Инсомния
Шрифт:
Кстати, лунатизм — это тоже дар крови, вроде моего пробуждения, хотя его называют тут проклятьем. Короче, чувак таким тупо родился. Он вообще не виноват в том, что он лунатик.
Про них я тоже много чего вычитал и Мэйси не шутила про спаленные города. Потому что чаще всего одним городом дело не ограничивалось. Лунатики имеют сильную связь с калейдоскопом, но не могут ее контролировать.
По сути, это магический круг в ночь сближения, только на ножках. Может китов с неба призвать, а может заполонить весь город кошмарами. Но под блокираторами ведет себя смирно. А учитывая отношение к Хоупу и то, в каком окружении он рос, если блокираторы снять, то это будут точно не киты.
— Чего тебе надо?
Бион отшатнулся от двери, я это слышал по его шагам.
— Поговорить, — ответил я через закрытую дверь.
— Со скатом своим говори.
— Бион, ты же понимаешь, что если я пришел, то все равно войду. Вопрос в том, будешь ли ты покупать новую дверь или нет.
— Просто уходи, а? Нам не о чем говорить.
— Ну так ломаю, значит?
— Я вызову стражу.
— Тут нет стражи, мы же на территории академии.
— Магистров.
— Они будут очень рады, что самовлюбленный выскочка вытащил их из-за сломанной двери. Уверен, они прямо места себе не находят, как бы кого за испорченную мебель поругать. Бион, не заставляй меня возвращаться за кочергой.
Не знаю, что из моих слов наконец возымело силу, но замок щелкнул и дверь открылась ровно на ладонь. Дальше мешала цепочка. Глаза Биона были наполнены страхом и белыми искрами.
— Чего тебе от меня надо?
— Ничего. Я к попугаю твоему.
— К кому?
— К сновидению. Можешь воплотить?
— А потом ты уйдешь? — нервно спросил Бион, теребя цепочку.
— Если захочешь.
На плече ловца материализовался пернатый. Кажется, цветов в нем стало куда больше и они намного ярче, хотя казалось бы — куда уж.
Я посмотрел в глаз попугая, который развернул голову боком. Не знаю его имени, но это и не важно.
– Я, Лаэр, вижу тебя с ясным взором и чистыми намерениями. Позволь взирать твой сон.
Уж не знаю, у кого из них глаза округлились больше, но тишина затянулась. И когда уже Бион хотел было захлопнуть дверь, в воздухе разнеслось утробное «Почи-и-ль». И я увидел.
На границе разума промелькнули сны, словно обрывки давних воспоминаний. Трудяга сидит в любимом кресле со стаканом пива после тяжелого рабочего дня. Крестьянин разлегся на стоге свежескошенного сена. Женщина пьет чай за столом, довольно оглядывая убранный только что дом. Ребенок наконец развалился на постели, сделав все уроки, потому что завтра выходной. Девочка просто наслаждается отпуском на солнечном пляже и греется на теплом песке.
Эти сны, как и многие другие им подобные, переплелись в замысловатый узор, оплетая собой форму, создавая яйцо, из которого вылупилось сновидение разноцветного попугая. Сновидение, дарующее безмятежность и наслаждение. Приносящее покой и умиротворение. Таково сновидение Биона.
Я посмотрел на кусачку, который стоял с отвисшей челюстью и смотрел то на меня, то на своего попугая.
— Ты ведь понимаешь, что это зна…
Дверь хлопнула у меня прямо перед носом. В наступившей тишине я раздумывал, стоит ли идти за кочергой, как вдруг соседняя дверь отворилась.
— Здрасте, — широко улыбнулся я милой старушке с внучкой, вышедшим из двери.
Бабуля посмотрела на мою мантию, икнула, сложила ладонью знак Гипноса. Больше всего подойдет слово «перекреститься», по аналогии с моим миром, но тут ничего общего с крестом нет.
Затем бабулька быстро затолкала внучку обратно в дом и сама забежала следом. Вместе с очередным хлопком, широко открылась и дверь Биона.
Мрачность, страх, непонимание и… Надежда? Какой замысловатый взгляд.
— Зачем пришел? — спросил он через порог.
— Помириться? — пожал я плечами.
— Мы и не ссорились.
— Значит, проведать зашел. Три месяца прошло, мог бы и успокоиться уже.
Бион вздохнул и развернулся вглубь комнаты. Будем считать это приглашением, так что я не постеснялся войти следом и закрыть за собой дверь.
— Вино будешь? — раздался голос с кухни.
— Не откажусь.
А живет он что надо. Впрочем, ничего другого от Биона и ожидать не приходилось, уж этот парень точно знает, как устроиться в жизни.
После распределения нам открыли доступы в свои кварталы, в зависимости от факультета. Если белый квартал новичков был похож на коттеджный поселок, то факультетный квартал, это город внутри города.
У белых своя библиотека есть и филармония. У красных тренировочный полигон, размером с весь наш белый квартал. У желтых несколько цехов есть и лабораторий. Я уже молчу, что все это добро имеется и на территории самой академии.
Только вот нам открыли еще и проход в город, и жить в стенах факультета мы не обязаны. И Бион каким-то образом быстренько намутил себе целый трехэтажный дом в не самом дешевом районе города. Жирно для первокурсника, ничего не скажешь.
Я вообще смог снять лишь чердак на окраине. Выбора не было, меня не взяли ни на один из факультетов. Жив и ладно, я не в обидах.
Гостиную я определил по камину. В доме было тепло, но мне кажется, Бион то ли мерзнет, то ли ему просто нравится вид горящего камина. Впрочем, мне тоже.
Усевшись в кресло, подождал, когда вернется кусачка с бутылкой красного и закуской.
— Как ты так быстро выучил временный договор? — спросил он.
— Так его позавчера еще дали.
— Временный договор, пусть и без условностей, учат около месяца.
— Пусть учат, — пожал я плечами.
— Потому и пришел, да? — спросил он, отодвигая свое кресло подальше и присаживаясь.
— Я решил, что это хороший способ обозначить свои намерения.
— Лучше не придумаешь. Но это мало чего меняет. Ты можешь пожертвовать собой ради такого.
— Чтобы убить тебя? — усмехнулся я. — Ты слишком много о себе думаешь.
— Я владею редким даром, между прочим.
— Но себя я люблю больше, ты уж извини. Но если так настаиваешь, могу подзатыльник отвесить, как в старые добрые.