Интервью с масоном
Шрифт:
Правительственные круги согласились на существование в России двух великих управляющих лож: Великой провинциальной и Астреи. Между этими ложами было подписано соглашение о дружбе. Но стремление к построению универсальной системы масонства не угасло, и борьба между ложами за влияние среди масонов продолжалась.
Неожиданно для всех И. В. Бебер, который долгое время стоял во главе капитула Феникса и пользовался уважением у братьев высших степеней, вышел из Великой провинциальной ложи и примкнул к союзу Астреи. Это был, безусловно, сильный удар по патриархальной шведской системе масонства России. Так поступили и ряд других высших должностных лиц капитула Феникса.
Власть в капитуле перешла к графу М. Ю. Виельгорскому. Граф находился под большим влиянием мистиков-розенкрейцеров С. И. Гамалеи, А. Ф. Лабзина, И. А. Поздеева, Р. С. Степанова и нередко произносил
Разногласия между представителями лож шведской системы были вызваны не только разрешением вопроса о статусе высших степеней, но и вопросами об истоках мистической практики и теории масонства. Для мистического учения вопрос о преемственности и сохранении мистического знания является существенным и важным. По этой причине реформа Е. Е. Эллизена поставила под сомнение прежде всего мистическую сторону масонского учения.
Поскольку союз Астреи официально провозгласил веротерпимость ко всем масонским системам, то этим воспользовались «братья высших степеней». Они предложили организовать при Астрее особый обрядовый капитул, который и ведал бы этими высшими степенями. В результате вновь возникла парадоксальная ситуация: союз, который по первоначальному замыслу был призван отвергать высшие степени, в реальности их охранял. Капитулу Феникса таким юридическим и политическим ходом удалось сохранить верность старым традициям. Весной 1822 после различных перипетий произошло объединение двух российских союзов. Первоначальное единство было восстановлено. Но ненадолго.
В александровскую эпоху иоанновское масонство сохраняло свое значение и служило массовой формой масонства, получившей распространение среди представителей различных масонских систем. Разногласия же касались прежде всего способа управления масонскими ложами. Но правительство было, безусловно, осведомлено даже о тех братьях, которые пытались вести свою работу «тайным» образом.
Внутренняя политика Александра I менялась. Это касалось и отношения к масонам. Первоначально, в 1821 году, были закрыты ложи в Польше. В декабре того же года по доносу одного из служащих остановлены работы ложи А. Ф. Лабзина. Тогда же был наложен запрет на распространение масонских песен и других сочинений подобного рода.
1 августа 1822 последовал высочайший рескрипт на имя графа В. П. Кочубея о закрытии всех лож России. Причиной это были занятия братьев «сокровенно предметами политическими». Многие из декабристов были членами различных масонских лож, организационная структура ранних декабристских организаций «Союза спасения» и «Ордена русских рыцарей» отчасти воспроизводила структуру лож. Будущие декабристы участвовали в работе лож, известных правительству и неизвестных.
21 апреля 1826 одним из первых рескриптов на имя министра внутренних дел Николай I подтвердил запрещение деятельности масонских лож. Однако масонские братья собирались тайно.
Совершенно очевидно, что масонское мировоззрение оказалось устойчивой формой сознания в русском обществе, если с момента его гражданского рождения насчитывается 90 лет. Но и после запрещения масонских лож в 1822 году их идеи не угасли, найдя свое продолжение в последующих десятилетиях 19-20 вв. Ничто так не говорит о укорененности масонства в русскую почву, как следование традициям и развитие этих традиций. Это является одной из причин выделения масонского философского мировоззрения как национального явления.
Во второй половине 19 века изобретатель П. Н. Яблочков во Франции создал ложу «Космос», в которую были приняты М. М. Ковалевский, Н. А. Котляревский, Е. В. Де-Роберти и другие. От ложи «Космос» были созданы отделения в России, но наиболее массовые формы возрождение лож приняло после Манифеста 17 октября 1917 года. При этом главными были два направления: последователи и сторонники Ковалевского придерживались мнения, что братья должны веровать в Бога, а сторонники Е. И. Кедрина придерживались принципа свободы вероисповедания. Первые добивались присоединения к «Великой ложе Франции», а вторые – к «Великому Востоку», их было большинство. В ноябре 1908 прошел Первый российский масонский конвент, на котором обе ветви масонства договорились о союзе и были сформированы руководящие органы в России: Верховный Совет и Совет 18-ти (для братьев высших капитулярных степеней). Среди членов лож было много представителей партий кадетов, эсеров и других партий либеральной ориентации, так или иначе ориентированных
После Октябрьской революции деятельность масонов была прекращена.
Статья кончалась в духе времени словами «Они зовут к свободе для власть имущих, к братству для власть имущих, к равенству для власть имущих. И путь к счастью они ищут в миазмах революционного дурмана…». Я тогда еще отдал должное отваге автора, а сейчас, сидя в мягком кресле авиалайнера приближавшегося к Земле Обетованной, опять поразился его прозорливости. Но в данном случае меня не интересовала история русского масонства. Я летел на встречу с вольными каменщиками в страну, откуда вели свои корни все масоны мира. Я ждал откровений о масонских секретах и тайнах.
«Пристегните ремни» – на трех языках провещала стюардесса, и самолет мягко пошел на посадку в аэропорту имени Бен-Гуриона города Тель-Авива.
2. Земля, текущая молоком и медом.
Брюхатый БОИНГ все-таки тяжело плюхнулся на раскаленную полосу аэродрома, так же тяжело подрулив к третьему терминалу воздушных ворот Святой Земли. Новый третий терминал аэровокзала Бен-Гурион строился для того, что бы приветливо распахнуть свои двери для тысяч и тысяч гостей и паломников, должных устремиться бы сюда на всемирный праздник Миллениум или, выражаясь просто по-русски, на встречу третьего тысячелетия от рождества Христова. В силу разных причин ворота эти не были распахнуты. То ли поток туристов подкачал, будучи напуганным вспыхнувшей интифадой, то ли второй поток, поток инвестиций иссяк,… в общем, причин хватало. Но наш лайнер подкатил к кишке ведущей в новый терминал, что позволило мне оценить могущество масонского братства, открывшего его к моему прилету. Пройдя по кишке и ни мало поблуждав по многокилометровым коридорам, подобно Моисею, блуждавшему по пустыне Синай, я оценил достоинство слегка урчавших и несших прохладу кондиционеров. Потому, как если бы на меня палило солнце пустыни Синай, то я, увешенный кофром с камерой, штативом, фотокамерой и разными другими прибамбасами, до светлых вод Иерихона вместе с Моисеем не дошел бы точно.
Выйдя после контроля в духоту и липкую жару израильского утра, я опять безоговорочно поверил в проницательность братьев. Молодой человек, безошибочно подошедший ко мне и назвавший меня по имени, ждал именно меня для доставки в гостиницу. На мое замечание о проницательности братьев масонов, он рассмеялся в голос, заметив, что не найти меня в толпе прилетевших мог бы только слепой или человек ни разу не видевший как выглядит кофр видеокамеры и упакованный штатив.
Мой личный Моисей повел, вернее повез, меня в страну, где реки текут молоком и медом. Оказался он москвичом, плотно имевшим в прошлой своей жизни отношение к Останкинскому телевидению. В недолгой дороге от аэропорта до набережной Тель-Авива он между делом выспросил у меня, что, где, как, и при помощи какой аппаратуры, я собираюсь снимать, и какие приоритеты я хотел бы соблюсти. Тонкость и ненавязчивость разговора и получения информации, заставили меня восхититься профессионализмом моего визави. Таким образом, к моменту моей выгрузки у дверей гостиницы, мой творческий план был согласован, откорректирован и принят.