Инструктор для нежной девочки
Шрифт:
Забираю свою сумку, чай для неё… Возле ресепшена, как и ожидалось – толпа! Щёки Эли горят. Она, поджав губы, хмуро смотрит на «альфачей».
– Так… А ну-ка, отставить!
Народ поворачивается.
– Флирт и подкаты в нерабочее время.
Расталкивая пацанов, пробираюсь к стойке и ставлю кружку перед ней:
– Это чай для тебя. Будут надоедать – жалуйся, не стесняйся. Всех успокою.
Это я больше для пацанов, чем для неё. Чтобы не борзели. Она гордячка, вряд ли побежит стучать.
– Нужна помощь – смело напрягай любого. Никто не откажет. Всё, пацаны… – пожимаю
Иду на выход. В спину – улюлюканье и незлые подъёбки насчёт того, что приглядел её для себя.
Может быть…
Шесть часов. Мой рабочий день закончен. Арай вернётся только в десять, поэтому время у меня ещё есть. Дописываю телефон последнего: «Громов Макар Викторович. Инструктор». Прячу документ в «скрытые» и закрываю нетбук. Сан Саныч попросил вбить всех в мой телефон, чтобы мне было проще ориентироваться. Но я не могу этого сделать. Араю в любой момент может прийти идея позвонить на какой-нибудь номер, чтобы проверить меня. Это было уже не раз. И поэтому я создала для «Альфы» список на своём нетбуке. Буду набирать, когда нужно, а потом удалять. Я теперь не только администратор, но и секретарь по совместительству. Я рада. Моя зарплата будет больше.
Прячу нетбук в выдвижной ящик. Стараюсь особенно не поднимать глаз. Полный холл «альфачей». Чувствую взгляд каждого! И они только и ждут, пока я соизволю встретиться с ними глазами, чтобы опять начать свои дурацкие брачные игры. Но радует, что хотя бы не злобные и не пошлые. И они держат дистанцию, донимают только на словах, а я больше отмалчиваюсь.
С Громовым меня уже посватали…
Пока они смеются и вполголоса переговариваются, на автомате пересчитываю – восемь человек. Громова пока нет.
Входная дверь открывается. А вот и он. Ростом такой же, как Арай. Только чуть суше и рельефней, хоть и шире в плечах. Футболка натянута на бицепсах, на жилистой шее серебряная цепочка с крестиком. Сейчас его не видно, но я знаю, что он там, под футболкой. Показал во всей красе и не единожды!
Я не люблю мужские тела… Особенно такие, излучающие мощность. Они внушают мне чувство животного ужаса и беспомощности. Нет, это, наверное, красиво. Но я не могу преодолеть свои внутренние эмоции. По-другому теперь не воспринимается.
Останавливается у моей стойки. Молча кладу ему на стойку ключи от сейфа, ставлю помытую кружку и с трудом выдавливаю из себя:
– Спасибо за чай.
Чувствую, как он пытается поймать мой взгляд. Но смотрю по привычке на его губы, а не в глаза.
Хищников это провоцирует – взгляд в глаза. Это я давно усвоила по Араю.
Мне очень тяжело говорить с посторонними мужчинами, особенно с такими. Каждый раз мне кажется, что Арай может узнать, и тогда – тушите свет!
Макар проходится зубами по нижней губе, прикусывая её. Губы слегка обветрены… Челюсть гладко выбрита… Машинально отмечаю про себя, что на коже нет синюшного оттенка от щетины, как у Арая. Она ожесточает для меня мужской образ. Я помню ощущение от этой щетины. Это грубо и больно, как стальная щётка, а потом на коже раздражение.
– Всё хорошо?
Киваю.
Он уводит всех
Запираюсь в кабинете у Сан Саныча, чтобы переодеться в спортивную форму. Он сказал, что я могу посещать тренировки как все. Хоть и удивился такому моему желанию.
Мне очень нужны эти тренировки! Потому что знаю: куда бы я ни спряталась, Арай всё равно отыщет меня. И когда найдёт, я хочу быть в состоянии себя защитить. Он никогда не бьёт меня. У него много других способов показать мне моё место и его место. Например, удушить до отключки или пристегнуть наручниками на несколько часов… Такое не докажешь, за это не посадят. Но если я уйду, не думаю, что он ограничится удушением. Он меня убьёт! А скорее – изуродует…
Тихонечко захожу в зал, присаживаюсь с краешку на горку из сложенных матов. Громов неспешно прохаживается перед стоящими мужчинами, не видя меня. Останавливается перед Василием, дотрагивается до его массивного бицепса.
– «Дека»?
– Немножко.
– Тормози с инъекциями. У тебя и так лишнее мясо. Масса не даст тебе ничего, кроме убитых сосудов и одышки. Побеждает не сила, а знание анатомии, физики и степень владения своим телом. Чем массивнее тело, тем хуже реакция и меньше степеней свободы для движения.
– А как же рельефчик? – стягивает тот футболку, напрягая прокачанный пресс.
Поглядывая провокационно на меня, ведёт по нему пальцами. Показательно перевожу взгляд на Макара. Благо, хоть этот перестал обнажаться!
– Рельефчик – это в стриптиз.
– Так у тебя ж самого рельефчик.
– А это – тренировки и конституция. Соответствуй своей конституции и тогда будешь максимально функционален. Совершенствуй именно её. Ты должен поднимать свой двойной вес, не отращивая дополнительных километров сосудов на лишнее мясо. Иначе сердце их не прокачает. Вот ты уже весишь больше сотки. Вытянешь двести?
– Нет.
– Значит, твои мышцы делают тебя слабым, а не сильным.
– Всё относительно. Зато если я заряжу в нос…
– То убьёшь и сядешь. Ты не должен бить, только складывать и упаковывать в недвижимость. Ты – охрана. Ты не каратель. И надень футболку. Работать будем в одежде. Ты же на вызов едешь не кубики показывать? А принципы работы по голому и одетому телу – отличаются. Одежда помогает манипулировать телом противника. Чтобы удержать руку, нужны усилия в несколько раз больше, чем для того, чтобы удержать ту же футболку. При этом с футболкой имеется больше степеней свободы. Работая по ногам, можно использовать её как поводок и контролировать устойчивость объекта.
– Она же лопнет.
– Используй правильно.
– Как, например?
– А вот так! – в интонациях Макара появляется ирония.
Рывком натягивает футболку на голову Василию и в два едва заметных касания укладывает того на пол. Хохот и шутки. Мужчины уже откровеннее посматривают в мою сторону.
– Грейте мышцы и по парам. Будем танцевать, – отдаёт команду Макар.
– Ой, а можно меня с Элечкой в пару? – ухмыляется один, выразительно поглядывая в мою сторону.
Перебрасываясь шуточками, начинают спорить, с кем буду стоять в паре я. Макар разворачивается.