Иные
Шрифт:
Почему не заблокировано? Почему он не задержал меня? Решил поиграть с глупой мышкой? Все равно поймает. Никуда не денусь. Здесь некуда деться.
Хотя…
Под нами проплывали полупрозрачные купола станции, поблескивающие в пламени раскаленной поверхности планеты, отраженном от сплошных облаков. Циклопические медузы, висящие в атмосфере. Даже не антигравитация. В основном банальная сила Архимеда. Углекислый газ, молекулярная масса сорок четыре, и девяносто атмосфер у поверхности. Прекрасные условия для воздухоплавания.
«Вверх!» — приказал я катеру. Вырваться к небу. Там, над округлыми горами облаков можно увидеть солнце
Я полез в виртуальное пространство. Через имплантат. Утром. Черт меня дернул! Хотел посмотреть на нашу статью. А ведь мы сделали открытие…
Тогда, как обычно, Товаби пригласил нас к себе. Всех пасси. Шесть человек. Мы сели в круг в мягкие кресла (телу должно быть удобно, когда работает мозг) и соединились через имплантаты. Все исчезло. Мы стали одним существом, точнее одним мозгом. Цепь.
Эта мысль возникла в моей голове, я точно помню. Правда, вряд ли смогу связно изложить суть. Это, как искра, как молния.
В той статье суть была изложена связно. Даже слишком. Доброй половины этих связей я просто не понял. Но было ясно одно: мы открыли новое свойство пространства, позволяющее передавать огромные порции энергии на расстояние и гораздо эффективнее, чем сейчас. Мы, все семеро. Но подпись была одна: Александр Вольф. Мой господин.
Лешка потом утешал меня. «Мы только катализаторы, Денис. Мы ничего не создаем. Они прекрасно делали открытия и создавали теории и до появления Цепи». «Мы тоже прекрасно делали открытия до их появления». «Не так уж прекрасно, а медленно и редко. Да и мы ли? Обрати внимание на фамилии Высших и Иных. А потом посмотри энциклопедию. Первые разделы. То, что до Начала Изменений. Все найдешь. Или почти все. Закон сохранения элиты». «Но это моя мысль. Мое озарение». «Не глупи, Денис. В Цепи невозможно понять, чья мысль. Я тоже это почувствовал. Единое сознание». «Но мы же тоже работали, наконец! А он даже не упомянул о нас! Я сутки пластом лежу после каждого такого мозгового штурма!» «Я тоже. Ну и что? Тебе плохо живется?» «Не заводи старую пластинку! Плохо? Хорошо? Хорошо мне живется! Только я люблю Землю и хочу справедливости!» Лешка пожал плечами. «Пустое тщеславие».
Свет ударил в глаза. Вот оно настоящее голубое небо. Подо мной плыли плотные облака, похожие на сломанный край пенопласта.
«Ну и теперь куда?» Ехидный голос скептика. Ничего! Александр не единственный Высший на планете, и наша станция — не единственная. Километрах в пятидесяти к северу дрейфует база Рауля. Попрошусь к нему. Кто сказал, что я не могу сменить господина? Никто. Нет такого правила. Я ничего не нарушаю. Да и как бы я мог нарушить имплантированные установки? При всем желании? Да и не возникнет желания. На то и имплантат. Я могу делать все, что заблагорассудится, и мне ничего за это не будет. Проверено. Просто мне не может заблагорассудиться ничего уж совсем преступного. А если имплантат барахлит — я-то тут причем? Это проблемы хозяина. Пусть корректирует. В первый раз что ли? Абсолютная свобода или абсолютное рабство? Фиг его знает! Одно плавно перетекает в другое.
Катер тряхнуло. Кресло резко пошло вниз. Я схватился за подлокотники. «Что случилось?» Корабль услужливо передал сведения на имплантат. Все в порядке. На удивление. Все двигатели работают. Только высота неудержимо падает. Бешеное мелькание цифр. «Вперед. Максимальная мощность». Двигатели взвыли. И, по-моему, гораздо раньше, чем
Я взглянул вниз. Обычной белой пены облаков под нами не было. Они лениво текли плоскими серыми струями. Словно туманное озеро в горной долине. Огромное озеро. На десятки километров. Там дальше опять клубились облачные горы. Я оглянулся. И так со всех сторон.
Мелькание цифр на высотомере замедлилось, но не прекратилось. Мы падали. Связаться с Товаби? На фиг! Не дождется! Сам выкручусь. Сколько там еще до Рауля? Пятнадцать с половиной километров. Дотяну!
Облачный слой неумолимо приближался. Катер вел себя как-то не так. То и дело, рывками, падал сразу на несколько метров. Двигатели работали. На пределе.
«Пошли запрос на базу Гримальди. Терпим бедствие!» Корабль подчинился. Конечно, связаться через господина было бы быстрее и надежнее. Но ничего. И так сойдет. «Запрос принят. Нас поймают антигравитационным лучом».
В облачность мы провалились, как ложка в сметану. Жиденькую, надо сказать, сметану. До нормальных пышных облаков оставалось всего километра два. Интересно, как скоро мы выскочим с обратной стороны, в огненно-хлорном аду нижнего слоя атмосферы.
Долго ждать не пришлось. Вот она! Раскаленная магма поверхности уже тускло алела под нами. Километрах в пяти (не больше). А впереди сверкнули бока гигантских пузырей станции. Далеко! «Семь километров».
Падение продолжалось еще минут десять, пока меня, наконец, не вдавило в кресло. Никогда еще я не был так рад перегрузке!
Нас подтянули к шлюзу и впустили за радужные врата. Я блаженно откинулся в кресле и перевел дух. Наконец-то! Не слишком церемонясь, выдернул разъем катера из периферийного имплантата (надоело!), выбрался из корабля и спрыгнул на причал.
Сигнал идентификатора призывно мигал зеленым. Ну, что ж? Представимся. Я подошел и положил руку на стойку, подставив имплантат под идентификационный луч. Огонек сменился красным.
Ну, конечно! Я же не дериРауля. И пропуска у меня нет. Не нужно было. Хотя, чего проще! Обращаешься к товаби, говоришь, что нужен пропуск на базу Гримальди. Он связывается с Раулем, и они разрешают тебе гулять по обеим станциям, сколько влезет. Не вижу причин, по которым бы мне отказали. Они даже цель не всегда спрашивают. Ну, любопытство, например. Вполне уважительная причина.
Только, вот беда, мне ну совсем не хотелось обращаться к товаби.
«Доступ закрыт», — раздался в моей голове механический голос. И так понятно!
«Информация для товаби Рауля Гримальди. Мне необходимо поговорить с ним».
«Запрос принят».
Да! Запрос принят! Сигнальный огонек упрямо краснел. Я постоял еще минут пять и убрал руку. В конце концов, Высшему не нужно, чтобы я держал имплантат под идентификационным лучом. Он и так меня найдет.
Я послонялся по шлюзу, постоял у стойки. Сколько прошло? Имплантат услужливо подсказал время. Пятнадцать минут.
Ну, конечно! Вытащить чужого дери из передряги — дело достойное во всех отношениях, но говорить с ним при этом совершенно не обязательно. Слишком много чести.