

начало работать, когда противник принялся отступать, двигаясь по кругу от меня.

Я начал замечать его движения. Это не совсем скорость, скорее какие-то рывки, позволяющие ему за короткое время кардинально изменить положение тела. Как будто выключателем щелкают в нужный момент, переводя из одного состояния в другое.

Но когда ему пришлось уклоняться дальше от размашистых атак, то тело уходило не мгновенно, а словно бы расплывалось в пространстве. Значит, у ему способности есть предел. А значит, пора переходить к следующей фазе.

Я накинул еще и Врума, ослабив притяжение настолько, насколько вообще был способен. Мое тело стало легким, словно перышко. Ну, если найти перышко, весом с полста кило. Но по ощущениям да, именно перышко.

Противник стал перемещаться медленнее, а я наоборот ускорился. И наш бесконечный танец перешел в заключительную фазу. Адреналин затопил разум, блокируя боль от рвущихся связок. Накинутый сон все компенсирует, боль будет адской, но потом. А сейчас — момент истины.

Крутанувшись на пятке, я нанес два удара подряд с минимальным интервалом, затем резкий выпад ножнами и я почти достал его. Противник дважды разорвал дистанцию и в конце сместился в сторону.

И в этот момент меч, находящийся в отведенной назад руке, сорвался в голову врага, подчиняясь его личному вектору гравитации. Я использовал изменение на предмете, которого коснулся, практически в тот же момент, как усиление Врума перестало действовать на мое тело.

Впервые такое получилось у меня, но я чувствовал, что это не то, что не предел, а вообще что-то обычное для меня. Теперь.

Впрочем, клинок так и не достиг глазницы моего странного противника. Тот просто выбросил вперед руку и схватил лезвие. Гравитация была усиленной, так что я видел, как клинок прошел еще пару сантиметров, прежде чем замереть.

Выпрямившись, я сделал шаг назад, глядя, как с ладони человека стекает алая кровь. Такая же, как у людей, чтобы он там о себе ни думал.

— Достаточно, — кивнул он, протягивая мне оружие.

— Я еще не победил, — возразил в ответ.

— Но я увидел то, что хотел. А если ты действительно захочешь сразиться всерьез, приходи в Потерянный храм, когда вернешь свое сновидение. Тогда у тебя хотя бы появится шанс выжить.

— Ой, какие мы грозные, — скривился я, убирая меч в ножны. — Так и скажи, что зассал.

Дыхание перехватило, а палуба ушла из-под ног. Целое мгновение мне потребовалось, чтобы понять, что я больше не стою посередине корабля, а вишу прямо над морем. Я даже не успел среагировать, а уже оказался за кормой.

Лысый ублюдок стоит, опираясь на тонкий борт и с легкостью держит меня за горло на вытянутой руке. В глазах и на лице по прежнему ни единой эмоции. Ни злости, ни гнева, ни раздражения. Абсолютная безмятежность.

— Ты не провел множество жизней в непрерывных сражениях. Не стоит говорить свысока с тем, кто провел.

— Етить ты мрачный, — просипел я, вцепившись в его каменную хватку.

А затем он просто повел рукой в сторону и вот, я уже лечу обратно вдоль всей палубы. Но это мы уже проходили. Врум, смещение вектора, изящное приземление на столб и вот я уже с легкостью касаюсь палубы.

Пятеро лысых двойников расходятся по своим делам, потеряв к происходящему всякий интерес. А вот мой оппонент вальяжно идет сюда. В этот раз не выделывается своей сверхскоростью.

— Нам с тобой нечего делить, Лаэр из Лира. Мы не враги, а скорее союзники. Так что оставим распри.

— Вы всех союзников похищаете во сне, а затем скидываете в море на корм подводным чудовищам?

— Фердинанд травоядный.

— Кто?

— Морское чудовище, как ты выразился. Он не ест людей.

— Фердинанд? Что за имя такое дурацкое? Кто его так назвал?

— Я, — произнес лысый.

И, кажется, его глаза чуточку сузились, отчего у меня по спине табун мурашек прошествовал. С явным желанием свалить подальше.

— Ну, раз уж ты сам предложил, оставим распри, — широко улыбнулся я. — Но все же похищать и сбрасывать в море было не обязательно.

— Это был самый быстрый и надежный способ проверить. А времени у нас нет.

— Что проверить? Куда мы спешим?

— На ужин, — кивнул лысый в сторону. — Предлагаю тебе и твоему слуге разделить с нами пищу. Будь нашим гостем, пока мы не покинем Клауд.

— Эм, хорошо, — кивнул я. Драться как-то внезапно перехотелось, а этот мужик обещал мне ответы. И он явно что-то знает, наверняка повидал в этом мире всякого дерьма. — Клауд, это корабль?

— Зачем давать имя кораблю? — спросил лысый серьезно. — Это же не питомец. Клауд, это хозяин корабля.

— Ага, — кивнул я. — Ясненько. На самом деле не ясненько, но не важно. Эй, слуга, — обратился я к Талеру. — Слышал нашего уважаемого хозяина? Всмысле, хозяина корабля. Пойдем ужинать.

Талер еще сильнее вжался в борт и нервно замотал головой. Так еще и руками вцепился в доски. Экак парня шокировало происходящее. Ну подумаешь, странный лысый чувак завел себе морского питомца и назвал его Фердинанд, чего так трястись-то?

— Я не хозяин корабля, — тем временем поправил меня он. — Клауд — хозяин. А вы — в его доме. Меня можешь звать Вальку.

— Эм, хорошо, Вальку. Можно я со своим слугой перекинусь парой ласковых? Сам понимаешь, слуги, они такие. Вечно им все объяснять надо, а сами только ноют и стонут.

— Как тебе будет угодно. Я буду ждать вас внизу. Там и поговорим.

На палубе мы остались вдвоем с Талером, так что я спокойно подошел к трясущемуся Шики и присел рядом, облокотившись спиной о борт.