Иные звезды
Шрифт:
Он и сам себе не мог ответить, через сколько это наступило. Быть может, минута, час или даже день. Он просто открыл глаза и огляделся. Головной боли уже не было, как и приступов тошноты. Он попытался дотронуться до головы. Как только пальцы коснулись кожи, он почувствовал, как они стали слизкими и мокрыми. Что там? Он поднес руку к лицу — кровь…
— Не трогай рану! — приказным тоном заявил Лёнька, сидящий рядом и обративший внимание на движение Кира.
— Что случилось? — спросил Кир.
— «Горизонту» досталось — несколько прямых попаданий. Ты головой о переборку приложился.
— А остальные где?
— Вытягивают ребят из двигательного — там дверь заклинило.
Кир, наконец, заметил, что Лёня сидит, опершись спиной о стену, а левую, замотанную каким-то тряпьем, ногу вытянул перед собой.
— А с тобой что?
— Ногу сломал.
— Черт… А чего в медкапсулу нас не отнесли?
— Нет больше медкапсулы.
— Как так?
— Ты что, не помнишь, что ли, ничего?
— Да помню, как появились эти… Начался обстрел. А дальше…
— А дальше мы прыгнули. Но именно в этот момент получили несколько залпов, — сказал Лёня. — Корабль теперь только чудом держится как единое целое. Большинство отсеков уничтожены. На мостике большая часть терминалов — хлам.
— А как мы…
— Как мы что? Домой вернемся? Не знаю. Никак, — мрачно сделал вывод Лёня. — Хрен с ними, с отсеками. Главное — нам реактор выбили…
— А чего корабль не рванул? — искренне удивился Кир.
— Черт его знает… Ты так меня спрашиваешь, будто я его проектировал…
— На этом корабле испытываются не только новые двигатели, но и новый генератор, — донеслось со стороны пилотского места, и Кир увидел сидящего в нем Смита.
Кир хотел было спросить, почему полковник не помогает остальным с разблокировкой двери, но вовремя прикусил язык. Он разглядел, что полковник сидит в кресле как-то не так, не естественно. А затем удалось разглядеть и металлический осколок, торчащий из его груди.
— Как вы…
— Во время атаки… — коротко пояснил полковник.
Кир бросил взгляд на Лёню. По его выражению лица стало понятно — полковнику уже ничем не помочь…
***
— Давай! Тяни!
Дверь, наконец, поддалась, и ее получилось сдвинуть.
— Тимур! Тим!
— Я здесь. Со мной все в порядке!
Улыбашка, как самая маленькая, смогла протиснуться в щель между створками двери и бросилась к Тиму. Тот сидел возле одной из распределительных панелей и ковырялся с проводами.
— Ты как, цел? — снова спросила она.
— Да, сказал же… — бросил Тим, не отрываясь от работы.
— А где твой напарник? Где Лиар?
— Вон, — Тим указал на дальний угол отсека.
— Что с ним? — почему-то шепотом спросила Улыбашка.
— Мертв, — спокойно ответил Тим.
— Как? Почему?
— Не знаю. Свет как вырубило — я ничего не видел. А когда аварийку смог включить — увидел…
— И ты так спокойно об этом говоришь?
— Послушай… — Тим оторвался от работы, развернувшись к Улыбашке. — Я с горем пополам смог включить нам свет…Если не подключу аварийные аккумуляторы, то через пару часов все к нему присоединимся…
— Что? Почему?
— Система жизнеобеспечения не работает… А теперь не мешай…
Улыбашка поняла, что продолжать дальнейший разговор с Тимом бессмысленно — он сейчас полностью в работе. И в такие моменты его совершенно не трогают не только чужие проблемы, но и чужие смерти…
Лиар стал уже вторым покойником на корабле. Первым был другой курсант, чьего имени Улыбашка не знала — как-то не пересекались… Второй курсант во время атаки врага и сильной тряски умудрился налететь головой на угол терминала. Удар оказался столь сильным, что проломил череп. Парень даже не понял, как и от чего умер. Вообще, «Горизонт» оказался крайне неудачным в плане прочности. Первая же атака привела к тому, что часть экипажа оказалась выведена из строя. Причем не столько из-за попаданий врага, сколько из-за хрупкости и ненадежности внутренних конструкций — Лёню, успевшего зафиксировать себя в кресле, бросило в стену вместе с тем самым креслом (вырвав его вместе с фиксирующими болтами), в результате чего он ногу сломал. Курсанта, чье имя она забыла или вообще не знала, зашибло насмерть (а были бы в нормальных экзоскелетах, боевых — выжил бы… Черт бы побрал эти правила, по которым курсанты не имели права на боевые костюмы и должны были носить легкий гражданский скаф). Полковника ранило, причем, и скорее всего, он тоже не жилец… У Кира сотрясение, Лиар погиб…
Теперь еще оказалось, что аккумулятор не работает. Хотя Улыбашка была уверена — Тим сможет все починить. Это ведь Тим!
***
Кир, Леон и Смит были на мостике. Остальные курсанты все еще не вернулись, хотя прошло изрядно времени — часа полтора. Они не разговаривали, не двигались, не пытались сделать ничего. Кир замечал, что с каждой ушедшей минутой полковник становится все бледнее и бледнее… И ведь самое паскудное — ничем ему помочь было нельзя. Если вытащить обломок из раны — он тут же истечет кровью. Медкапсулы нет, штатные аптечки, которые были на мостике, уже вкатили лошадиную долю обезболивающих и прочих препаратов, но ничем более облегчить состояние полковника, тем более, излечить его рану, не могли.
— Вот что, ребята… — тяжело, с натугой произнес полковник. — Я уже не жилец…
— Мы выкарабкаемся… — перебил его Кир и заметил, что и сам говорит через силу, словно воздуха не хватает. Может, система жизнеобеспечения отключилась? Тогда они все покойники.
— Не надо, парень… Я знаю, о чем говорю, — без обычных и привычных матов и ругательств ответил полковник усталым голосом. — Как я говорил, все корабли серии «Горизонт» были заминированы… Наш не исключение. Если я умру раньше, чем все станет окончательно ясно, вы должны будете подорвать корабль… Код такой…
Он произнес набор цифр, а Лёня и Кир навострили уши, запоминая его.
— А еще вся информация касательно координат старта, вся навигационная информация зашифрована. Открыть ее можно тоже с помощью кода…
Курсанты запомнили и вторую комбинацию, уже намного сложнее первой. Эта была целым набором слов и цифр.
— Если поймете, что все, конец… Корабль нужно… Взорвать… — каждое слово давалось полковнику с трудом. — Ну а если, все же, вам каким то чудом удастся «оживить» корабль, то навигационные данные… Помогут… Вам… Верну-у…