Инстинкт гнева
Шрифт:
И это так, навскидку. В действительности мотивов у богатых клиентов может быть гораздо больше. А если и меньше — какая разница? По сути-то все верно! Что требуется от сыщика? Выполнить работу, получить деньги и забыть обо всем, что узнал. Вот так и надо начать разговор. Сразу дать понять клиенту, что надежен. А дальше все пойдет как по маслу.
До Сити удалось добраться почти без приключений. Небольшие пробки на Кутузовском и Третьем кольце не в счет. Место на парковке тоже нашлось на удивление быстро. Определенно сегодня все складывалось удачно, и это был добрый знак. Туманов вышел из машины, поиграл брелоком сигнализации и, дождавшись, когда «Фокус» преданно подмигнет «хрустальными» фарами, неторопливо направился к входу в небоскреб. Этаж двадцать первый, офис двадцать один — пятнадцать. Адресок Виктор запомнил сразу. Теперь
— Господин Туманов, — тут же окликнул Виктора человек в строгом темном костюме.
— Да, — сыщик обернулся и озадаченно уставился на адвоката.
Нет, он мог быть и охранником, это было бы даже логичнее — встретить у входа в здание именно охранника, но Туманов почему-то сразу решил, что этот человек адвокат клиента. Черт знает почему. Справедливости ради надо заметить, что стоящие поодаль охранники почти не отличались от этого «адвоката»: такие же по качеству и цене английские костюмчики, холеные физиономии, вежливые, но твердые взгляды… разве что у них были «бэйджи» и гарнитура связи за ухом.
— Я адвокат господина Островского, — встречающий протянул руку. — Мартов Андрей Григорьевич.
— Очень приятно, — Виктор пожал Мартову руку. — Туманов Виктор… Алексеевич.
— Вы пунктуальны, — адвокат указал в глубь огромного холла. — Прошу.
Адвокат, хотя и выглядел неброско, был определенно непрост, очень непрост. Высокий, моложавый, с хорошей осанкой и спортивной фигурой, волосы тщательно уложены, ни единой сединки, гладко выбрит, на здоровой коже легкий загар. Все говорило о том, что человек грамотно сочетает работу и отдых. Правда, глаза немного усталые, вернее… какие-то… чересчур мудрые, будто ему не сорок с хвостиком, а все сто. Туманов незаметно хмыкнул. Просто идеал дорогостоящего адвоката. Так и хочется доверить ему все тайны. Костюмчик, между прочим, лишь издали выглядел добротной вещицей по разумной цене; при ближайшем рассмотрении Туманов убедился, что вряд ли примерит такую пару даже во сне. И заколочка на неброском галстуке явно платиновая, а бриллиантик на ней каратов этак в семь-восемь. И часики «Радо» на правой руке адвоката (левша?) стоят, как четыре тумановских «Фокуса», а туфли — как один, в базовой комплектации. И пахнет от адвоката не польским «Живанши», как от Виктора, а чем-то стопроцентно аутентичным. Но больше всего Туманова заинтересовал перстень на безымянном пальце левой руки Мартова. Во-первых, «печатка» выбивалась из общего стиля, во-вторых, была именно печаткой, а не перстнем с драгоценным камнем. Цепкий взгляд Виктора успел ухватить часть перевернутой монограммы на «клише». Похоже на «R» или «К». А между тем, в инициалах владельца таких букв не было. Мелочь, возможно, бесполезная, но Туманов решил ее запомнить. Уж играть в великого сыщика, так играть.
Проходя мимо зеркальной стены гардероба, Виктор покосился на собственное отражение и невольно поморщился. Прическа «три волосинки в шесть рядов», лицо бледное, под глазами темные круги, выбрит, правда, гладко, но нервно, с парой порезов, костюм не по фигуре, а лишь по размеру. Туфли польские, как и одеколон, к тому же вышедшие из моды года три назад. На вид даже не «средний класс», а серединка «бюджетного», не выше. А главное — во взгляде ни намека на мудрость. Цепкость взгляда не в счет, он и у прапорщиков бывает цепким, однако это не дает им права командовать полком. Единственное, что было схожего между Тумановым и адвокатом — принадлежность к роду человеческому. В остальном же… классом ниже. Даже двумя классами. К данной ситуации этот штамп подходил как нельзя лучше. «Фокус» рядом с «мерсом» SLR. Любимый «Фокус» тоже машина (в душе потеплело и защемило одновременно), и очень неплохая, но для другого контингента.
«Что я тут делаю?! — снова проснулась осторожность. — Зачем я этим людям?!»
Виктор едва не остановился на полпути к лифтам. Заметив, что сыщик чем-то обеспокоен, адвокат Мартов соизволил взглянуть на Виктора и даже дружески улыбнуться.
— Нервничаете, Виктор Алексеевич?
— Немного, — Туманов натянуто улыбнулся в ответ. — Есть вопросы, которые…
Виктор неопределенно помахал рукой.
— Понимаю, — Мартов вынул из внутреннего кармана конверт. — Здесь аванс. Сто тысяч. Ровно треть от общей
— Что, вот так сразу, без собеседования? — Виктор замешкался.
Четыре сотни были неплохим гонораром. Виктор рассчитывал получить сотню «на круг». Ну, полторы, если сильно повезет.
— Вы нам подходите, — уверенно заявил адвокат. — Думаю, и мы вам подойдем. Наше дело не слишком сложное, но весьма конфиденциальное. Конечно, все в рамках закона. Банальный поиск человека по приметам. Ему полагается благодарность за неоценимую услугу, но он поскромничал и не оставил адреса.
— Так я и думал, — вырвалось у Виктора. — Извините.
— Мы были уверены, что вы придете к верному предварительному выводу. Поэтому и обратились именно к вам. В конверте, кроме денег, вы найдете небольшой релиз.
— Э-э…
— Грубо говоря, «вводную часть», — расшифровал Мартов. — Клиент сейчас заканчивает принимать лечебные процедуры, поэтому у вас будет время предварительно ознакомиться с сутью проблемы. Ну как, вы беретесь за дело?
— Я же еще не ознакомился… — Виктор осекся. — Да, берусь.
— Вот и отлично, — Андрей Григорьевич пропустил сыщика в лифт. — Прошу.
Интерьер холла и коридоров двадцать первого этажа подготовили Туманова к верному восприятию противоречивой «лаконичной роскоши в стиле хай-тек», поэтому, войдя в офис господина Островского, он не упал в обморок, а лишь слегка обалдел. Денег у клиента было, как у дурака махорки, и он явно не знал, куда их девать. Ну, скажите на милость, зачем водружать стеклянную столешницу на платиновые ножки? А телевизор трех метров по диагонали зачем? Если исходить из рекомендации врачей смотреть телик с расстояния в пять диагоналей, эту штуку следовало смотреть с пятнадцати метров. Получалось, что перед экраном остается больше ста квадратов «мертвой зоны», где ни мебель поставить, ни прогуляться, если кто-то решит посмотреть новости. Впрочем, офис был настолько просторным, что экономить место тут было незачем. По причине просторности помещения Виктор не сразу заметил, что кроме кожаных диванов, титановых стеллажей, аппаратуры класса «хай-энд», циклопического телевизора и «делового уголка» в левой части офиса имеется еще и нечто вроде миниатюрной выставки достижений современной цивилизации. На стеклянных постаментах и трибунах расположились весьма занятные экспонаты. Издалека бросались в глаза три «знаковые» вещи минувшего века: отлично сохранившийся «Порш» (не лень же было его сюда поднимать!) выпуска середины шестидесятых и два макета. Один макет какого-то самолета времен Второй мировой, а другой — подводной лодки, кажется, атомной. Что все это может означать, Туманов себе не представлял. Предположить, что господин Островский или его фирма имели отношение к созданию этих шедевров техники, было бы слишком смело. Возможно, клиент когда-то ездил на поставленном в «хрустальное стойло» суперкаре, а на подлодке служил, но как быть с самолетом, кажется, «Аэрокоброй»? Макет изображал именно боевую машину, а не спортивную послевоенную модель.
— У вас двадцать минут, господин Туманов, — предупредил адвокат. — Будьте любезны, ознакомьтесь с текстом, а после можете осмотреть экспозицию, она довольно занятна.
— А чему посвящена? Странное сочетание: «Порш» и «Аэрокобра». По времени никак не стыкуются.
— Сначала дело, Виктор Алексеевич, — Мартов откланялся. — Располагайтесь вот здесь, в гостевой зоне. Не буду мешать.
«Заявление», — значилось в заглавии. Кому и от кого, заявитель не указывал. Туманов хмыкнул. Наверное, клиент никогда и не интересовался, как полагается оформлять подобные бумаги. Для этих целей у него есть адвокат. У него, наверное, для каждой цели есть специальный человек. Вообще-то ничего предосудительного в таком подходе к делам Виктор не усматривал, просто было непривычно.
«Будь я на его месте, поступал бы точно так же. Хм… Будь на его месте… но я, к сожалению, на своем, на местечке человека „для определенной цели“. В моем случае, для поисков… кого?»
Туманов пробежал глазами короткий текст.
«Понятно…»
В первую очередь ему было понятно, что история, кратко изложенная в заявлении, — полнейшая липа. Наспех придуманная легенда для тупицы сыщика. Искомый субъект был нужен Островскому вовсе не для того, чтобы «отблагодарить за бескорыстную помощь», как было указано в качестве причины затеянного расследования. Для чего — неясно, но только не для вручения чека.