Инстинкт гнева
Шрифт:
— Хай, чел, — Женя спрятала глаза.
Перед Гариком у нее не было никаких обязательств, она вообще не воспринимала его как ухажера, но сегодня смотреть ему в глаза Женя была не в силах.
— Работала?
— Фигово выгляжу?
— Устало, — Гарик замялся. — Но все равно хорошо. Не холодно после ванны?
— Погода шепчет, — Женя махнула рукой. — Тепло, не простыну. А ты как, до какого уровня дошел?
— Комп заглючил, — Гарик расстроенно вздохнул. — Мне осталось-то… ну, там пару ловушек обойти и седьмой код взломать, а он, гад, кряк и завис, а потом вообще вырубился. Я сначала думал — вирус, потом поковырялся — железо.
— Да уж, — Женя облокотилась о перила и уставилась в сумерки. — Плохо, если попал. Чем заниматься-то будешь, не книжки же читать?
— Тебе бы только подкалывать! — Гарик снова вздохнул и скосил глаз в разрез плохо запахнутого халатика соседки.
Женя сообразила, что дает сеанс бесплатного стриптиза, но затягивать поясок не стала. Пусть хоть один нормальный человек получит сегодня удовольствие от ее прелестей, а то всяким ублюдкам все, а хорошим мальчишкам ничего. Несправедливо.
Эстафету справедливости охотно подхватил теплый ветерок, и Гарик увидел больше, чем мог мечтать. Правда, на этот раз Женя быстро запахнула халат. Сумерки сумерками, но с такого расстояния синяки на бедрах были видны вполне отчетливо.
Гарик судорожно сглотнул и торопливо отвел взгляд. Женя просунула руку сквозь разделяющую балконы решетку и погладила парнишку по запястью.
— Не обижайся. Я же по-дружески.
— Да я и не обижаюсь, — Гарик разволновался. — Ты же знаешь, как я тебя… к тебе… отношусь.
— Знаю, — Женя потянула его за рукав. — Иди сюда.
Гарик подошел к решетке вплотную и уткнулся лбом в прутья.
— Ты только… не посылай, ладно? — Голос у него дрогнул.
— Дурачок, — Женя провела рукой по его щеке. — Ты самый лучший, как тебя можно послать?
— Ты же понимаешь, о чем я, — Гарик насупился.
— Понимаю, — Женя тоже прижалась к решетке и чмокнула парнишку в нос. — Мы обязательно будем вместе, но не сейчас.
— А когда? — севшим голосом прошептал обомлевший Гарик.
Женя сделала шаг назад, наглухо запахнула халат и загадочно улыбнулась.
— Когда подрастешь!
— Я так и знал! — Гарик, и не надеявшийся на другой ответ, быстро взял себя в руки. — Как обычно — завела, а сама в кусты! Все вы, женщины, одинаковые.
— А тебе-то откуда знать? — Женя рассмеялась. — Иди, ловелас, помой пипетку и спать!
— Я, кстати, уже через месяц подрасту на целый год, не забыла? — Гарик никогда не обижался на Женины шутки. Даже если делал вид, что обижен. — Придешь? Все-таки восемнадцать, совершеннолетие. Будет пир, — парнишка почесал затылок, — если, конечно, деньги останутся. Нормальная «мамка» не меньше сотни «зеленых» стоит. Но я все равно что-нибудь придумаю. Придешь?
— Куда я денусь с подводной лодки? — Женя сделала ему ручкой. — Вот на дне рождения и посмотрим, подрос ты или нет. Приятных снов, амиго.
— Ты серьезно?! — Гарик едва не подпрыгнул от счастья.
— Серьезно, — Женя улыбнулась. — Иди, тренируйся.
Гарик исчез с балкона, как будто его и не было. Женя тоже вернулась в квартиру. По дороге к своему диванчику она еще разок заглянула в ванную, а затем в комнату к брату. Володя спал одетым, поверх одеяла и без подушки. Женя сунула ему под голову подушку, прикрыла уголком одеяла и тихо вышла.
Уснула она, едва приняв горизонтальное положение, поэтому не услышала, как
Когда же электронные часы пискнули, оповещая о начале новых суток, Володя вернулся к себе и лег в точности так, как лежал, когда от него выходила сестра: на подушку и укрывшись краешком одеяла.
Смерть Шуйского серьезно повлияла на связи Цеха в УФСБ по Москве, но не оборвала их полностью. Нельзя было сказать, что все идет, как прежде, но и кардинальных изменений не произошло. Да, стало похуже с информационной поддержкой, проще говоря — с утечками в пользу Цеха. Да, в чьих-то горячих головах вновь возникла идея вплотную заняться подконтрольными Цеху предприятиями и раскрыть, таким образом, мифический «заговор олигархов». Да, ситуация в этой связи сложилась неблагоприятная, но все это было Цеху не в новинку. Бывали времена и похуже.
Однажды, например, во главе известного ведомства вообще встал Хамелеон! Что тогда началось, страшно вспомнить! Хорошо, что у Цеха хватило мужества, терпения и связей выдержать натиск. А еще хорошо, что лично Хамелеон расстреливал арестованных достаточно редко. Обошлось малой кровью: десятком бойцов и двумя бригадирами. Потом Хамелеона самого арестовали и расстреляли. Жаль, он оказался не последним представителем своего гнусного рода.
Так что «охота на ведьм» для Цеха дело привычное. Но раньше в Конторе всегда было достаточно глаз и ушей, чтобы сводить все к минимальному ущербу, а на сегодняшний день баланс нарушился. Этот новый Хамелеон действовал гораздо хитрее предшественников. Первым делом он вычислил — интересно, как ему это удалось? — людей Цеха в силовых структурах и убрал их следом за Шуйским. С одной стороны, таким образом, он настроил против себя правоохранительные органы, это явный минус, но с другой — обезопасил себя от тех, кто действительно был способен его разыскать.
Так что фактически приходилось начинать все сначала и в новых реалиях. Внедрение в Контору (в который раз со времен создания Тайной канцелярии — не сосчитать!) вообще-то началось еще при Шуйском, но только сейчас от успеха стало зависеть настолько много. Ведь изначально внедрение было привязано всего-то к созданию в Конторе отдела, занятого рытьем подкопа под Цех. Федералы считали, что имеют дело с тайным клубом богатеев, финансирующим разного рода подполье: от прозападного до националистического, и даже не подозревали, что эту легенду им подкинул сам «клуб». Так решили на Цеховом Совете мастера: хочется им копать, пусть копают, но не в том месте. Вот для контроля над этим процессом Шуйский и решил внедрить в Контору Джонатана, как самого опытного в деле общения с госбезопасностью.
Когда мастера не стало, приоритеты изменились, а уж когда Хамелеон начал косить ряды бойцов и бригадиров, словно японский триммер, все прежние легенды и задания были отменены, и люди Цеха отозваны из всех «командировок». Из всех, кроме одной. Как бригадиру Островскому удалось уговорить нового мастера, история умалчивает, но Джонатана оставили на месте, более того, приказали продолжать работу по прежнему профилю, разве что с маленькой корректировкой. Джонатану следовало убедить свое конторское начальство, что в деле «клуба олигархов» наметился прорыв, но для полной уверенности ему нужно какое-то время поработать в одиночку, или, как говорят буржуйские коллеги, «под прикрытием».