Иоанн Креститель-Человек "пустыни"

Звездов Олег-Александр Михайлович

“Вот, Иоанн, мы и остались с тобой вдвоем на этом белом свете. Я думаю, что ты будешь жить у меня”. — “Да, дядя Иуваль, я не против. Скажи мне, а Елисуа придет еще к нам?” — “Я думаю, что он нас навестит, а вообще, я рад за него, ибо он нашел свое место в жиз­ни. И пусть ему сопутствует удача всегда и везде. Идем. Иоанн, ко мне. После всего случившегося нам нужно отдохнуть и набраться сил”.

Со дня смерти Захария Иоанн все чаще и чаще стал слышать свой внутренний голос. Сначала он это­му удивлялся, но со временем привык и в любую мину­ту мог общаться с ним. Об этом он никому не говорил, но Иуваль это замечал, ибо бывало, что Иоанн не сдер­живался и говорил сам с собой. Иувалю было инте­ресно смотреть, и в душе он радовался за него.

“Иоанн, с кем ты сейчас говорил?” Иоанн покрас­нел. “С родителями своими”. — “И что же они тебе говорят?” — “Они успокаивают меня, утешают, и бла­годарят тебя за то, что ты не отказался от меня”. — “Что ж, спасибо им”.

Вот так

вместе они и прожили семнадцать лет. На их пути было все: и радость, и горе, смех и слезы. Но они все пережили.

“Иоанн, сынок, тебе уже двадцать пять лет от роду, и я стал уже стар. Думаю, что мне уже пора отправ­ляться к отцу твоему. Там я увижу Захария и Елизаве­ту, увижу всех своих родных”. — “Отец Иуваль, не нужно об этом думать, рано тебе еще туда”. — “Нет, Иоанн, зов Божий я тоже слышу, и мне нужно быть готовым к этому всегда. Сам посмотри на меня, как я выгляжу”. “Да, отец Иуваль, ты прав, и уже никто ничего не изменит”, — подумал Иоанн.

“Иоанн, попрошу тебя, отвези меня в Хеврон. Это моя родина, и я хочу найти свой покой у себя на роди­не”. — “Хорошо, отец, я сделаю все так, как ты жела­ешь. Завтра же и отправимся в Хеврон”. — “Спаси­бо тебе, Иоанн. Сынок, путь наш лежит через Иеруса­лим, и я перед смертью хочу посетить дом Сомея, ибо и я, и твой отец знали эту семью только с хорошей сто­роны”. — “Отец, все так и будет”.

Утром следующего дня они отправились в путь. Иуваль лежал в повозке, Иоанн шел рядом. “Сынок, почему ты молчишь?” — “Отец, я не знаю, что говорить в таких случаях, В данный момент у меня почему-то скверно на душе”. — “Сынок, не бойся, ты никогда один не будешь, у тебя будет очень много друзей, и они тебя никогда не оставят одного. Но самое главное, что рядом с тобой всегда присутствует Всевышний, и впе­реди тебя ждет очень тяжелый труд. Тяжелый для тела, но для души он легок. Ибо ты есть…” — “Отец, я знаю кто есть я, ибо слышу каждый день об этом от Бога — я Предтеча Господня — Иоанн Крести­тель”. — “И как ты к этому относишься?” — “Зна­ешь, отец, только с уважением и с душевной радостью. Мне радостно от этого, ибо сам Бог избрал меня”. — “Сынок, я тоже горжусь этим, сожалею лишь об од­ном…” — “О чем?” — “О том, что жизнь прошла так быстро, я ее даже не заметил, какой она была. А ведь я всегда мечтал только о хорошей жизни. И сейчас надеюсь, что я ее увижу на Небесах и прошу Бога, чтобы Он пожалел меня”. — “Отец, Он тебя слышит и не обойдет своей лаской и любовью. Я в этом уве­рен”.

Так весь путь до Иерусалима они провели в разго­ворах. Появились первые хижины. “Ну слава Богу, доб­рались. Отец, проснись, Иерусалим пред нами”. Иуваль приподнял голову. “Иоанн, стой. Я хочу встать и прой­тись улицами города своими ногами”. — “Идем”.

Они подошли к Рыбным воротам, у которых сто­яли легионеры. — “Стойте, откуда вы следуете?” — “Из Вифавары”. — “Кто вы такие?” — “Я Иуваль, а это мой сын Иоанн”. — “И зачем вы прибыли сюда?”

— “Просто в гости”. — “Не встречали ли вы по дороге разбойников?” — “Да нет, не встречали. А что случилось?” — “Ничего, проходите”. “Значит, жив еще Варавва, а с ним и Елисуа”, — подумал Иуваль.

Город, как всегда, шумел, шла бурная торговля. Ку­пить можно было все. Глядя на все это, Иуваль взбод­рился: “Сынок, погоди, сейчас я скуплюсь, а то как-то неудобно идти в гости без ничего”. — “Хорошо, отец, иди скупись, а я немного отдохну вон там в тени”. Иоанн присел под небольшим деревом и закрыл глаза. Усталость сделала свое дело. Людской говор, исходив­ший от базарной площади, во сне казался ему шумом моря. Иоанну было приятно. Пред ним предстал кто-то в блистающих одеждах и очень внимательно смот­рел на него. “Иоанн, открой глаза”.
– “Нет, я хочу спать”. — “Прошу тебя, очнись, а отдохнешь в доме у Сомея”. Иоанн открыл глаза, рядом никого не было, лишь толпа людей шумела, о чем-то говорили, спорили. И вдруг в толпе он увидел знакомое женское лицо. Иоанн тряхнул головой, еще раз внимательно посмот­рел. Рядом с женщиной стоял очень красивый моло­дой человек. “Боже, где я мог видеть Ее? Она мне кого-то напоминает. Иоанн подошел поближе, посмот­рел еще раз на эту женщину: нет, я не могу вспомнить”.

“Иоанн, сынок, иди сюда, я уже все купил”. — “Отец, сейчас”. Иоанн хотел подойти к женщине и поговорить, но не решился. Подойдя к отцу, Иоанн спросил его: “Отец, а где мы будем искать дом Сомея?”

— “Сынок, это не трудно, я его дом с закрытыми глазами могу найти”. Но до самой ночи они искали дом Сомея. “Отец, ты же говорил, что…” — “Да-да, вот и дом его. Понимаешь, за семнадцать лет город очень изменился”. Иуваль постучал.

“Если с миром, то входите”. Они вошли в дом. “Мир дому сему”. — “Мир и вам”. Пред ними стоял молодой человек. Иуваль обратился к нему: “Скажи мне, Сомей здесь живет?” — “Жил, но уже четыре года, как он живет на небесах”. — “А ты случайно не Осия?” — “Слушай, старик, что тебе нужно? Да, я Осия”. Он подошел к Иувалю, внимательно посмот­рел на него. “Слушай, старик, не ты ли Ио… Иу… дядя Иуваль?” — “Да, это я”. — “Боже, как ты поста­рел. А это кто с тобой?” — “Это… это сын мой приемный, которого вы

двадцать пять лет назад вместе с Вараввой…” — “Все, все я вспомнил и понял. Зна­чит епископа Захария тоже, уже нет в живых?” — “Осия, ты все правильно понял. Отца Иоанну заменил я”. — “Что же вы стоите, присаживайтесь. Только поесть на сегодняшний день у меня нет ничего”. — “Осия, за это не беспокойся, у нас все есть. Иоанн, неси все сюда в дом”. — “Сейчас, отец”. — “Осия, ответь мне, а где сейчас находится Варавва?” — “Дядя Иуваль, об этом поговорим чуть позже”. Иоанн занес в дом купленное отцом.

“Да, дядя Иуваль, а ты в этом плане не изменился, даже вино купил”. — “Осия, я думал, что Сомей жи­вой”. — “Ничего, сын заменит его. Скажи, а почему твой сын ничего не ест?” — “Осия, он назариянин”.

— “А, назариянин, сейчас я ему дам мед и лепешку”.

— “Спасибо, Осия”.

Осия рассказал им все о своей жизни. Иуваль о себе. И так несколько часов они провели в разговоре. И вдруг в другой комнате кто-то застонал: “Осия, Осия, принеси мне воды”. — “Боже, я-то о нем и забыл”. — “Осия, а кто там?” — “Это самый лучший друг Вараввы. Четыре дня назад легионеры ранили его в живот. Варавва доставил его сюда, а сам пустил­ся в бега. Я не знаю, что с ним делать”. — “Позволь мне посмотреть на него”. — “Идем”. Они вошли в комнату, там было темно и стоял неприятный запах. “Осия, да что же ты, принеси сюда свечу”. Иуваль поднес свечу к лицу лежавшего. “Господи, Елисуа, Елисуа, дорогой, это ты?” — “Старик, а кто ты, я тебя не уз­наю”. — “Да я же, я же Иуваль”. — “Иуваль?” — “Да, Иуваль”. — “А Иоанн где?” — “Он со мной. Иоанн, Иоанн, иди скорее сюда”. — “Отец, что случи­лось?” — “Посмотри, это же Елисуа. Вот мы и встре­тились все и второй раз нам придется спасать его”. Елисуа внимательно смотрел на Иоанна. “Иоанн, я тот самый ребенок, которого ты знал. Елисуа, я часто тебя вспоминал и ждал тебя, и вот Господь помог нам встре­титься”. — “Хорошо, поговорим об этом немного пого­дя. Иоанн, принеси сюда воды и вина, я ему обработаю рану”. Осия стоял с открытым ртом. “Дядя Иуваль, разве вы знакомы?” — “Осия, мы его спасители”. — “Ну вы и даете”. — “Отец, возьми воду и вино”. — “Осия, у тебя есть какое-либо чистое тряпье?” — “Да есть”. — “Тогда принеси и, попрошу тебя, открой все, что можно открыть, ибо его врачевателем будет свежий воздух. Вы же подождите нас в другой комнате”. — “Хорошо, отец”. Осия и Иоанн присели, Осия долго молчал, потом не выдержал и заговорил: “Иоанн, ска­жи мне, вот Варавва дружит с Иисусом Христом, кото­рый заявляет, что Он есть мессия. О тебе я тоже много слышал от людей. Все говорят, что ты есть Предтеча. Ответь мне, знаком ли ты с Иисусом?” — “Увы, Осия, я еще не знаком с Ним и ни разу не видел Его. Хотя мы и являемся с ним родственниками. Мать Его есть моя тетя, я однажды видел Ее. Конечно, я тогда был еще ребенком, и думаю, что если мы встретимся, то не узнаем друг друга”. — “Иоанн, Иисус уже пропове­дует об Истине Божьей, а когда ты начнешь?” — “Осия, не приставай к сыну, только Бог ведает об этом, и Ему решать”. — “О, смотри, и Елисуа встал. Как ты себя чувствуешь?” — “Осия, намного лучше, дайте мне по­есть”. — “А вино будешь?” — “Конечно, буду”. — “Ты смотри, вот тебе и раненый, на, набирайся сил”.

— “Елисуа, выдел ли ты еще хотя бы один раз огнен­ную колесницу?” — “Да, дважды видел, но очень дале­ко, сейчас я не могу об этом вспоминать, ибо когда вспоминаю, то предо мной появляется образ бедняги Авраама”. — “А ты и его помнишь?” — “Да как же мне забыть, Иуваль, мне жалко его до сих пор”.

“Где я мог видеть эту женщину? Боже, помоги мне, ну где?” — “Сынок, Иоанн, о чем ты задумался?” — “Отец, извините меня, просто на базарной площади я видел одну женщину, но не могу вспомнить, кого она мне напоминает”. — “Иоанн, не думай сейчас об этом”.

— “Отец, я хочу спать”. — “Хорошо, отдыхай, я же немного посижу еще, ибо следующего раза такого не…” Иуваль замолчал.

“Иоанн, погоди”. — “Осия, что ты хотел?” — “Сей­час, я тебе кое-что подарю”. — “Зачем?” — “Просто думаю, что тебе это пригодится”. Осия принес хитон (из верблюжьей шкуры). Вот тебе мой подарок и ду­маю, что это одеяние будет согревать тебя везде. Возьми и пояс, он тоже пригодится тебе”. — “Спасибо тебе, Осия”. “Да не за что, все равно я не знаю, где это достал Варавва”, — подумал Осия.

“Иуваль, ты спасаешь меня уже второй раз, не знаю, сумею ли я отблагодарить тебя”. — “Елисуа, прошу тебя, не думай об этом”. — “Нет, я так не могу. При­ми от меня вот эти деньги”. Иуваль взял хранилище с деньгами и посмотрел на Елисуа. “Пойми, Елисуа, там на Небесах они мне будут не нужны, а вам они приго­дятся в самый раз. Так что возьми деньги обратно. Поймите, что дни мои сочтены, я возвращаюсь к себе на родину, чтобы умереть”. — “Ты что, уже со смер­тью говорил?” — “Нет, Осия, с Богом”. — “Ладно, если ты уходишь туда, то обними там и моих родите­лей и скажи им, что я исправился и стал другим чело­веком”. — “Это я вижу, но тебе нужно быть немного умней”. — “Дядя Иуваль, что ты имеешь в виду?” — “Да нет, это я к слову. Но запомни, если бы я сегодня не вошел в твой дом, то я бы там очень скоро…” — “А-а-а, я все понял”. — “Все, давайте отдыхать, ибо поутру мы с Иоанном отправимся в Хеврон”.