Инсомния
Шрифт:
Я попытался подняться, но очередная вспышка боли заставила меня упасть на колени. Я слышал испуганный крик Евы где-то сбоку. Какая-то возня и ругань с другой стороны.
– Врум-врум, – раздалось спереди.
И я почувствовал, что что-то мягко врезается в меня. Дышать сразу стало легче. Нет, не так. Все тело словно стало легче. Боль никуда не делась, но теперь она ощущалась как-то иначе. Терпимей что ли.
Я поднялся на ноги без особых проблем. Едва не подпрыгнул, не рассчитав силы. Сзади подбежала Ева, а я оглянулся. Из-за камней показались солдаты, услышал треск тетивы, и стрела втыкается в землю, чуть не пробив мне голень.
Надо бежать. Я не супергерой, чтобы сражаться с обученными воинами в полной экипировке. Да и сражаться мне нечем.
Схватив Еву за руку, развернулся и остолбенел. Да твою ж налево. И направо, и впереди тоже. Тут стояло человек тридцать в алых расцветках. Вон тот здоровяк с цепью, а рядом сидит бледный пацан. Вокруг него вертятся двое мужчин в каких-то красно-серых накидках.
Прикинув более-менее пустое пространство, бросаюсь туда. Бежать все еще больно, но теперь легче. А вот Врума нигде нет, как и времени его искать. Но он вряд ли пропадет, почему-то я в этом не сомневался.
Здоровяк первым бросается нам наперерез. Звенит цепь, кричит раненый пацан и падает на землю. Здоровяк рывком протащил его пару метров за собой, прежде чем опомнился. Ну хоть на что-то полезное сгодился этот мелкий говнюк.
Солдаты бросились в нашу сторону со всех сторон, но я был быстрее. И это удивительно. Я бежал быстрее, чем они. Нет, я понимаю, на мне ни тяжелой брони, ни оружия. Но у них, в отличие от меня, не было множества старых травм.
Ева пыхтела, но не отставала и руку не отпускала. Мы вырвались из кольца. Вдогонку летели стрелы, но сначала они прилично так не долетали. А затем скорей всего побоялись нас случайно убить. Расстояние играло нам на руку, но это никак не отменяло погони.
Отведенные мне три минуты бега истекли, боль была адская, но я не вырубался. Силы еще имелись, а мозг успешно сопротивлялся алой пелене, пытавшейся захватить сознание.
Мы уже поднялись на небольшой холм и начали новый спуск, как внезапно пространство вокруг подернулось дымкой. Пара секунд и я перестал видеть даже вытянутую руку. Все покрылось зеленоватым туманом, а в нос ударил стойкий запах болотной трясины.
– Я не для того дергал за столько имперских ниточек, чтобы пара овец отбилась от стада.
Глава 3. Не трахайся в колодце, из которого пьешь
Я узнал этот голос. Он принадлежал Туману, хоть я и не мог вспомнить, где слышал его раньше.
Сбросив скорость, перешел на шаг. Ничего не видно, но Ева рядом, жмется ближе. Я чувствую, как ей страшно. Это паршиво. Все это паршиво.
Если мы увязли в этой мгле, то можем бегать кругами, а то и вовсе на месте. Если алые плащи работают вместе с кислотным говнюком, то нам крышка.
– И почему я не удивлен? – раздался голос этой твари. – Из всех обезьян ты самая наглая. Жаль, что не получится лично преподать тебе урок. Но не переживай, в застенках тоже жизнь не сахар.
Я никак не мог уловить направление, откуда говорил Туман. Его голос постоянно перемещался с какой-то невероятной скоростью. Так, что слово могло начать звучать с одной стороны, а закончиться с противоположной.
Я водил руками вокруг словно слепой, но никого больше не было рядом. Твою мать, да что вообще происходит?
Замерев, глубоко вдохнул. Это помогает сосредоточиться и не наделать глупостей. Как нам выбраться отсюда?
И в этот момент я понял, что боль стала слабее. Причем ощутимо слабее. Словно это какие-то отголоски, не более. Хотя меня сейчас должно ломать так, что даже дышать смог бы с трудом. Боль была… как во сне.
Я закрыл глаза. Не потому что на что-то рассчитывал, а скорее от безысходности.
В детстве я всегда видел сны, уже потом потерял этот кусочек радости. И в детстве, как и любой другой ребенок, я очень боялся кошмаров. Тогда они были особо яркими и красочными. Но в определенный момент случилось знаменательное событие.
Как-то раз я вляпался в очередной кошмар, но каким-то образом понял, что сплю. А чтобы избавиться от кошмара, что надо сделать? Разумеется проснуться. А как проснуться, если ты спишь?
Детская логика была безотказной. Спят люди с закрытыми глазами, а не спят с открытыми. Значит надо просто открыть глаза. Разумеется, с первой попытки у меня ничего не получилось, и я решил, что открываю их недостаточно сильно.
Поэтому я крепко зажмурился во сне и начал пальцами разлеплять себе веки. И это сработало. Я проснулся в своей кровати, радостный и окрыленный новым открытием. Ведь теперь не надо было смотреть кошмары, ведь можно в любой момент проснуться и снова уснуть.
Главное – осознать, что ты спишь. И я начал практиковаться с энергией и энтузиазмом, на которые способны только дети. И вскоре я уже мог просыпаться просто зажмурившись, а распахнуть глаза уже в реальности.
Этот же фокус я неоднократно пытался проделать, когда мы только очутились в этом странном мире. Скорей всего это просто рефлекс подсознания, тянущийся из детства. В случае любой страшной ситуации – попытайся проснуться.
И сейчас, несмотря на то что я уже давным-давно не видел никаких снов, первое, о чем я вспомнил, – это как просыпаться. Зажмурившись, резко распахнул глаза.
Туман исчез. И от этого стало еще страшней.
– Ну ничего себе, – раздался голос, полный удивления.
Я обернулся и посмотрел в ту сторону. Туман сидел на большом плоском камне, вальяжно закинув ногу на ногу и покуривая свою трубку. Его зеленый наряд контрастировал даже с травой и деревьями на фоне.
– А ты не так прост, обезьяна. Как ты скинул мою дремоту?
И в этот момент я понял, что мы остались вдвоем. Где-то из-за холма раздался дружный топот множества ног, показались первые ряды алого отряда, но вот Евы нигде не было.
Туман лишь поглубже затянулся трубкой и выдохнул в сторону солдат целое облако зеленоватой мглы. Облако пролетело вперед, скрыв от меня воинов, а когда оно растаяло, то никого уже не было. Пустой холмик, поросший высокой травой, да парочка одиноких деревьев.