Интермеццо, интермеццо
Шрифт:
Мик обернулся и чуть не выронил кусок акулятины. Перед ним стоял золотистый дракон, вернее, судя по голосу, это была драконесса!
— Вы меня не узнаёте? — Спросила она, немного странным тоном, в котором слышались нотки тревоги и сочувствия. — Это я, Анджелика! Помните меня?
Мик не помнил, что бы, когда-то и где-то встречался с драконессой по имени Анджелика, но он припомнил видение из своего сна или бреда — золотистую драконью голову и конус серебряного пламени, окутавшего его и избавившего от невыносимой боли! А ещё припомнились слова Быка: «она наша принцесса!»
«Вот так принцесса в здешних краях!» — Подумал Мик, но вслух лишь пробормотал, что-то невнятное. Он вообще не мог ничего толком сказать и сам не понимал почему. Слова вертелись в уме, а язык ворочался с таким трудом, будто его связали верёвками. И Бык ещё утверждал, что он когда-то был большой любитель поговорить? Да, вероятно произошло, что-то особенное, а что именно, он не помнил.
— Ну, что ж! — Вздохнула Анджелика и улыбнулась. — Значит, будем знакомиться заново! Моё имя вы уже знаете, но считаю необходимым прибавить, что я не всегда была такой, как сейчас, но об этом после. Позвольте представить вам моего жениха, его зовут Драгис, а это его сестра и моя подруга — Мегги, а это… ой, профессор, где вы?
— Я здесь! — Раздался голос снизу и прямо перед Миком возник розовый крыс в круглых очках. — Я сам представлюсь, дорогая Анджелика! Профессор Прыск, к вашим услугам! Очень! Очень рад знакомству, уважаемый падре Микаэль! Я столько слышал о вас, когда ещё был студентом! А ваши работы по теории межпространственного перемещения, это же основа всего того, что сейчас называется научной транс-магией!
Ноги Мика подкосились, голова пошла кругом и он сел на песок, удержав, впрочем, в левой руке свою акулятину. Правой тотчас завладел профессор Прыск и начал её с чувством трясти.
— Наверно не стоит на него так давить, господин профессор? — Прибавила к разговору свой голос, похожий на звук колокола, изумрудная драконесса. — Боюсь, что… падре Микаэль ещё не пришёл в себя настолько, чтобы…
— Вы правы! Безусловно, правы, дорогая Мегги! — Ответил крыс. — Отдыхайте, уважаемый коллега! Конечно! Все вопросы потом!
С этими словами крыс исчез, как его и не было, а у бедного Мика голова пошла кругом и ужасно захотелось виски. «Падре Микаэль»! «Уважаемый коллега»! «Научная транс-магия»! А что дальше? Нет, это всё-таки — сон!
— Это не сон, падре Микаэль. — Произнёс мускулистый мужик, молчавший всё это время. — Поверьте, это явь. И такая явь, из которой нам всем надо выпутываться, а для этого нам необходимо вернуть вашу память!
Мик точно помнил, что не говорил ни слова вслух. Однако после всего происшедшего нынешним утром, удивляться уже не было сил.
— Я могу слышать ваши мысли. — Пояснил Драгис. — Не все и не всегда, но могу. Сейчас они мне лучше слышны, чем при нашем предыдущем знакомстве.
В это время на берег выкатился клубок из двух сцепившихся тел и послышались звуки ударов. Это были уже знакомые Мику колобки, которые никак не могли успокоиться.
— Так, всё! Моё терпение лопнуло! — Вскричала Анджелика и в каждой руке у нее, оказалось, по колобку вздёрнутому за шкирку.
Колобки ещё немного подрыгались, пытаясь достать один другого, но вскоре затихли и только злобно поглядывали друг на друга. Теперь Мик смог разглядеть их получше. Оба были лишь в общих чертах похожи на людей. Оба напоминали гигантские картофелины, глазастые и носастые. На том и на другом одежда висела клочьями, явно в результате их постоянных потасовок, но приглядевшись, можно было догадаться, что на одном из них красуются остатки чёрного дорогого костюма, (может быть это даже был фрак или смокинг), а другой когда-то был одет в серый костюм в бежевую полоску.
— Так, достопочтенный дон, вы у меня отправитесь на тот островок, что на западе, а ты, дорогуша, посидишь на восточном! Дрась, будь любезен, проводи его туда! — Заявила Анджелика, передавая белокожему мужику одного из колобков.
— Не хочу на западный остров! Там гадюки! — Заканючил тот, что остался в руках драконессы.
— Мне их жаль! — Крикнул колобок, которого держал за плечи Драгис.
В ответ названный, «достопочтенным доном», снова задёргался, но получил лёгкую затрещину и безжизненно повис. Анджелика и Драгис не стали терять времени даром и тут же разошлись в разные стороны.
— Давно пора! — Прокомментировал происшедшее Бык, оставивший на время свою траву. — Он мне конечно друг, но в последнее время ведёт себя, как-то, по-дурацки!
— Это ты про кого? — Спросил Мик, удивляясь скрипучести своего голоса.
— Да про Фига, про кого же ещё? Я о том, которого Драгис на восточный остров потащил. Кстати, на «восточном» я бы и сам отдохнул денёк-другой. Травы там!.. А может и ещё чего вкусненького найдётся!
И Бык заговорщически подмигнул Мику. Тот попытался представить себе, что-нибудь «вкусненькое», с точки зрения быка, и снова принялся за свою акулятину.
— Позволю себе заметить, — послышался голос профессора Прыска, с высоты его каменной кафедры, — что здесь налицо явный протекционизм!
— Чаво? — Спросил Бык с недоверием.
— Протекционизм! — Повторил профессор Прыск. — Я имею в виду то, что наша Анджелика симпатизирует Фигу, в то время как в их споре с братом следовало бы проявить объективность…
— Ага! Я бы давно проявил ету самую, как её? Объедкивность! Ещё как, проявил бы, и поднял бы поганца Дульери на рога за все его художества! Вы, профессор, не видели, что творилось на его территории в городе! А что вытворяли его бандиты, когда мы с ними сталкивались?! Конечно, и мы были не ангелы, но никогда никого не обижали зря! А только лишь брали у людей то, что они сами готовы были нам отдать…
— Хватит, хватит! — Отмахнулся крыс. — Ничего не желаю знать о ваших гангстерских делах!
— Гангстерских?! — Вскричал Мик, чуть не подавившись куском рыбы. — Я же говорил тебе, не иди в гангстеры, худо будет!
Высказав всё это, Мик замотал головой, потом уставился в одну точку, как бы стараясь увидеть внутренним взором, что-то неразличимое. Одно слово взбаламутило мешанину его запутанных мыслей и вдруг, часть позабытой жизни встала перед ним со всей своей потрясающей отчётливостью! И в этой жизни, оказывается, действительно был Бык, то есть Быкович, а ещё в ней были и Драгис, и Фигольчик, и… Дульери! Он видел их всех, а Быка знал близко, и даже дружил с ним! Что же произошло? Почему два известных гангстера больше не управляют своими бандами, а лупохают друг-друга вручную, а принцесса — драконесса рассаживает их по разным островам в море? Почему Быковский больше не человек, а бык? (Впрочем, он всегда на быка смахивал.) Почему он сам сидит здесь и жуёт такой кусок рыбы, который, похоже, в него врядли поместится? Сидит и жуёт, вместо того, чтобы… Вместо того чтобы, что?