Инверсия
Шрифт:
– Квартира, значит, - задумчиво протянул его собеседник, снова затягиваясь.
– Одна живет?
– Одна. Родители остались в Дальнем, других родственников в Ильске нет.
– И что ты собираешься делать дальше?
– Хотел припугнуть, чтобы молчала, - неуверенным тоном протянул парень.
– Э, неет, Алик - покачал головой мужчина.
– Пугать надо было раньше. Сейчас ее надо убирать.
Даже в отблесках лунного света было заметно, как побледнел молодой человек. Хозяин кабинета
– Трусишь? Как придурков своих за адренохромом накачивать, так тебе не страшно, а как девчонку молодую закопать - так стремно? Сколько ей? Двадцать? Двадцать пять? И симпатичная, наверно...
– Двадцать один едва-едва. Симпатичная, да. Рыжая...
– Рыжая? Это замечательно. Я тут тоже одну рыженькую знаю. Очаровашка такая. И имя прелестное просто - Вероника. Я ее даже...
– Вероника?
– Некультурно перебил его парень.
– А фамилия у нее случайно не Сарова?
– Случайно Сарова. А откуда ты...
– мужчина внезапно замер с сигаретой у рта.
– Она?
– Шеф,я...
– Я спрашиваю, это она дважды поймала твоих оболтусов на горячем?
– Да.
Несколько минут длилось молчание. Тишина была какой-то вязкой, ощутимой на вкус и до тошноты неприятной, но Алик боялся заговорить, а его собеседник не стремился ее прерывать.
Наконец, что-то для себя решив, он встал с кресла и подошел к окну.
– Свободен, - произнес он, не глядя на молодого человека.
– Шеф, а...
– заикнулся было тот, но "шеф" резко его прервал.
– Свободен. И да, девчонку не трогать. Я займусь ей сам.
***
Объяснения с полицией растянулись чуть ли не до обеда - уставшая и замученная я вышла от следователя около двенадцати часов дня.
Данька, допрос которого прошел быстрее, умотал на работу, но обещал встретить меня, когда будет обеденный перерыв.
– Поживешь пока у меня, нечего тебе оставаться на этой квартире, сама же сказала - он знает твой адрес.
– Можно подумать, он не выследит меня у тебя, - отмахивалась я, все же собирая вещи в дорожную сумку.
– Ладно, будем надеяться, его скоро поймают. конце концов машина приметная, да и номера есть...
– И ты думаешь, они не фальшивые?
– Насмешливо поинтересовался Дан.
– Да и машину такую спрятать в небольшом городе нелегко. Не думаю, что он сейчас здесь. Все собрала?
– Да вроде все, - откликнулась я, на всякий случай осматривая шкаф на предмет необходимых вещей для недельного отсутствия дома. Решив, что слишком много вещей брать не стоит, я упаковала последнюю кофту и застегнула молнию сумки.
– Поехали?
Дан молча кивнул и, подхватив вещи, пошел к выходу. У подъезда нам не повезло столкнуться с Раисой Федоровной, с этим доисторическим птеродактилем, смыслом жизни которой было собирание всевозможных сплетен и слухов, а затем доведение их в извращенной форме до каждого мало-мальски
– Вероника, деточка, а куда это ты с вещами? Ой, молодой человек, - заинтересованно протянула старушка, поправляя на длинном носу очки.
– а вы кем приходитесь нашей Вероникочке? Уж не мужем? А то смотрю с вещами девочку нашу увозите, а она такая тихая послушная.
Дан застыл в нелепой позе с сумкой, он явно собирался нахамить, но почему-то передумал и лишь коротко ответил:
– Да, увожу.
И вот понимай его теперь как хочешь.
– Ну спасибо, Даня, - прошипела я, когда мы сели в машину.
– Ты хоть знаешь, какие теперь слухи по дому поползут?
– Тебе- то какая разница? Я так понял, ты ни с кем из соседей не общаешься, так чего переживать?
– Передернул плечами парень.
– Просто не люблю вот таких вот сказочниц. Сами себе додумают картинку увиденного, потом растрезвонят по всему свету, - буркнула я.
– Ладно, не дуйся.
– Угу.
– Отвернулась к окну и стала наблюдать за меняющимся за окном пейзажем. Мысли сами собой вернулись к ночному происшествию. Что мне теперь делать-то? Где живу - знают, где работаю тоже скоро узнают, если не уже. Снова менять город? Не выход. Во-первых, долго и муторно обустраиваться на новом месте, а во-вторых бессмысленно: все равно найдут. Если уж они за мной из Дальнего сюда пожаловали...
Вообще говоря, у меня есть еще два выхода: при следующей встрече (а она обязательно состоится) пообещать, что буду молчать о том, что видела и надеяться, что добрые дяди мне поверят на слово или самой влезть в расследование.
Оба варианта мне категорически не нравились. С первым я несколько запоздала, не думаю, что так сложно отследить мои походы в полицию, ну а со вторым и вовсе не хочется связываться: мне в моем это характере лезть на рожон. Для того, чтобы я решилась на подобные безрассудные действия, меня надо очень сильно допечь.
На работу я сегодня шла с опаской. Не решившись еще больше эксплуатировать Даньку, поплелась пешком, но такими окольными путями, что печально известный парк обошла едва ли не за пять километров.
Едва зашла в раздевалку, как на меня тут же набросилась Ася:
– Живая! Ну слава богу! Ты вообще как, видела этот кошмар по телеку? Жуть, да? Прямо там, где ты вчера дорогу сокращала...
– Я этот кошмар вживую видела, - вздохнула я, снимая футболку и натягивая вместо нее форменную рубашку. Ася пискнула от ужаса и чуть заикаясь спросила:
– К-как это?
– Да вот так вот как-то. Давай потом, а?
– Поморщилась я.
– И так трясет до сих пор.
– Так чего ты на работу пришла? Отпросилась бы! Алексей Александрович, сегодня в хорошем настроении, точно отпустит. Он сегодня всех девочек предупредил, чтобы осторожнее были и через парк не ходили.