Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2007 №8

Журнал «Домашняя лаборатория»

И еще одно замечание. Возможно, кому-то оно придется по душе, кому-то нет. Дело в том, что классические технические противоречия, вообще говоря, не разрешаются с помощью компромисса. Наоборот, теория утверждает, что противоречивые свойства объекта нужно усилить. Пусть существуют. Но — или в разное время (разнесение во времени), или в разных местах (разнесение в пространстве). Пытаясь добиться компромисса, мы не разрешаем противоречие, а загоняем его внутрь. Создаем видимость решения.

Это знают специалисты по ТРИЗ. Это должно быть известно также и историкам, и актерам (вспомним Сальвини), и вообще — любому творческому человеку. Способы разрешения противоречий — вовсе не выдумка XX

века. Они, как и законы природы, существовали всегда.

Вспомните историю создания Александрийского маяка — одного из чудес света. Огромное сооружение, памятник гению… кого? Зодчего или императора? Начальника или исполнителя? Противоречие: каждый хотел увековечить себя! И оба не желали пойти на компромисс: увековечить имена обоих.

Как поступил зодчий, который не мог ослушаться императора? Он честно исполнил приказ, на основании маяка было начертано имя властителя. Но прошли годы, известняк осыпался вместе с надписью, и открылось каменное основание, на котором было выбито на века: "Для богов и во имя спасения моряков построил Состратос из Книда, сын Дексифона".

Противоречие разделено во времени, задача решена. Компромисс? Никакого компромисса.

Аналогичный пример — из литературы. В исторической повести П.Амнуэля и Р.Леонидова "Суд" (ее можно прочитать на нашем сайте) описано создание знаменитого Сфинкса в Городе фараонов — Гизэ. Каждый видел: у Сфинкса странные негроидные черты лица, совершенно не похожие на черты лица египтян. Почему? По мысли авторов Сфинкс изображал фараона Хафру. И фараон был… эфиопом. Но разве такое возможно? Ведь никакие иные исторические источники не подтверждают этой идеи. Конечно, не подтверждают, мы-то знаем, как пишутся исторические хроники. Если когда-то действительно эфиопу довелось взойти на египетский престол, разве он не стал бы тщательно скрывать свое происхождение, приказывая создавать историю такой, какой ему хотелось?

Как же сохранить для потомков истину? Придворный скульптор Минхотеп решает эту задачу классическим способом. Итак, противоречие: Сфинкс должен изобра жать Хафру таким, каков он на самом деле, и Сфинкс должен изображать Хафру таким, каким фараон желал видеть себя сам — то есть египтянином, а не эфиопом.

Скульптор вырубает в скале истинный облик владыки-эфиопа, а поверх кладет алебастровую "маску" с каноническим изображением, таким, как, например, изображение того же Хафры на статуе, выставленной в Музее изобразительных искусств имени Пушкина в Москве — типичный египтянин, ничего "эфиопского". Хафра-эфиоп наверняка был доволен произведением Минхотепа, возможно, даже щедро одарил создателя Сфинкса. Но… алебастр со временем осыпался, и десятки лет спустя проявился истинный лик фараона. Таким он и остался в веках.

Впрочем, что мы все об искусстве и политике? Давайте вернемся к технике и проверим свою способность устранять противоречия, решив простую задачу. Задача, кстати, совершенно реальна. Вот отрывок из книги по истории авиации:

"В 1915 г. в руки немцев попал французский самолет-истребитель. Пулемет у французов стрелял через собственный винт, а на лопастях винта были приклеены стальные пластинки, они отражали пули, если те попадали в лопасти. Немцы скопировали новинку, но в отличие от мягких французских пуль немецкие пули разносили собственные же винты в щепки".

Классическое противоречие: пулемет должен стрелять сквозь винт, но… не должен этого делать.

Как быть?

ЕСЛИ НЕТ СОГЛАСИЯ

Техническую фантазию невозможно

развивать, если не пользоваться очень мощным приемом согласования и рассогласования в работе технических систем. Помните И.А.Крылова: "Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пой дет…"? Прием гласит: все части технической системы должны быть согласованы между собой. Человек, чтобы вы знали, тоже является частью технической системы — если он работает на станке или бродит по городу, раздумывая над проблемами мироздания. Движения токаря за станком должны быть согласованы с ритмом работы станка.

Движение мысли философа, бродящего по улицам, хочешь — не хочешь, а согласуется с ритмом жизни городских кварталов. Попробуйте, и убедитесь сами — в одних кварталах думается лучше, в иных — не думается вообще.

Очень простой пример, чтобы все стало ясно: бормашина. Я вовсе не советую вам отправляться к зубному врачу. Но если вы его вообще когда-нибудь посещали, то вам знакомы ощущения от впивающегося в кость бура. Раньше, когда скорость вращения бурового устройства была невелика, сверление зуба, бывало, доводило человека до болевого шока. Потом врачи догадались использовать сверхбыстрые аппараты (прием ускорения!), и боль стала меньше. Но есть, оказывается, способ, с помощью которого боль вообще можно уничтожить — это согласовать ритмы работы бормашины с ритмами человеческого организма. Как? Теоретически это ясно, но вот до практики, к сожалению, пока не дошло.

Врачи знают, что в момент сокращения сердца повышается давление крови в сосудах, и болевые ощущения становятся во много раз сильнее. Всем знакома "дергающая" боль, согласованная с ритмом работы сердца. Так вот, если сделать так, чтобы сверло бормашины касалось зуба только в промежутках между ударами сердца, пациент практически не будет ощущать боли! В принципе, проблема боли при лечении зубов решена — но как, однако, далеко от принципа до воплощения… Нужно знать, как бьется сердце пациента, нужно, чтобы компьютер, связанный с механизмом бормашины, постоянно рассчитывал изменения сердечного ритма и давал команды увеличить или уменьшить скорость. Но ведь это детали — в будущем посещение зубного врача уже не будет наводить на неприятные мысли.

Пример посложнее. В одной квартире живут три семьи. Чтобы не было постоянных скандалов, все они должны согласовывать друг с другом "ритмы" своей жизни — кому когда вставать, кому когда занимать ванную. Перечитайте "Двенадцать стульев": жизнь "Вороньей слободки" прекрасно иллюстрирует, что получается, если пренебрегать "принципом согласования".

Вернемся к технике. В конце прошлого века лавочник Бенц поставил мотор на обычную коляску, и получился автомобиль. Но система была совершенно не согласована! Первый автомобиль был смешным, неповоротливым, медлительным, хотя и представлялся тогда чудом техники. Мотор нужно было согласовать с кузовом, колеса — с мотором, кабину — с колесами. А потом весь автомобиль нужно было привести в согласие с окружающей средой, и это никак не получалось, пока не были изобретены правила дорожного движения. Подумать только, когда в Лондоне было всего двадцать автомобилей, два из них умудрились столкнуться!

Разумеется, само по себе ничего не происходит. Если нужно согласовать что-то с чем-то, должно существовать связующее звено. Компьютер — если согласуются работа бормашины и сердечные ритмы. Коробка передач — если согласуется работа мотора с вращением колес.

Но давайте проявим фантазию, вспомним еще одно правило — стремление к идеальному конечному результату. Для чего нужен компьютер? Почему бормашина сама не согласует свое вращение с работой сердца?

Подумайте-ка над этими вопросами.