Инстинкт убийцы
Шрифт:
Фейт лихорадочно записывала, зная, что он не будет делать паузы, чтобы подождать, пока она допишет.
— Ее бедра покрыты кровоподтеками, а в вагинальном канале имеются надрывы. Я также обнаружил присутствие кукурузного крахмала, что указывает на использование кондома, но, судя по наличию спермы, можно предположить, что кондом порвался, что часто случается во время грубого секса. Я также отметил легкие следы укусов на ее груди. Я бы сказал, что все это скорее соответствует половому акту, совершенному по обоюдному согласию, хотя с моей стороны это, разумеется, лишь домыслы. — Он откусил от бутерброда и принялся жевать,
— Включая следы укусов? — сдерживая дрожь отвращения, уточнила Фейт.
Пит громко сглотнул, и Фейт начала писать в своем блокноте совершенно бессмысленные слова, мысленно умоляя его прекратить эти шутки.
— Значит, вы утверждаете, что девушку не изнасиловали?
— Как я уже сказал агенту Тренту на месте преступления, ее трусы были испачканы спермой. Это указывает на то, что после занятия сексом она надела белье и встала. Так что, если только преступник не изнасиловал ее, заставил одеться и встать, после чего погнался за ней по коридору, настиг, убил и снова снял с нее трусы, я рискну утверждать, что она не была изнасилована. Во всяком случае, во время нападения.
Фейт слово в слово записала все в свой блокнот.
Пит еще раз откусил от бутерброда.
— Что касается причины смерти, то я бы назвал троих наиболее вероятных кандидатов: травма от удара тупым предметом, разрыв яремной вены и старый добрый шок. Нападение было яростным. Это могло вызвать каскадный эффект. Бывает, наступает момент, когда мозг, сердце и другие органы просто вскидывают руки и говорят: «Знаете что? Мы больше не в состоянии это терпеть».
Фейт добросовестно записала эти слова.
— И что вам кажется наиболее вероятным?
Он задумчиво пожевал и вдруг рассмеялся.
— Ну, кабинетный судмедэксперт сделал бы ставку на яремную вену!
Фейт выдавила из себя смешок, хотя и не понимала, зачем реагирует на его шуточки.
— Яремная вена была рассечена. Я бы сказал, что это само по себе неизбежно стало бы причиной смерти, хотя на это ушло бы некоторое время. Скажем, минуты три-четыре. В официальном отчете я в качестве наиболее вероятной причины укажу обширный шок.
— Вы думаете, что во время этого нападения она была в сознании?
— Если вам зададут этот вопрос ее родители, на вашем месте я бы совершенно недвусмысленно ответил им, что она потеряла сознание мгновенно и уже не чувствовала боли. — Из бумажного пакета он извлек пакетик с жареным картофелем и, откинувшись на спинку стула, открыл его. — Мальчику повезло гораздо меньше.
— Какие у вас предположения?
— Они полностью совпадают с теорией Уилла. Я восхищаюсь тем, насколько точно он читает место преступления.
Пит сунул в рот ломтик картофеля и замер, видимо погрузившись в размышления о блестящей квалификации Уилла Трента.
— Пит?
— Простите, — спохватился он, протягивая ей пакет с картофелем. Фейт покачала головой, и он продолжил: — Я еще не разобрал все свои пометки, но у меня уже
Фейт уже приходилось сталкиваться с жертвой, умершей от спавшегося легкого.
— Значит, если бы ему не удалось получить своевременную помощь, у него оставалось всего несколько минут… И все-таки какова причина смерти?
— Удушение руками.
Фейт записала эти слова и подчеркнула их.
— Значит, Абигайль Кампано и в самом деле его убила.
— Вот именно. — Пит снова принялся за бутерброд. — Она убила его за считаные минуты до смерти.
Мобильная связь в морге была в лучшем случае ненадежной и прерывистой. Фейт воспользовалась этим как предлогом, чтобы покинуть Пита, предоставив ему возможность в полном одиночестве закончить свой ланч. Поднимаясь к стоянке, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха, Фейт набрала номер Уилла Трента. Она хотела рассказать ему то, что узнала о Мэри Кларк и Рут Доннер. А также поговорить о Кайле Александр. Ей очень не нравился нарисованный окружающими портрет погибшей девушки.
После нескольких гудков ее переадресовали на голосовую почту Уилла.
— Привет, Уилл… — начала она. В трубке раздался сигнал входящего вызова, и она взглянула на монитор, где значилось «Коэн Г.». Фейт не вспомнила это имя и снова прижала телефон к уху. — Я выхожу из морга и… — Раздался новый сигнал, и она наконец поняла, кто звонит. — Перезвони мне, — отбросив церемонии, закончила она и нажала зеленую кнопку. — Алло?
— Это Гейб.
Его голос, казалось, доносится откуда-то издалека, хотя он, видимо, все еще находился в Техе.
— Чем я могу тебе помочь?
Он молчал, а она терпеливо ожидала. Наконец он заговорил:
— Я вам солгал.
Фейт остановилась.
— О чем?
Он говорил так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его следующие слова:
— Я думал, она младше.
— Кто?
— У меня есть… — Он осекся. — Я должен показать вам кое-что, что было у Адама. Я должен был показать вам это раньше, но я…
Она уже бежала к своему «мини».
— У тебя какая-то вещь Адама?
— Я должен вам показать. Я не могу говорить об этом по телефону.
Фейт знала, что он лжет, но она знала и то, что Гейб Коэн готов говорить. Если ей удастся выудить из него что-то важное, она будет буквально прыгать от радости.
— Где ты?
— В общаге.
— Я буду через пятнадцать минут, — пообещала она, отпирая дверцу.
— Вы приедете?
В его голосе звучало удивление.
— Да, — ответила она, перекладывая телефон к другому уху и вставляя ключ зажигания. — Ты хочешь, чтобы я продолжала говорить с тобой по телефону, пока буду ехать в Тех?