Интернет как иллюзия. Обратная сторона сети
Шрифт:
Нечто похожее, по словам Хиллари Клинтон, происходит и сейчас: “Одновременно с распространением сетей по миру вместо осязаемых стен вырастают виртуальные”. И по мере того, как “во многих странах опускается новый, информационный занавес, вирусные видеоролики и записи в блогах становятся самиздатом наших дней”. Несмотря на то, что Клинтон не обозначила почти никаких политических задач, о них было нетрудно догадаться: виртуальные “стены” надлежит пробить, информационные занавесы – поднять, распространение цифрового самиздата – поддержать, а блогеров – назначить диссидентами.
Поскольку речь шла о Вашингтоне, то произнесение Хиллари Клинтон выражения “новый информационный занавес” тем же тоном, что и “Берлинская стена”, было равнозначно объявлению 3D-сиквела холодной войны. Она угадала тайное желание множества политиков, которым до зарезу нужен был понятный враг. Такой враг, что отличался бы от бородачей из пещер Вазиристана, которым мало дела до рассуждений о балансе сил и которые буквально оккупировали текущую повестку
Особенно происходящее порадовало соратников Рональда Рейгана. Победившие в аналоговой холодной войне, они чувствовали в себе силы выиграть и цифровую. Однако не слово “интернет” сделало свободу интернета настолько привлекательной для этой группы. Задача по уничтожению киберстен буквально стала спасительным кругом для стареющих солдат холодной войны, быстро теряющих связь с миром, который озабочен, например, изменением климата и недостаточным регулированием финансовых рынков. Не то чтобы остальные проблемы современности не важны: они недостаточно важны в сравнении с борьбой против коммунизма. Для многих членов стремительно вымирающего лобби эпохи холодной войны битва за свободу интернета – это последний шанс на то, чтобы вернуть себе интеллектуальное лидерство. В конце концов, кого призовет публика, как не их, неутомимых и самокритичных государственных мужей, которые когда-то уже помогли избавить мир ото всех этих стен и занавесов?
Гнездо для “ястреба”
Всего несколько месяцев спустя одна из таких вашингтонских групп провела яркую конференцию, посвященную обсуждению того, как политика времен холодной войны (особенно поддержка Западом советских диссидентов) может быть извлечена из чулана истории и применена в современных условиях. Мероприятие, на котором председательствовал Джордж У. Буш (к тому времени почти сошедший с политической сцены), собрало ряд воинственных неоконсерваторов. Они решили объявить собственную войну за свободу интернета (возможно, из отвращения к вялой внешней политике администрации Барака Обамы).
Было, конечно, нечто сюрреалистическое в том, что в этом клубе председательствует Буш: будучи президентом, он довольно пренебрежительно отзывался об “интернетах”. С другой стороны (для Буша по крайней мере), мероприятие почти не имело отношения к Сети как таковой. Целью скорее был перенос повестки распространения свободы в мире (freedom agenda) на цифровые просторы. Сочтя интернет своим союзником, Буш, который всегда гордился собственной репутацией лучшего друга диссидентов (находясь на посту президента, он встретился более чем с сотней из них), согласился провести встречу “глобальных кибердиссидентов” в Техасе. Конференция с участием нескольких политических блогеров из таких стран как Сирия, Куба, Колумбия и Иран стала одним из первых заметных публичных мероприятий, организованных только что созданным Институтом им. Джорджа У. Буша. Помпезность мероприятия (темы дискуссий были сформулированы, например, так: “Истории о свободе с передовой” и “Глобальные уроки электронной свободы”) свидетельствует о том, что даже два десятилетия спустя после падения Берлинской стены ветераны холодной войны по-прежнему сильны в манихейской риторике.
Однако конференция в Техасе не стала просто собранием безработных неоконсерваторов. Там присутствовали и уважаемые эксперты по интернету, например, Итан Цукерман и Хэл Робертс из Беркмановского центра по изучению интернета и общества (Гарвард). В Техас отправился даже высокопоставленный чиновник Госдепа, то есть человек Обамы. “Эта конференция привлекает внимание к деятельности нового поколения диссидентов, вселяя надежду, что оно станет маяком для остальных”, – заявил Джеймс Глассман, бывший высокопоставленный сотрудник администрации Буша, ныне президент Института им. Джорджа У. Буша. По словам Глассмана, целью конференции было “определить тенденции эффективной киберсвязи, которая распространяет свободу и способствует продвижению прав человека”. Отмечу, что Джеймс Глассман значит для киберутопизма то же, что Генри Торо – для доктрины гражданского неповиновения. Он выступил соавтором книги “Доу 36 000”, в которой говорилось, что индекс Доу-Джонса находится на пути к новым высотам. Книга увидела свет в 2000 году, за несколько месяцев до того, как лопнул пузырь доткомов.
Дэвид Кейс, директор проекта “Кибердиссиденты” (Cy berdissidents.org), был одним из ключевых ораторов на мероприятии Буша. Он стал своего рода “мостиком” в мир старых советских диссидентов. Кейс работал с Натаном Щаранским, видным советским диссидентом, чей образ мыслей оказал большое влияние на представления администрации Буша о борьбе за свободу во всем мире. (Манифест Щаранского “В защиту демократии” – одна из немногих книг, прочитанных Бушем во время пребывания в должности президента, – по его словам, заметно на него повлияла: “Если хотите вкратце узнать, что я думаю о внешней политике, прочитайте книгу Натана Щаранского… Прочитайте. Отличная книга”.) По словам Кейеса, миссия “Кибердиссидентов” состоит в том, чтобы “сделать знаменитыми ближневосточных интернет-активистов, борющихся за демократию, и заставить Запад их полюбить”, то есть приблизить их по уровню популярности к Щаранскому (кстати, последний – один из советников этого проекта).
Но не следует торопиться с выводами. “Киберконсерваторы”, съехавшиеся в Техас, – не мечтательные утописты, думающие, будто интернет волшебным образом очистит мир от диктаторов. Напротив, они охотно соглашаются (гораздо охотнее, чем либералы из администрации Обамы), что авторитарные правительства в интернете не менее активны. “Демократии твитами не добиться”, – пишет Джеффри Гедмин, президент “Радио Свободная Европа/Радио Свобода” [5] , также посетивший это мероприятие. Гедмин, ставленник Буша, – очень заметная фигура среди консерваторов (он занимает, кроме прочего, руководящую должность в Американском институте предпринимательства). То, что киберконсерваторы уверовали в способность блогеров свергать правительства, – не признак киберутопизма, а скорее элемент видения неоконсерваторами природы авторитаризма и роли диссидентов (онлайновых и обычных) в его трансформации. Оттенки утопизма, само собой, хорошо различимы в их подходе, но это утопический взгляд не на технологию. Это утопический взгляд на политику вообще.
5
Джеффри Гедмин был президентом “Радио Свободная Европа/Радио Свобода” с 2007 по 2011 год. – Прим. ред.
Иракский опыт несколько остудил пыл неоконсерваторов, но их убежденность в том, что все общества стремятся к демократии и (если, конечно, все препятствия будут устранены) будут развиваться именно в этом направлении, сильна как никогда. Киберконсерваторы не сразу осознали огромный потенциал интернета для достижения намеченной ими цели. Менее чем за двадцать лет Сеть устранила больше препятствий, чем вся политика неоконсерваторов, но, поскольку авторитарные правительства не сидели сложа руки и активно осваивали киберпространство, теперь их нужно остановить. С точки зрения большинства присутствовавших на мероприятии Буша, борьба за свободу интернета быстро стала существеннейшей задачей нового века, которая поможет завершить проект, начатый Рональдом Рейганом в 80-е годы и старательно продолженный Бушем в первое десятилетие нового века. Кажется, что в загадочной свободе интернета неоконсерватизм, который, как многие считали, пришел в упадок, обрел новый смысл существования – а с ним и возрождение идеологии.
Мало кто демонстрирует сложные интеллектуальные связи истории холодной войны и неоконсерватизма с дивным новым миром свободы интернета лучше, чем Марк Палмер. Палмер, соучредитель Национального фонда поддержки демократии (крупнейшая в мире организация, содействующая распространению демократии и финансируемая Конгрессом США), служил послом в Венгрии в последние годы коммунистического режима, поэтому прекрасно осведомлен о борьбе восточноевропейских диссидентов. Столь же хорошо Палмеру известно о том, как Запад им помогал, поскольку значительная доля этой помощи проходила через американское посольство. В настоящее время Палмер, член сверхвоинственного Комитета по существующей опасности, стал главным защитником свободы интернета, в основном в интересах Фалуньгун – преследуемой китайскими властями духовной группы, одного из главных закулисных игроков в быстро растущей индустрии защиты свободы интернета. В 1999 году, когда у этой группы возник конфликт с китайским правительством, несколько веб-сайтов Фалуньгун были заблокированы. Для преодоления многочисленных китайских файерволов последователи Фалуньгун создали впечатляющий набор технологий, позволяющих китайцам получить доступ к заблокированным сайтам. Палмер выступал со страстными призывами (в том числе в Конгрессе) к правительству США увеличить ассигнования кампании Фалуньгун, в том числе с целью распространения таких технологий в других угнетенных странах. Госдеп США отверг по меньшей мере одно такое требование, однако в мае 2010 года, под давлением многочисленных сторонников Фалуньгун, в том числе консервативных организаций вроде Хадсоновского института, и передовиц в “Нью-Йорк таймс”, “Вашингтон пост” и “Уолл-стрит джорнал”, он уступил. Группе выделили 1,5 миллиона долларов.
Взгляды Марка Палмера на потенциал интернета воплощают подход киберконсерваторов в его агрессивном варианте. В книге 2003 года “Переламывая настоящую ‘ось зла’. Как к 2025 году свергнуть последних диктаторов мира” – пособию по свержению сорока пяти авторитарных лидеров (Дик Чейни на этом фоне выглядит сущим “голубем”) – Палмер превозносит мощь интернета-освободителя, “расширяющего возможности демократии и обескровливающего диктаторов”. С его точки зрения, интернет – это отличный способ подогреть недовольство граждан, которое со временем может вылиться в революцию: “Навыкам работы в интернете легко научить, и это должны сделать сторонние демократические страны. Несколько инициатив такого рода принесут больше пользы, чем ‘обучение учителей’ для сетевой организации”. Итак, интернет – мощный инструмент свержения режима; продемократически настроенных активистов из авторитарных государств следует более или менее одинаково учить тому, как вести блог или оставлять записи в “Твиттере” – так же, как их учат гражданскому неповиновению и организации уличных протестов (излюбленные темы оплачиваемых США тренингов, на содержание которых сильно повлияли труды американского активиста и ученого Джина Шарпа, этого Макиавелли ненасильственной политики).