Интриганка
Шрифт:
Джейми стиснул зубы, моля лишь о том, чтобы наступила ночь. К утру он отдохнет, поест и вновь будет готов к изнурительной езде. Но к вечеру экипаж остановился всего на десять минут. Запрягли новую лошадь, на сиденье сел сменный возчик и тронул с места таким же бешеным галопом.
– Почему мы не остановились передохнуть? – спросил Джейми.
– Никаких остановок, – пробурчал кучер. – Это почтовый экипаж, мистер, нужно спешить. Не до отдыха тут.
Всю долгую ночь они скакали без остановки по пыльным ухабистым дорогам, взбираясь на холмы, спускаясь в лощины, оставляя позади выжженные равнины. На теле Джейми не осталось живого места: кожа покрылась синяками от непрерывных ударов. Он смертельно устал, но уснуть был не в силах
К концу вторых суток муки стали нестерпимыми. Спутники Джейми были в таком же жалком состоянии и даже не имели сил жаловаться. Теперь-то юноша понимал, почему компания требовала, чтобы пассажиры были молоды и здоровы.
На следующее утро они добрались до Грейт-Карру, где начиналась настоящая пустыня. Гигантский вельд простирался насколько хватало глаз: бурая унылая равнина, сжигаемая безжалостным солнцем. Пыль, жара и насекомые душили пассажиров. Иногда, сквозь болезненно-обморочную дымку, Джейми замечал группы людей, медленно бредущих в том же направлении, одиноких всадников и десятки фургонов, запряженных волами по восемнадцать – двадцать голов в упряжке; погонщики, размахивая длинными кожаными кнутами, с криками подгоняли медлительных животных. Огромные повозки везли на тысячи и тысячи фунтов товаров: старательское оборудование, продукты, палатки, печи, муку, уголь, керосиновые лампы, кофе и рис, сахар и вина, одеяла и свечи, виски и обувь. Эта дорога была единственной ниточкой, связывающей заброшенные поселки старателей Клипдрифта с цивилизацией, позволяющей им выжить.
Только когда почтовый экипаж пересек Оранжевую реку, мертвенное однообразие вельда сменилось более радостным пейзажем. Растительность стала гуще, появилась зелень, на красной почве то и дело встречались островки высокой травы, сгибающейся под ветерком, то тут, то там торчали терновые кусты.
«Я должен выдержать это, – тупо повторял про себя Джейми, – должен».
И почувствовал, как робкая надежда закралась в измученное сердце.
Четыре бесконечных дня и ночи провели они в дороге, прежде чем добрались наконец до окраин Клипдрифта.
Конечно, Джейми Мак-Грегор не представлял, чего можно ожидать, но пейзаж, развернувшийся перед измученными, налитыми кровью глазами, был просто неправдоподобным. Клипдрифт представлял собой обширный участок, на котором вдоль узких улочек и по берегам реки Ваал теснились палатки-фургоны. Грязная дорога буквально кишела кафрами, совершенно голыми, если не считать цветных курток, бородатыми старателями, людьми самых различных в прошлом профессий. В центре Клипдрифта возвышались ряды деревянных и жестяных лачуг, служащих магазинами, закусочными, бильярдными, столовыми, лавками по закупке алмазов и даже адвокатскими конторами.
На углу стоял ветхий «Ройял-Арк-отель»: длинный ряд комнат без окон. Джейми спустился с повозки и тут же упал как подкошенный: затекшие ноги отказывались служить. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Наконец он нашел в себе силы подняться и заковылял к отелю, с трудом проталкиваясь через шумные толпы старателей. Комната, которую ему отвели, оказалась маленькой, невыносимо душной и кишела мухами. Но зато там был топчан! Джейми, не раздеваясь, повалился на него и тут же уснул. Он проспал восемнадцать часов, проснулся, чувствуя ужасную боль во всем теле и не в силах двинуть ни рукой, ни ногой. Зато все существо юноши наполняло торжествующее чувство победы.
«Я здесь! Я добился своего!» – безостановочно пело в душе.
Едва не умирая от голода, Джейми побрел на поиски какого-нибудь места, где можно было поесть. Отель такой услуги не предоставлял, но на противоположной стороне улицы был маленький переполненный посетителями ресторанчик. Усевшись, он жадно накинулся на жареную рыбу, добавив к ней баранину, жаренную на вертеле, и политые сиропом пончики на десерт. Но тут его желудок, долго обходившийся без еды, начал подавать тревожные сигналы, и Джейми, решив немного передохнуть перед тем, как вновь начать уничтожать запасы ресторана, огляделся по сторонам. За соседними столиками старатели возбужденно обсуждали самое главное, интересующее каждого, – алмазы.
– ...Кое-какие алмазы еще остались в Хоуптауне, но основные залежи в Нью-Раш, вот увидите...
– ...В Кимберли народу больше, чем в Йобурге.
– ...Слышали о находке в Дютуаспане на прошлой неделе? Говорят, там алмазов больше, чем может унести человек!
– В Кристиане их тоже нашли. Собираюсь туда завтра.
Значит, это правда. Здесь повсюду алмазы! Юноша так разволновался, что с трудом смог допить большую кружку кофе. Сумма, указанная в счете, ошеломила его. Два фунта три шиллинга за один обед!
«Видимо, придется на всем экономить!» – решил он, выбираясь на шумную тесную улочку. Позади раздался знакомый голос:
– Все еще намереваешься разбогатеть, Мак-Грегор?
Джейми обернулся. Это оказался Педерсен, тот самый швед, с которым они приехали.
– Несомненно, – ответил Джейми.
– В таком случае идем на поиски алмазов. Нам туда! – показал Педерсен в направлении реки Ваал.
Они зашагали рядом.
Клипдрифт лежал в долине, окруженной холмами, и, насколько хватало глаз, повсюду расстилалась выжженная солнцем долина: ни клочка зеленой травы, ни кустика, ни деревца. В воздухе стояли тучи пыли, затрудняя дыхание. Река была всего в четверти мили, и по мере приближения к ней воздух становился прохладнее. Сотни старателей копошились в грязи: некоторые искали алмазы, ниже по течению промывали породу, покачивая лотками, остальные сортировали камни на грубо сколоченных шатких столах. Снаряжение было самым разнообразным – от установки для промывания породы по последнему слову техники до старых жестянок и ведер. Мужчины, все как один загорелые, небритые, были одеты в выцветшие оборванные фланелевые цветные или клетчатые рубашки, вельветовые брюки и резиновые сапоги, широкополые фетровые шляпы или пробковые шлемы. На каждом – широкий кожаный пояс с карманами для денег или алмазов.
Джейми и Педерсен подошли к самому краю берега и увидели, как совсем юный парнишка и мужчина постарше силились вытащить из земли огромный гранитный булыжник, желая посмотреть, что под ним. Рубашки их были насквозь мокры от пота. Неподалеку другая артель накладывала гравий в тележку, чтобы затем промыть его в лотке. Один из старателей покачивал лоток, а другой лил воду. Большие оставшиеся на дне камни вываливали на стол и тщательно осматривали.
– Не так уж сложно на первый взгляд, – ухмыльнулся Джейми.
– Не обольщайтесь, Мак-Грегор. Я тут успел побеседовать кое с кем из старателей. Думаю, нас здорово одурачили.
– О чем это вы?
– Знаете, сколько в эти места понаехало таких, как мы, в надежде разбогатеть? Двадцать тысяч! На всех просто алмазов не хватит, приятель! Даже если залежи такие богатые, сомневаюсь, стоит ли игра свеч. Жариться на солнце летом, замерзать от холода зимой, мокнуть под проливными дождями и пытаться выжить в этой пыли и вони среди насекомых. Ни ванны, ни чистой постели, ни даже нормальных туалетов в этом проклятом городишке! Каждую неделю в реке Ваал кто-нибудь тонет. Конечно, бывают и несчастные случаи, но чаще всего, я слышал, какой-нибудь отчаявшийся бедняга сводит таким образом счеты с жизнью. Не понимаю, почему все эти люди предпочитают здесь торчать!