Инсомния-5
Шрифт:
— Давай, — рявкнул я, подгоняя остальных.
Все всё понимали, но кто-то продолжал медлить и тупить, не решаясь начать действовать, пока мы с Талером оставались рядом. Нам повезло. Повезло, что рядом был орден Неспящих, которые всегда ставили безопасность мира выше отдельных жизней.
Я увидел лица Неспящих, узнал среди них полосатика и даже успел ухмыльнуться. Скверна пыталась вырваться, но не успевала. Неспящие вонзили тонкие металлические нити в землю вокруг нас. И те сразу начинали извиваться, будто живые, переплетаясь между собой в витиеватый узор.
И когда последняя нить вплелась в общее плетение, клеть захлопнулась. Ловушка, в которой полвека сидел Скай. Артефакт с Парящих Островов. Теперь в ней оказался заточен Архитектор — эгрегор кошмаров.
Впрочем, первые люди создали эту клеть именно для него. Ведь невозможно уничтожить того, кто является неотъемлемой частью мира грез. Но можно сковать. Запереть. Что мы и сделали.
В наступившей тишине выжившие ловцы и путники медленно подходили к застывшим прутьям клети из которой ничто не могло выбраться.
— Получилось? — раздался неуверенный голос Сантора.
— Получилось, — кивнул магистр Ки.
— Хоуп, — всхлипнула Мэйси.
— Лаэр, — это была Ева.
— Талер, — с почтением произнесла Ильда, беря под руку молчаливого Эдея.
— Эй, снимите меня, — заорал Талер.
Все тут же задрали головы и посмотрели на крышу ближайшего здания.
— Ну вот, — закатил я глаза.
— Такой момент испоганил, — рыкнул Скай. — Не надо было его вытаскивать, Лаэр.
— Да ладно, — устало махнул я рукой. Не оставлять же его в клетке. Благо скольжение позволило вытащить двоих. — Но мог бы помолчать да. Сам теперь спускайся.
Я спрыгнул вниз, но вместо плавного парирования просто мешком упал на землю. Сил практически не осталось. Ко мне сразу бросились друзья, пошли радостные объятия, слезы, даже смех. А затем…
— Хоуп? — со слезами на глазах спросила Мэйси.
В наступившей тишине я с трудом смог сглотнуть ком, вставший в горле и покачать головой.
— Он уже был… — мне не хватило сил договорить. Но это и не требовалось. И так было все понятно.
Молчал лишь Бион, который и сам все видел. Не было там Хоупа. Уже не было.
В наступившей тишине все столпившиеся на мгновение будто потерялись. Никто не мог осознать, что произошло и не понимал, что теперь делать.
— Целители, позаботьтесь о раненных, в первую очередь тяжелые. Сантор, людей на ворота, командор, оцепите клеть, Ильда…
Голос Эдея был сухим и уверенным. Приказы пошли один за другим и не скажешь, что это пацан, который полжизни провел на острове. И всем как-то быстро нашлось занятие, все сразу засуетились, разошлись, разбежались.
У нас там армия оскверненных тварей за стеной и она никуда не делась. Да и людей надо спасать, кого возможно.
Не услышав своего имени, я просто сел на землю, где и стоял. Напротив клети из тоненьких металлических спиц, внутри которой клубился мрак. Вскоре там появилось лицо Хоупа, только из черных глаз текла скверна. Да и взгляд был вовсе не моего друга.
— Неплохо, неплохо, — улыбнулся Архитектор. — Я бы даже сказал, удивительно.
— Спасибо, — сухо ответил я.
— Ты же понимаешь, что это не удержит меня вечно. Через год, через век, может через тысячу лет, но я выберусь. Я умею ждать, умею быть терпеливым. И тогда…
Я откинулся на спину, да так и продолжил лежать, разглядывая небо. Рядом на спину, смешно подогнув лапки, улегся Скай.
— Красивое, — произнес я.
— Да, отсюда хороший вид. А у клетки нет функции заткнуться?
— Тебе виднее, — усмехнулся я.
— Теперь понимаю, почему меня замуровали отдельной стеной. Он все еще не затыкается со своими страшными карами.
Я устроился поудобнее на сырой земле, закинул руки за голову и продолжил наблюдать за Врумом, что парил над нами. Из клетки действительно доносился булькающий голос, расписывающий конец мира, человечества и прочее, прочее, прочее.
Я мог на это ответить лишь одно.
— Ой, да пофигу.
Эпилог
— А почему ты не надел ту мантию, что я гладила половину ночи? — спросила Ева.
Женщины. Я закатил глаза.
— Или хотя бы тот плащ, что я тебе купила? Между прочим, из Лоремского шелка.
— Мне этот больше нравится, — погладил я сотню раз перештопанный плащ, местами рваный и в заплатах. — Да и ситуация располагает, символизм, все дела.
— Мужчины, — закатила глаза Ева.
Я незаметно ущипнул ее за попу, за что получил увесистый удар локтем под ребра. Зашелся кашлем, чуть ли не до кровавых слюней.
— Ой, да хорош, — усмехнулась довольная Ева и я тут же выпрямился. — Вот, король-бог вышел.
Эдей поднялся на главный подиум площади Мира. Народ почтительно замолчал. Король-бог начал приветственную речь, поздравил жителей с праздником мира. Кратко рассказал о тех жертвах, что пали год назад ради спасения всего живого на этом самом месте.
Его речь была вдохновляющей, хоть и пропитана нотками печали. Но это заметили лишь те, для кого этот день никогда не будет днем празднования. Это для памяти будущих поколений. Символ надежды и нового будущего.
Для тех, кто был там, эта дата навсегда останется днем траура.
Но тем не менее, речь подошла к концу и мы перешли к торжественному моменту. Гвардия стянула полотно и по толпе прошел шепот восхищения. Это действительно выглядело внушительно. Статуя Хоупа в масштабе десять к одному. Выполненная из белого камня.
Он стоял, словно живой. Стоял и улыбался, чуть прикрыв глаза. Таким мы запомнили его в последние секунды жизни мессии. В своей безрукавке с капюшоном, с руками в карманах и с улыбкой на лице.