Инструмент богов
Шрифт:
– В интересах больных не разрешаем, – проигнорировала она шпильку. – Здесь за каждого больного несем ответственность...
– Понял! – Вячеслав ударил в ладоши, улыбнулся. – Сколько?
– Я сейчас позову санитаров, и вас выставят вон, – козырнула неподкупностью врач.
– А теперь вы не поняли. Я хорошо оплачу свидание, всего десять минут. Моего телохранителя не бойтесь, он немой, никому не расскажет.
Сильнее слов зрительные рефлексы, подающие сигнал в отдел мозга, где укоренилась жадность. Вячеслав намеренно растягивал фразы, доставая бумажник, раскрыл так, чтобы в поле зрения врача
– Уходите. Немедленно.
– Не хотите денег? – вскинул Вячеслав подозрительно наивные глаза.
Захлопнув бумажник, он положил его в карман, а оттуда рука его вернулась с пистолетом. Он не стал направлять его на заледеневшую женщину, просто рассматривал оружие со всех сторон. Наконец посчитал, что впечатление произвел, заговорил несколько развязно:
– Сейчас вы прикажете привести Милу. И не надо шума, я этого не люблю. Трупы мне не нужны, мы мирные граждане. Иногда. Правда же? – лениво повернул он голову к Игорю, тот утвердительно кивнул. – Вот. А если сюда набегут, то... пуль у нас на всех хватит. Правда?
Он снова повернул голову к Игорю, который достал пистолет из кармана и сунул его за пояс. На грубом лице врачихи задергались мышцы – нервный тик. Она встала из-за стола, притом задела журнал, тот упал на пол, поднимать не стала, подошла к двери. Игорь переместился к стене и ласково смотрел на нее, без всяких угроз, играть так, как Вячеслав, он не умеет. Но она, кажется, расценила ласковый взгляд по-своему, распахнула дверь, истерично крикнула:
– Чибис ко мне! – Из коридора отозвался неразборчивый женский голос. – Я же сказала: Чибис ко мне в кабинет!
Игорь непроизвольно охнул, увидев Милу: глаза ввалились, кожа серая, щеки впали, короче, ходячий труп. А она, едва до нее дошло, кто перед ней, кинулась ему на грудь:
– Заберите меня отсюда, по... пожалуйста. Я не могу... умоляю...
Дальше слезы и рыдания не дали ей говорить.
– Это вы называете лечением? – указав на Милу, сказал Вячеслав. – Мы забираем ее.
– Вы не имеете права... – залопотала врач.
– Имею, – мягко произнес он. – И заберу. Меня не удовлетворяет лечение.
– Я сообщу куда следует! Это похищение!
– Попробуй только, – прошипел Вячеслав свирепо. – И калечить людей будет некому.
Беспрепятственно вышли с территории больницы. По дороге в город к Миле не приставали с расспросами, она же, забившись в угол, сидела с закрытыми глазами.
– Мама! – вскрикнула Мила, когда вошла в номер.
И снова слезы. Но не Далила ревела в три ручья, она просто обняла дочь, похлопывала ее по спине, успокаивая, и молчала. Потом Мила поплелась в ванную, мылась полтора часа, а все ее ждали. Одежды у нее не было, не сообразили забрать из камеры хранения, поэтому на голое тело она надела халат матери. Из ресторана принесли еду, правда, ела Мила неохотно.
– Ты можешь говорить? – спросил Вячеслав, Мила кивнула. – Тогда расскажи все. Без утайки и с самого начала. То есть с роддома...
На удивление, Мила подробно рассказала о своих напастях, а досталось ей – не дай бог никому. Скорей всего, после психушки сработал синдром свободы. Мила чувствовала себя защищенной, тем не менее она после «лечения» была еще вялой. Ее уложили спать, а на совет перешли в номер Вячеслава. На Далилу рассказ дочери произвел сильнейшее впечатление, она едва слышно обронила:
– Кто мне объяснит, что творится?
– Попробую, – сказал Вячеслав. – Нападения на вас и злоключения Милы – одних рук дело. Вас пытались убить, а ее методично толкали в дурдом. Полагаю, ребенка украли ради этой цели – довести Милу до психоза или до так называемого самоубийства. Потеряв сына, она его искала очень неумным и бессмысленным способом, со стороны это выглядело как явное помешательство. Муж и свекровь явились бы первейшими свидетелями, что Мила переживала глубокую депрессию, вела себя неадекватно, версию убийства отмели бы сразу. Именно поэтому убийца на мосту пытался сбросить ее, ни разу не ударив. Кстати, после психушки с Милой могла приключиться любая смерть, которая уже никого не удивила бы.
– Так ребенок жив?! – спросил Игорь.
– А вы еще сомневаетесь? – высоко поднял брови Вячеслав. – После рассказа Милы сомневаетесь? Думаю, жив.
– Но вряд ли его найдете, – сказал Алик. – Ребенок в нашей стране тоже товар, за который можно выручить неплохие деньги. Только я не въеду: зачем все это? За-чем? Какова причина атаки на Далилу Николаевну и Милу?
– Возможно, это месть, – высказал предположение Вячеслав.
– Ой, да брось, – поморщился Алик, пренебрежительно махнув рукой. – Месть! Сицилия на российской почве! Месть греет душу, когда тот, кому мстят, хотя бы перед смертью узнает, почему его убивают. Иначе какой смысл? Ни Далила Николаевна, ни Мила до сих пор не знают причин, за что их так безжалостно достают.
– В таком случае гадать не стоит, – отрезал Вячеслав.
– Но что-то же надо делать! – неожиданно распалилась Далила. – Мы же не можем всю жизнь прятаться.
– Будем думать, – успокоил ее Вячеслав. – Итак, основные события разворачивались здесь. Теперь давайте прикинем, чем чреват увоз Милы из психушки. Наверняка те, кто заинтересован в том, чтоб она пролежала в дурдоме определенный срок, каким-то образом узнают, что ее там нет.
– Будут искать ее? – спросил Игорь.
– Мне кажется, они пойдут дальше. Мы не знаем цели, но знаем их способы. А они жестокие, с четкой направленностью.
– Не говорите загадками, прошу вас! – занервничала Далила.
– Я думаю, вашему зятю и его матери тоже надо укрыться.
– Этот козел законопатил мою дочь в дурдом! – взвилась Далила. – Я не хочу о нем слышать. И видеть не хочу.
– А вы бы как поступили? – укротил ее Вячеслав. – Извините, но Мила действительно выглядела ненормальной. Кстати, ваш зять и его мать сделали все, что от них зависело, я имею в виду обращение в милицию и жалобу на роддом. А что еще можно было сделать? Сейчас им грозит та же опасность, что и вам. Их могут взять в заложники, убить, а стрелки перевести на вашу дочь, между прочим, сбежавшую из психбольницы. Не пугайтесь, это одно из предположений. В данном случае лучше просчитать самый крайний вариант, на какой способны убийцы. Это несколько человек, но руководит ими один. Вот до него и надо добраться.