Иосиф Рюрикович-Дракула(Рассекреченная родословная генералиссимуса)

Йоханссон Сигурд

В 1442 году Раду и Влад были отданы заложниками султану Мураду. В этом плену Раду сдруживается с сыном и наследником Мурада Мехмедом (Фатих). Раду хорошо акклиматизировался в Турции, с легкостью приняв одежды, обычаи, манеры Турции. Возможно, мальчик перешел в ислам.

Где-то с тринадцати лет дружба Раду и Мехмеда приняла интимный характер, где Раду выступал как пассивный партнер. И, когда Мурад отпустил старшего брата Раду в Валахию, сам Раду остался при Мехмеде.

Вскоре Мехмед стал султаном, а Раду, более чем наверняка, поддерживал его все время правления. И несколько лет спустя отправился вместе с войсками султана в Валахию, дабы свергнуть с престола своего старшего брата Влада. У Раду получилось захватить трон,

так как крестьянство и боярство восстало против Влада Дракулы, и это вынудило его бежать в Венгрию. Раду стал господарем.

Однако правил Раду недолго, успев за это время лишь повоевать с молдавским господарем, другом Влада Штефаном чел Марэ (1471–1473 гг) и построить монастырь.

Раду умирает в 1475 году от сифилиса.

Понятное дело, что и сам Влад, имея такую близость с представителями, как сейчас говорят, сексуальных меньшинств, надо полагать, не чурался порочащих связей. Подтверждение тому — в ряде исторических источников.

Давайте вспомним жуткий анекдот о том, как Дракула распорол ножом живот своей беременной любовнице…

Анекдот про любовницу кажется очень странным, непонятным, однако с точки зрения исторической науки он ценен. Мы точно знаем, что он появился уже в середине 15-го века, поскольку именно тогда был записан — значит, его можно попробовать использовать как исторический материал.

В Интернете этот анекдот часто пересказывают в искажённом виде, и потому мы полностью процитируем отрывок из поэмы Михаэля Бехайма.

Бабенка с Дракулом жила и оказалась тяжела. Велел другой бабенке он в дело вникнуть, а потом, к симптому приобщив симптом, о будущем ребенке по всем статьям подробный отчет представить, но живот он первой взрезал, чтобы плод узреть, ему подобный.

(Текст цитируется по переводу В. Микушевича, опубликованному в приложении к книге: Стокер Брэм. Дракула (роман). — М.: Энигма, 2005).

Из этого отрывка мы узнаём следующее:

1) Любовница в анекдоте была беременна на самом деле, а не симулировала.

2) Дракула не сомневался, что ребёнок его, поскольку считал плод «подобным» себе.

3) Несмотря на уверенность, Дракула вспорол любовнице живот, не дав женщине стать матерью.

Вывод? Ненависть к женщинам.

Самой яркой с этой точки зрения можно считать фольклорную историю, связанную с крепостью Поенарь — история об утопившейся жене Дракулы.

Очень многие узнали и заинтересовались Дракулой именно благодаря этой истории. Она использована в фильме «Дракула» Френсиса Форда Копполы и других фильмах, а широкую известность получила благодаря работам Р. Макнелли и Р. Флореску. Вот, как об этом самоубийстве говорится в их книге «Дракула: многоликий князь»:

«…оставив Тырговиште, Дракула с наиболее верными людьми отправился на север и потаёнными тропами пробрался в своё убежище в горах. Турки, посланные в погоню, расположились лагерем на крутом утёсе Поенарь, откуда открывался великолепный вид на замок Дракулы на противоположном берегу Арджеша (по утверждению Флореску и Макнелли, Поенарь — не замок Дракулы, а замок Дракулы находился рядом).

На утёсе турками были установлены пушки (до сих пор сохранилось поле, называемое «полем пушек»). Отряд турецких янычар спустился к реке, перешёл её вброд… и разбил лагерь на другом берегу. Обстрел замка не имел особого успеха из-за малого калибра пушек и мощных стен замка. Штурм назначили на следующий день.

Ночью один янычар, по местному преданию дальний родственник Дракулы, много лет назад оказавшийся в турецком плену, но сохранивший

родственные чувства, предупредил князя об опасности. Поскольку ночь была безлунной, он сумел незаметно вскарабкаться на утёс Поенарь и, прицелившись, выстрелил из лука. Этот человек направил стрелу на тускло освещённое открытое окно главной башни замка, где, как он знал, находились покои Дракулы. К наконечнику стрелы он прикрепил записку, где советовал Дракуле бежать, пока ещё есть время. Стрела достигла цели: она погасила свечу, горевшую в окне башни. Когда свеча загорелась вновь, янычар ясно различил силуэт жены Дракулы, как будто бы читавшей это послание.

Что было дальше, могли поведать лишь близкие Дракулы, находившиеся с ним в замке.

Жена Дракулы известила его о записке и сказала, что предпочтёт быть съеденной рыбами Арджеша, чем попасть в турецкий плен… В отчаянии жена Дракулы, прежде, чем её успели остановить, взбежала по винтовой лестнице на вершину башни и бросилась в Арджеш. Ныне это место называют «река княгини».

Почему она это сделала? Почему не разделила с ним замысел побега, если бы он решил им воспользоваться? Наверняка, потому что знала — он не возьмет ее с собой. Ненавидящий женщин, тайный гомосексуалист, он не станет тратить время на ее сборы и отягощать коня лишней ношей.

Теперь потомки. О гомосексуализме Ивана Грозного ходят легенды, запечатленные в ряде исторических источников, не вызывающих ни малейшего сомнения.

Среди новых фаворитов царя, выдвинувшихся после падения Избранной рады в 1560 г., одним из виднейших был Алексей Данилович Басманов-Плещеев, отец которого служил постельничим у Василия III. От отца Басманов мог знать о постельных вкусах и нравах покойного государя, мог и попытаться обнаружить такую же струнку у его сына. Басманов был заметным военачальником и одним из инициаторов Ливонской войны. Он отстаивал политику военной агрессии и нуждался в одобрении и поддержке царя. Ненавистники называли его «согласником» и «ласкателем» царя. Они считали, что он не брезговал ничем, чтобы вкрасться в доверие царя, в частности что использовал ради этого юность и красоту своего сына. Курбский причислял Басманова к «ласкателям» и «потаковникам», «иже детьми своими паче Кроновых жрецов действуют».

Молодой и красивый, сын Басманова Федор приглянулся царю и стал его кравчим (прислуживающим за столом).

Как в фильме Эйзенштейна «Иван Грозный», так и в написанных чуть раньше романах Льва Жданова об Иване Грозном фигура Федьки Басманова выведена с подчеркнутой андрогинностью. В фильме он танцует в женском платье. В романе Жданова «Царь Иоанн Грозный» царь слышит за дверью «знакомый сладенький голосок» и, встретив своего любимца, хлопает Федора «по румяной, нежной щеке, покрытой пушком, словно у красной девицы. Да и вообще, вся фигура наперсника царского, с пухлой грудью, с широкими, упитанными бедрами, вихляя которыми подходит он к Ивану, — все в Басманове дышало притворной слащавостью и женственностью. Азиат происхождением, он наследовал от своих дедов или, скорее, от бабок — миндалевидные, с наглой поволокой очи, брови соболиные дугой, полные губы, яркие, пунцовые, каким любая боярыня позавидует… Всем видом своим напоминал он малъчиков-наложников, которых много при дворах восточных владык, которых и на Русь привозили бухарские и хивинские купцы, наравне с рабынями-одалисками…

Близко, гораздо ближе, чем допускает строгий обычай московский, подошел Басманов к царю и продолжал нежно…».

По Жданову, Басманов обращается к царю со слащавыми словами «царь ты мой любименький», «царечек ты мой».

«Обороты речей, дышащие бабьей льстиво-заманчивой податливостью, звуки мягкого, сдобного голоса, юношеского контральто, поворот стана, выражение глаз, наглые ужимки фаворита сразу пробудили какое-то особое настроение в Иване. Словно защекотало у него в груди… Загорелись, потемнели глаза, губы задвигались, дрогнули ноздри…