Институциональная экономика
Шрифт:
Эти два примера демонстрируют условия, при которых возможно возникновение оппортунизма. Проблема появляется после заключения контракта. Существование конкурентного рынка до того момента, как был заключен контракт, не может воспрепятствовать возникновению оппортунизма. Для жертв оппортунистического поведения обещанное исполнение представляет ценность, и часть этой ценности может быть экспроприирована у них. И наконец, жертвы оппортунистического поведения не приняли никаких мер для его предотвращения.
Угроза оппортунизма повышает трансакционные издержки, которые несут обе стороны. Франчайзер, предполагающий возможность оппортунистического поведения франчайзи, будет более тщательно отбирать контрагента среди потенциальных франчайзи, сделает контракт с франчайзи более детализированным и будет расходовать средства на организацию контроля своих франчайзи.
Законодательство должно учитывать возможности проявления оппортунизма и сокращать связанные с ним трансакционные издержки. Эта задача довольно сложная, потому что одни виды оппортунистического поведения проще обнаружить, чем другие. Если архитектор знает, что изменение договора нельзя будет защитить в суде, то он выберет более изощренные виды оппортунистического поведения, возможно, заявит, что непредвиденные условия строительства требуют от него больше усилий и рабочего времени, чем предполагалось при заключении договора, и поэтому оправдывают более высокое вознаграждение. Если закон допускает изменение договора в связи с непредвиденными обстоятельствами, то доказать оппортунистическое поведение архитектора будет сложно. И франчайзи также может избрать такие способы снижения качества обслуживания, обнаружить которые будет непросто. Он может ослабить контроль своих служащих, экономя при этом затраты, или предлагать порции еды, которые будут ниже того уровня, который ожидается посетителями. Хотя подобное поведение можно обнаружить, но систематический контроль будет достаточно дорогостоящим. Подобное поведение можно назвать неуловимым оппортунизмом, который мы определим следующим образом. К неуловимому оппортунизму относится, во-первых, поведение, которое сложно обнаружить, и, во-вторых, поведение, которое обнаружить несложно, но которое с легкостью маскируется под законное поведение, так что его оппортунистическую природу можно доказать лишь ценой очень больших затрат.
Оппортунистическое поведение следует отличать от нарушения договора [Muris, 1980–1981, р. 525]. Оппортунизм может быть основанием для того, чтобы назвать нарушением поведение, которое явных условий договора не нарушает. Но в то же время не каждое нарушение договора будет оппортунистическим поведением. К примеру, одна из сторон может выиграть в результате нарушения договора настолько, что будет в состоянии полностью компенсировать потери другой стороны от нарушения договора и все равно остаться в выигрыше. Такая ситуация может возникнуть, например, если изменившиеся обстоятельства повышают издержки исполнения договора (например, резко возрастает стоимость комплектующих деталей или труда). Неисполнение договора позволит должнику сэкономить затраты, и эта экономия будет больше, чем потери кредитора в результате нарушения договора. В этом случае нет оппортунистического поведения, поскольку не происходит перераспределения богатства от кредитора к должнику – должник выплатит компенсацию потерь, которые кредитор понес в результате нарушения договора. Нарушение может быть также результатом непредвиденных обстоятельств, в этом случае даже могут пострадать обе стороны, например, если в какой-то сфере государство вводит регулирование, запрещающее исполнение договора. И наконец, нарушение может стать результатом обоюдного заблуждения и поэтому также не будет оппортунистическим поведением.
Необходимым условием для того, чтобы определенное поведение можно было назвать оппортунистическим, является перераспределение богатства. Но при этом жертва оппортунистического поведения должна иметь законное право на ту часть богатства, которую она теряет в результате оппортунистического поведения контрагента. По сути вопрос заключается в том, кто имеет право на перераспределяемую часть богатства. Перераспределение богатства в результате оппортунистического поведения не служит никакой производительной цели, но затраты на его реализацию и на защиту от него являются прямыми вычетами из богатства общества. В нашем примере с архитектором изменение договора не служит производительной цели, но пересмотр договора связан с трансакционными издержками. Поэтому с точки зрения эффективности предпочтительным будет такое законодательное правило, которое предотвратит
4.3. Неблагоприятный отбор и способы его предотвращения
4.3.1. Механизм возникновения неблагоприятного отбора
Впервые внимание на трудности, возникающие на рынке в связи с асимметрией информации на стадии до заключения сделки, обратил внимание Дж. Акерлоф в 1970 году [Акерлоф, 1993]. Он рассмотрел механизм неблагоприятного отбора на примере рынка подержанных автомобилей. На этом рынке продаются хорошие автомобили, которые на жаргоне называются «сливы», и плохие автомобили (на жаргоне – «лимоны»). Продавцы располагают большей информацией о качестве автомобилей, которые они продают, чем покупатели. Но поскольку покупатели не могут провести различие между «сливами» и «лимонами», то и хорошие, и плохие автомобили продаются по одной цене. Акерлоф утверждает, что в этой ситуации на рынке останутся в основном «лимоны» и, возможно, хорошие автомобили вообще не будут предлагаться к продаже.
Проиллюстрировать проблему неблагоприятного отбора можно с помощью простого числового примера. Пусть 100 человек желают продать свои подержанные автомобили, а 100 человек желают купить подержанные автомобили. Всем известно, что 50 автомобилей – это автомобили хорошего качества (на жаргоне – «сливы»), а 50 автомобилей – это автомобили плохого качества (на жаргоне – «лимоны»). Владелец «лимона» готов продать свой автомобиль за 2 тыс. долл., а владелец «сливы» – за 4 тыс. долл. Покупатели готовы платить 2400 долл. за «лимон» и 4800 долл. за «сливу». Проблем не возникало бы, если проверить качество «лимонов» было легко. «Лимоны» продавались бы по цене от 2000 до 2400 долл., а «сливы» – по цене от 4000 до 4800 долл. Однако покупатели не располагают информацией о качестве отдельных автомобилей. Автомобиль с равной вероятностью может оказаться и «сливой», и «лимоном». Типичный покупатель готов оплатить ожидаемую стоимость автомобиля:
1/2 ? 2400 + 1/2 ? 4800 = 3600 долл.
Кто захочет продать свой автомобиль по этой цене? Владельцы «лимонов» готовы это сделать, но владельцы «слив» хотят продать свой автомобиль по цене не меньше 4 тыс. долл. Цена, которую должны заплатить за «средний» автомобиль покупатели, меньше той цены, по которой готовы продать свой автомобиль продавцы «слив». По цене 3600 долл. к продаже будут предложены только «лимоны». Но если бы покупатель был уверен, что ему достанется «лимон», он не захотел бы заплатить за нее 3600 долл. На самом деле равновесная цена установилась бы где-то между 2000 и 2400 долл. По этой цене предлагались бы к продаже только «лимоны», и поэтому покупатели справедливо ожидали бы, что им достанется «лимон». Сливы на этом рынке вообще не предлагаются к продаже. Итак, несмотря на то что цена, по которой покупатели готовы купить «сливы», превышает цену, по которой продавцы готовы их продать, ни одна из этих сделок не состоится.
В подобной ситуации возникает внешний эффект, который приводит к провалу рынка. Своим решением попытаться продать автомобиль плохого качества по средней цене экономические агенты оказывают влияние на складывающееся у покупателей впечатление в отношении качества «среднего» автомобиля, продаваемого на рынке. Это приводит к понижению цены, которую покупатели готовы платить за «средний автомобиль», и таким образом наносит ущерб людям, которые пытаются продать хороший автомобиль. Именно этот внешний эффект и создает указанный провал рынка. Из-за высоких издержек получения информации товары низкого качества вытеснили товары хорошего качества. Проблема неблагоприятного отбора может быть настолько серьезной, что способна полностью разрушить рынок. Для общества издержки недобросовестного поведения не ограничиваются той суммой, на которую обманут покупатель, сюда необходимо включить также потери, связанные с сужением сферы честного бизнеса.
Акерлоф приводит различные примеры подобных крайних случаев неблагоприятного отбора, в частности пример из сферы страхования. Общеизвестно, что люди старше 65 лет испытывают большие трудности с приобретением медицинской страховки. Возникает естественный вопрос: почему страховые компании не поднимают цену на страховку, с тем чтобы она соответствовала риску? Дело в том, что с ростом уровня цен покупать страховку будут лишь те люди, которые уверены в том, что она им нужна, в результате произойдет ухудшение качества лиц, покупающих страховку, что приведет к отказу страховых компаний от продажи страховки.