Инспектор Риквин и стажёр Камилла ловят инопланетянина
Шрифт:
Какой беглец?! поразилась Земля. Ему до Земли два миллиона лет лета. Но тут выясняется следующее: люди Флоры умеют делать искусственные «кротовые норы» в пространстве. (До этого Флора скромно молчала.) Так что беглец в скором времени войдет в плотные слои земной атмосферы.
«А почему мы должны верить им на слово? – начал Риквир. – И что значит на их языке «беглец»? – Тут же были назначены новые лингвистические экспертизы. – Отличим ли мы преступника, террориста с Флоры, кстати, мы точно знаем, что там есть преступники, террористы? от борца за свободу, инакомыслящего, нонконформиста»?
«Но мы точно так же не знаем, есть ли на Флоре
Инспектор Риквир загоняет Землю в угол! – под таким заголовком вышел номер «Фигаро». Все понимают, что Риквир прав (вроде бы, прав!) но, если Земля откажет Флоре, что тогда? А вот никто и не знает, что тогда! Первая космическая война или просто разрыв контакта. Но контакта с ними нет и так, лишь намек на контакт, во всяком случае, пока. Вот именно, что пока! А выдача «беглеца» могла бы активизировать контакт, стать новым этапом его развития. Так стоит ли упускать свой шанс за ради морализаторства инспектора Риквира? Может ли он гарантировать, что беглец не преступник, не… Почему мы должны не доверять целой цивилизации? Могущественной цивилизации. (Нам еще очень и очень далеко до искусственных нор в пространстве.) Даже, если «беглец» по нашим, земным представлением не преступник, но в соответствии с тем, как понимают преступление на Флоре… Разве мы можем вмешиваться? Это все равно, что пытаться измерить на Флоре нашим земным складным метром их искривляющиеся пространство. Вправе ли мы, господа?
«Мы не знаем, что есть Добро на Флоре, что есть на Флоре Зло, но мы знаем, что есть они на Земле». – Риквир не ожидал, что в нем столько от профессора Ибера.
Земля столкнулась с нерешаемым, а Риквир предлагает не решать, а поступить по нравственному чувству, приняв на себя все риски. Ну и конечно же надо вести переговоры со Флорой, дабы пытаться понять здесь хоть что-то. «Вы же хотели контакта? Так пусть с Флорой он будет такой». Но тут выяснилось, что прибытие «беглеца» в «скором времени» означает, через двести лет. Видимо, у Флоры свои представления не только о пространстве. Комиссар Керарти вздохнул с облегчением. Для него как опытного бюрократа знание, что решать не сейчас и не ему, было спасительным. Только что Керарти! Совбез вздохнул с облегчением. И Риквиру даже не перенесли отпуск.
5. Чужой среди нас?!
– Присаживайтесь, Риквир, – кивнул комиссар Керарти. – Что-то вы совсем не загорели в своей Нормандии.
Это он так поддразнивает Риквира, зная, что тот не любит загорать.
– Вот какое дело, инспектор… Жан-Марк, то есть… м-да. Поступило сообщение от хаусов. Причем, шифрованное… да так, что еле разобрали.
– Неужели? Они же, кажется, не хотели контакта.
– Оказывается, – комиссар проигнорировал реплику, – существует неизвестная нам гуманоидная цивилизация, хаусы называют ее… в общем, все подробности на этом диске. И они утверждают, что… э… человек, – слово произнесено комиссаром с большим знаком вопроса, – этой, неизвестной нам цивилизации уже десять лет как… десять земных лет находится здесь, на Земле. Среди нас. Мы стали задавать им вопросы, подробностей они не знают. Как видите, инспектор, менее чем достаточно, чтобы надеяться на успех расследования и более чем достаточно, чтобы Земля потеряла покой, чтоб из коры и подкорки наших с вами однопланетников полезли старые фобии. А ведь полезут, полезут, в том числе и у тех, кто так жаждал контакта.
– Поэтому вы и поручили это дело мне? – попытался сострить Риквир. – Кстати, осмелюсь напомнить, мой столь знаменитый отдел состоит в основном из меня самого, плюс мой замечательный мозг.
– С сегодняшнего дня уже нет.
– Извините, комиссар, что именно «нет»? Мозг уже не замечательный?
Керарти нажал кнопку, и в кабинет вошла девушка. Совсем еще юная. Подростковая фигурка, но пострижена не коротко, что сочеталось бы с торчащими ключицами и длинной тоненькой шеей – тут целая копна каштановых волос. И глаза – огромные, живые.
– Познакомьтесь, инспектор, – говорит комиссар, – Камилла Вилар, ваш стажер.
По законам жанра Риквир должен был заворчать: некогда, мол, ему заниматься обучением-воспитанием молодняка, он же и так перегружен… Но он не заворчал. Да и в девушке что-то было такое, что сразу же располагало. «Успехи в Сорбоне это одно, здесь же совсем другое», – мысленно одернул себя Риквир.
– Она не андроид, – комиссар так понял замешательство своего инспектора. – Мадемуазель настоящая, живая.
– Честное слово, я настоящая, – Камилла смеялась от души. – Я живая.
6. Риквир проверяет Камиллу
– Надеюсь, Камилла, вы заметили мемориальную доску у входа, – начал Риквир, когда они вошли в его кабинет. – Нет? Ну знаете ли… Именно в этом здании работал знаменитый комиссар Мегрэ. Как знать, может быть мой кабинет был когда-то его кабинетом. Но не буду вас мистифицировать, Камилла, точных данных, разумеется, нет.
Камилла, видимо, подключив свой ИИ, выдала примерные даты службы знаменитого комиссара. Выждав немного, дав Риквиру насладиться тем эффектом, которого он и ожидал, спросила:
– Господин инспектор проверял мою наблюдательность или мое чувство юмора?
– Просто пытался хоть как-то взбодрить себя перед началом работы.
Риквир поставил диск, врученный ему комиссаром Керарти:
– Я так и знал! Посмотрите сами.
Камилла глянула и кивнула:
– Да, вы правы.
– Знаете, как называли коллеги мой отдел, когда он только-только был сформирован? Отдел ни о чем. Так и этот диск о том же.
– Только один голый факт: пришелец десять лет среди нас.
– Если это действительно факт.
– То есть? – подняла свои бровки Камилла. Съязвила тут же:
– Или вы опять проверяете мое чувство юмора, инспектор?
– Может быть, хаусам просто так показалось. Каждый может ошибиться, в конце концов, имеет право. Или это у них чувство юмора такое. Или… продолжите сами, мадемуазель.
– Они моделируют ситуацию, чтобы отследить нашу реакцию, понять нашу логику, нащупать наши слабые места при столкновении с проблемой «пришелец». Ведь мы же не можем исключить наличие их средств слежения за Землей каким-то пока неизвестным нашей науке способом.
– С целью?
– Например, хотят понять, как им самим внедрить к нам своего. – Сказала и смутилась.
Конец ознакомительного фрагмента.