Иоланда — дочь Черного корсара

Сальгари Эмилио

— Вот мой дом, — сказал он, доставая сосуд из тыквы и наливая «кашири» в стаканы, полученные им в дар от испанцев Куманы.

— Слушай меня внимательно, — сказал граф, — и если сослужишь службу, я подарю тебе и твоему племени оружие, одежду и воду, от которой горит в горле.

— Мне известна щедрость великого белого человека, — ответил Кумара, а его глаза зажглись живым интересом.

— Сегодня утром я видел, как по протоке прошли семь или восемь твоих каноэ,

на одной из них сидел белый человек с девушкой.

— Верно, — подтвердил индеец.

— Они еще здесь?

— Белый человек уплыл два часа назад со многими, которые прибыли сюда на плотах.

Граф бросил взгляд на капитана.

— Неужели Морган встретился со своими людьми?

— Ясное дело, — ответил капитан.

— Сам дьявол ему помогает! Я-то думал, он утонул, а он опять здесь со своими проклятыми корсарами. Долго ему еще будет везти? Тебе известно, Кумара, куда они поплыли?

— Не знаю, великий белый человек, — ответил кариб. — Но я слышал, как они говорили о большой лодке с крыльями.

— О корабле?

— Да, так вы ее называете.

— Может, сюда прибыл корабль с корсарами, — предположил капитан.

— Девушка уехала с белым человеком?

— Нет, она здесь.

Граф чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Здесь? — воскликнул он.

— Да, в аюпе, которую мы ей отвели.

— Вот так нечаянная удача!.. Нам представляется возможность отыграться! Пусть теперь Морган попробует ее отнять. А дочери корсара придется поубавить спеси.

— Не торопитесь, граф, — остановил его капитан. — Морган, наверно, оставил с ней охрану.

— С ней только один человек, — заметил Кумара. — И к тому же, похоже, испанец.

— Пусть только сунется, — сказал решительно капитан, — мы его скинем в лагуну.

— Пойдемте к ней и позвольте мне войти одному, — сказал граф. — А ты, Кумара, получишь все, что я обещал.

«Другой ничего не обещал, — подумал хитрый индеец. — Поможем тогда этому».

Взяв лук и стрелы, он вышел с испанцами из хижины и сделал знак встречным индейцам отойти в сторону. Пройдя через деревню, они остановились перед хижиной Иоланды.

— Прекрасная девушка здесь, — сказал вождь.

— А ее охранник? — спросил капитан.

— Пошел, наверное, за «кашири», — ответил индеец. — Он уже выпил три фляжки из моего запаса.

— Постойте на страже, капитан, — сказал граф.

Сняв шляпу с пером, он решительно толкнул дверь, не забыв, однако, спросить разрешения:

— Можно?

Девушка в этот момент приводила в порядок хижину, заваленную корзинами со съестным, и расстилала соломенные циновки. Услыхав знакомый голос, она живо

обернулась и вскрикнула от неожиданности.

— Вы, сеньор? — сказала она, меняясь в лице и отступая назад.

— Узнаете, сеньора Иоланда? — с легкой иронией спросил граф Медина, кланяясь и подметая пол шляпой с пером.

— Я никогда не забываю людей, объявивших себя моими врагами, — заявила Иоланда, быстро оправившись от неожиданности.

— Я всегда говорил, сеньора, что вы зря считаете меня врагом, — с подчеркнутой вежливостью сказал губернатор. — Вам никогда не приходило в голову, что мы с вами в какой-то мере родные?

— Родные?..

— Ваша мать, если не ошибаюсь, была герцогиней Ван Гульд.

— Да, сеньор.

— И в моих жилах, — продолжал граф, гордо поднимая голову, — тоже течет кровь Ван Гульда.

— Лжете!..

— Вы, сеньора, рождены от брака герцогини Ван Гульд с Черным корсаром, а я — сын другой женщины, бывшей как бы второй женой герцога Ван Гульда. Скажете, большая разница? Но это не ваше дело. В моих жилах течет герцогская кровь, и этого достаточно.

— Тогда вы должны...

— Защищать вас, сеньора? — издевательски спросил граф. — К несчастью, я не из тех, кто берет под защиту девиц, якшающихся с морскими грабителями, друзьями вашего отца.

Покраснев от гнева, Иоланда отпрянула с видом раненой львицы.

— Вы пришли сюда, — ткнула она пальцем в графа, — чтобы надругаться над памятью моего отца?!

— Да кто он такой, ваш отец? — прошипел граф. — Флибустьер с Тортуги, морской разбойник, как и все прочие.

— Вон отсюда, сеньор!

— Я уйду, но сначала распишитесь в отказе от угодий, принадлежавших моему отцу, герцогу Ван Гульду, в испанских колониях в Южной и Центральной Америке. Миллион пиастров будет сохраннее у меня в карманах. К тому же в Пьемонте вам хватает земель и замков.

— Никогда не подпишу ничего подобного.

— Никогда! Полноте, сеньора, другие тоже так говорили, но потом передумывали. Вы меня еще не знаете.

— Да, как негодяя! — бросила ему в лицо Иоланда.

Краска сбежала с лица графа Медины. Еще мгновение, и он, казалось, бросится на девушку, как бык на красную тряпку, но граф тут же взял себя в руки.

— В таком случае, сеньора, — сказал он с глубоким поклоном, — вы станете моей пленницей.

— А вас не пугает, что я под защитой флибустьеров Тортуги? — спросила Иоланда.

— Морских разбойников?

— Которые никого не боятся?

— К вашему сожалению, они вернутся слишком поздно. Итак, подпишете? — настойчиво спросил граф.