Интернационале
Шрифт:
«София Марко Леветти» в пол голоса ответила Софи и получив одобрительный жест прошла через двух охранников в черных костюмах в очаровательное круглое фойе с мраморной кладкой, где ее встретил сотрудник отеля предложив сдать ее легкий жакет в гардеробную комнату. Она неспеша поднялась по винтовой лестнице на второй этаж, где уже собралась часть гостей. Квок, как и многие в зале заметили Софию сразу же как она появилась. Он не собирался уделять ей много времени и все же когда она подошла он осмотрел ее и прищурив глаз в свойственной ему манере с восхищением произнес:
«Жак, превзошел самого себя! Напомните мне чтобы я отправил ему его любимые цветы. Это платье… Вы божественна, моя дорогая.»
Он взял ее за руку и покрутил как статуэтку, чтобы, потом едва касаясь поцеловать ее запястье. Сняв с одного из подносов шампанское, он предложил его Софии. На другой стороне большого зала чуть в тени прожекторов стоял Паскаль и наблюдал, как Софи о чем-то мило флиртует с Квоком и его друзьями. Линии ее стройной, сильной и в то же время изящной фигуры очерчивались через полупрозрачное вечернее платье цвета нежной слоновой кожи. Ее открытые плечи и небольшой кулон придавали ей какой-то необычайной хрупкости и легкости. Грациозные движения, манящая застенчивая улыбка, завораживающее движение головы, когда она смеялась и кроткие прикосновения к шее и плечам могли сразить любого мужчину. Изредка она поправляла свои волосы, которые по настоянию Жака ей пришлось окрасить в родной каштановый цвет.
«Мон Дьё, мой ангел, тебе нельзя скрывать эти плечи, эти губы, эта шея…ноги…ноги, я хочу те открытые золотые Manolo Blahnik с последней коллекции…» с истинным наслаждением взахлеб произносил Жак в салоне LEONARDO буквально несколько часов назад.
«Жак сделает из тебя принцессу, месьё Квок отправил тебя милочка в лучшие руки в Париже…» гордо произнес он, и обернувшись, скомандовал взмахом руки своим подручным.
Вокруг Софи все завертелось как в сказке про золушку. Они примерили десяток платьев, но когда она показалась из примерочной в платье выпускного бала от Yanina Couture, которое прислали из Москвы днем ранее, Жак, вся команда и даже сама Софи замерли на мгновение и выдохнув он произнес:
«Мои ножницы и палитру, я сделаю ее той, ради которой короли завоевывали страны. Да что уж там, Елена троянская перевернется в гробу, когда мы закончим с тобой.»
«Она просто ангел…» произнесла по рации с легкой завистью в голосе Клэр и добавила «Посол прибыл со своим плюс один».
Паскаль, который держался чуть в стороне от всех не видел коридор, который вел от лестницы в главный зал. Его видели только Клэр и Гэрри через пол города на экранах с сигналом с камер внутреннего наблюдения.
«Мужчина за 55, среднего роста с бородой и усами.» сообщил по рации Гэрри.
Ожидая увидеть посла с очередной сотрудницей посольства, которую тот обычно брал для антуража, после слов Гэрри, Паскаль с интересом повернул голову в сторону входа чтобы увидеть сопровождающего. После долгой паузы он быстро отвернулся, и пройдя за угол, спустился из зала по параллельной лестнице так, чтобы его никто не заметил. Клэр видела, как Паскаль быстро шел по коридорам отеля и переключившись на радиоканал, где ее слышал только он, встревоженно спросила:
«Что случилось, шеф? Все в нормально?»
Паскаль вышел из здания, и сев в служебную машину, сказал водителю, чтобы тот направился в оперативный штаб. По дороге он разъяренно отключил камеру. Паскаль смотрел куда-то в даль через мокрое от небольшого дождя окно машины и о чем-то усердно размышлял. Клэр и Гэрри, ничего не понимая, продолжали вести наблюдение. Клэр написала сообщение шефу на его телефон.
Паскаль торопил водителя:
«Матиньо, если ты меня не привезешь через пять минут, ищи новую работу в Анголе или Триполи.»
Его водитель первый раз за долгие годы видел его таким раздраженным, и включив проблесковые фонари и сирену, он помчался на бешенной скорости. За квартал до секретного офиса DGSE он отключил мигалки и тихо заехал на глубокий паркинг. Не промолвивший больше ни слова, но очень злой, Паскаль вышел и быстрым необычным для него шагом зашел в лифт, который спустил его в подвал, где находилась наблюдательна комната с командой. Открыв дверь, его уже встречала Клэр. Он скинул пиджак ей на руки, и пройдя в комнату, где был пульт, закрыл за собой дверь.
«Отключить запись.» громко произнес он.
Гэрри нажал кнопку, и они с Клэр уставились на шефа.
«То, что я сейчас Вам скажу, должно остаться в этой комнате, и ни одна живая душа не должна знать о том, что будет происходить дальше. Это больше не операция DGSE, это операция нашего отряда, записи по ней не вести, всю собранную информацию отделить от основных архивов.»
Он стал немного задыхаться, но переведя дух продолжил:
«Клэр, твой и твой, Гэрри, доступы только что взлетели до небес. Мы только что ударились Титаником о льдину, мать ее крупную льдину.»
Клэр, не понимая, что на самом деле происходит, и видя Паскаля в таком состоянии, была не на шутку взволнована:
«Что там произошло?» успокаивая себя и всех, спросила она его размеренным голосом. «Человек, которого вы видите на экране – это Роберт Спинотти, глава самого засекреченного подразделения разведки США. Уничтожение картеля Пабло Эскобара, Война на Балканах, убийства неприкасаемых мира сего, да что уж там, распад Советского Союза, это лишь малая доля к чему приложил руку Мангуст. Мы как-то служили вместе, и я не видел его уже много лет. Но он знал, что я буду там, потому что, зайдя, он посмотрел прямо мне в глаза и дал мне понять, что они в курсе, что мы ведем их объект или агента. Я пока точно не знаю кто она для них, но ему поручают только то, с чем бы не справился и сам Ахиллес.»
Паскаль еще не знал, что, пока он ехал из отеля в отдел, Софию представили послу Франции в Саудовской Аравии и очень порекомендовали. Неделями позже его помощница, которая работала на DGSE в Эр-Риаде, сделает все возможное, чтобы резюме Софии Леветти с лучшими рекомендациями попало на стол Маркусу Вильбергу, ее будущему шефу. Тот, наводя справки, получит лестный отзыв от Квока и от компании LOTOS. Так она получит возможность стать частью AxiNox. Но к этому история вернется еще вернется, а пока Паскаль сделал паузу, поглотив до конца все произошедшее, изменившуюся ситуацию, и добавил: