Интернат
Шрифт:
– Ну вот, Марина, все немножко откладывается, – сказал он недовольно, – мне надо вашего клиента привести, а то он заблудился в трех стенах. Я минут через пятнадцать приеду, а вы тут пока подготовьтесь…
Потом он выключил в гараже свет, вышел закрыв за собой дверь.
Как по команде девчонки кинулись к двери, и начали опять кричать, и звать на помощь.
Через пять минут Марина охрипла от крика и устало опустилась на пол. Дина тоже присмирела.
– Малин, а когда Антоша, придет нас спасать? – тихо спросила она.
– Скоро придет, – сказала Марина и прислонилась лбом к холодной стене. Очень болела голова, стучало в висках… Сил плакать больше не было, хотелось просто заорать. Заорать громко, чтоб услышал весь мир. Хотелось сделать так, чтобы время повернулось вспять, и ничего этого бы не было. Волна ужаса снова охватила ее. Это конец. Вся жизнь промелькнула перед ее глазами, как картинки из фильма…
Мама…Толя… страшная авария… боль… ужас… детский дом… Танька… Люба, Вадим… Антоша… такие близкие и любимые люди…
Все кончено!
Теперь уже никто не сможет им помочь.....Теперь уже никто не сможет их спасти… Марина в ужасе закрыла лицо руками… прошло еще пять минут…
А потом начался АД…
В этом аду Дина продержалась всего полгода. Когда она умерла, Череп даже не соизволил ее похоронить. Он положил ее в багажник, отвез в лес и выбросил ее тело в овраг.
Марину подсадили на тяжелые наркотики, но она продержалась целых пять лет.
Марина Шальнева умерла в девятнадцать лет от передозировки. Ее холодный труп нашли на грязном заплеванном полу в подъезде…
– Малин, ты спишь, что ли! – услышала Марина встревоженный Динкин шепот.
Марина открыла глаза. Они все еще сидели на полу в гараже, и ждали своей участи.
– Нет, Дин, я не сплю, – тихо сказала она, – я сейчас представила, что нас ждет в будущем…
– И что? – испуганно спросила Дина.
– Нас ждет смерть, – мрачно сказала Марина.
– Это холосо, – радостно отозвалась из темноты Дина, – мне тетя Алина из больницы лассказывала, что когда холосые девочки умилают, Бог забилает их себе и они становятся как Ангелы, скажи мне Малин, я ведь холосая девочка?
– Да, Дин, ты очень хорошая девочка, – подтвердила Марина, – и если Бог тебя заберет – ты обязательно попадешь на небо.... а вот мне стать Ангелом точно не светит…
– Почему, Малин? – удивилась Дина, – лазве ты нехолосая девочка?
– Да, Дина, я нехорошая девочка… я очень плохая девочка, – прошептала Марина, и слезы опять полились по ее щекам, – знаешь, Дин, я просто ужасная девочка, я за свою жизнь уже столько плохого наделала, что небо мне не светит точно.... Я курила, пила, взрослых не слушалась, и сама виновата, что у меня все так плохо, так мне и надо… так мне и надо… так мне и надо.
– Боже, ты плости Малину, – тихо прошептала Дина, – сделай так, чтобы Малина тоже попала на небо!
– Прости меня, Господи, – зарыдала Марина, – прости за все, что я сделала! Прости, что я такая, ужасная! Прости! Прости! Прости! Господи, сделай так, чтобы нас спасли! Помоги нам выбраться отсюда, помоги, прошу Тебя! Помоги, услышь! Услышь!
– Спаси нас… услышь, – вторила ей Дина, – помоги, Господи, помоги!
Поздней ночью, в холодном гараже, на полу, сидели две девочки и ждали своей участи. Впереди их ожидало совсем не "прекрасное далеко"… Сил плакать у них больше не было, надежды на спасение тоже, осталась только вера. Вера в то, что Бог все-таки простит, смилуется, услышит…
И Бог услышал…
Той ночью Череп со своим приятелем так и не встретился. Он просто до него не доехал… Доехал он только до ближайшего поста ДПС. Там его машину и остановили. Где находятся его пленницы, он естественно не рассказал, и девочкам пришлось сидеть в гараже до утра. А утром владельцы соседних гаражей услышали их крики о помощи и вызвали полицию…
Воспитателей, родителей и опекунов нужно слушаться. И хотя иногда тебе будет казаться, что они говорят какую-то ерунду, ты все равно должна их слушаться, потому что они знают лучше, и все, что они говорят, может исполнится… и если ты, идиотка, опять соберешься искать себе приключений, то сначала открой свой дневник и прочитай еще раз это правило!
Такую запись сделает в дневнике Марина Шальнева, но это будет потом, чуть позже, а пока…
Прошло три дня…
В огромное окно комнаты светит уличный фонарь. В углу стоит железная кровать. На стене висит картина под названием "Мая мама", а на подоконнике сидит игрушечный мишка. Нарисованными глазами, не отрываясь, наблюдает он за детьми, которые находятся в темноте комнаты.
Марина, Антон и Дина сидят на кровати, тесно прижавшись друг ко другу, и смотрят в окно. После возвращения вид у них особенно жалкий. Антона побрили налысо, Маринку тоже изрядно обкорнали. Ей не нравится ее новая прическа, и она сидит, надев на голову капюшон кофты.
– Антош, как ты думаешь, его посадят? – нарушает тишину комнаты Марина.
– Да вряд ли! – отвечает Антон, – он же вам ничего не сделал.
– Он хотел сделать! – сердито отвечает Марина.
– За "хотел сделать" не сажают! Сажают только по факту, хотя за то, что он тебя ударил, может ему что и перепадет.
– Хоть бы его посадили! Я теперь из-за этого придурка на улицу выйти боюсь. Я вообще теперь гулять буду только за забором, или на крыльце.