Иринкино счастье
Шрифт:
Лева обошел весь сад, заглянул в свою комнату и, нигде не найдя девочку, начал серьезно беспокоиться, и решил отправиться к Дарье Михайловне, чтобы узнать, в чем дело.
Лиза рассердилась:
— Ах, Господи, да когда же ты бросишь наконец возиться с этой девчонкой?! Ну ушла, и слава Богу, чего тебе еще? Целый дом гостей, сейчас подают чай, после чая собираются танцевать, а ты опять уходишь!
Но Лева только холодно взглянул на сестру и, отыскав свою фуражку, быстро отправился в лес, нисколько не обращая внимания
Он спешил в овраг кратчайшим путем, через ржаное поле и лес, и тут, благодаря Бобику, совершенно случайно наткнулся на Иринку. Ну, слава Богу! Лева действительно был искренне рад. Какое счастье, что он нашел ее! Что бы сказала Дарья Михайловна, если бы он вдруг явился теперь без нее.
При одной этой мысли Лева пришел в ужас. Но он не хотел обнаруживать своей радости перед девочкой. По его мнению, Иринка заслуживала строгого выговора, а потому Субботин старался казаться как можно строже и серьезнее.
— Это еще что за новая фантазия, сударыня? — проговорил он сурово, недовольным тоном. — Кто позволил тебе убегать без меня домой да еще лесом, в такую пору?! Ты, должно быть, и не подумала, как мы все будем тревожиться о тебе?
— Кто «все»? — резко спросила девочка.
В эту минуту темные тучи над лесом слегка рассеялись и полный месяц разом озарил всю небольшую лесную прогалину на краю болота, где стояли теперь Лева и Иринка.
— Кто «все»? — Темные глаза девочки пристально и вызывающе смотрели на Леву.
— Как кто? Ну, мама, бабушка… я, наконец…
— Мама и бабушка да, это правда! — Иринка виновато опустила голову.
— Ну а я-то что же, меня-то ты забыла? — Леве даже стало немножко обидно.
— Тебе… тебе все равно!.. — тихонько проговорила Иринка и вдруг заплакала.
Лева с удивлением смотрел на девочку, но, вдруг вспомнив, что ему говорила бабушка, тоже начал смутно догадываться, в чем дело.
— Ирина! — проговорил он серьезно. — Расскажи мне подробно все, что случилось после того, как мы расстались с тобой на базаре?!
Но Иринка стояла, молча опустив голову.
— Пойдем домой, Лева! — проговорила она наконец тихо, каким-то измученным голосом. — Я устала… и мама ждет нас!
Девочка действительно еле держалась на ногах.
Лева быстро нагнулся, чтобы взять ее на руки.
«Все равно завтра узнаю, в чем дело! — решил он. — Бедняжка и вправду совсем измучилась сегодня! А я-то еще собирался бранить ее».
Молодой человек чувствовал в эту минуту безграничную нежность к этому беспомощному существу.
— Хорошо, пойдем домой, коли так! — согласился он. — Полезай скорей ко мне на плечи!
Но девочка опять тихонько отстранилась от него.
— Не надо! — проговорила она решительно. — Я пойду сама, тут близко!
— И через болото пойдешь сама? — усмехнулся Лева.
С минуту Иринка колебалась.
— Ну
— Скажите, пожалуйста, почему же это вдруг такая немилость?
Лева старался шутить, но непривычный тон девочки начинал серьезно задевать его.
— Я не хочу, чтобы ты носил меня, я буду сама ходить!
— Ну хорошо, хорошо, ходи сама! — согласился опять Лева, не желая противоречить. — Только в другой раз, а сегодня ты устала, и я донесу тебя на руках!
Он, как перышко, поднял ее с земли и в два прыжка очутился по ту сторону болота.
— Ну вот и спасибо, а теперь спусти меня, я пойду сама! — снова и на этот раз еще решительнее заявила Иринка.
Это было уже слишком. Лева наконец не выдержал.
Нет, он не станет откладывать, он еще сегодня узнает, он должен узнать, в чем дело. Субботин никогда и не предполагал, что он так близко к сердцу примет странное настроение этого ребенка.
— Ирина! — проговорил он резко, спуская девочку на землю. — Я хочу знать, что случилось, сейчас же хочу знать, понимаешь! И если действительно ты меня любишь и считаешь своим другом и братом, то ты Должна мне по-прежнему все откровенно рассказать! Иначе я никогда больше не приду в «Сад Снегурочки» и не стану даже говорить с тобою!
Последняя угроза оказала действие. Иринка опять заплакала.
— Но, Лева… я… я… не могу тебе все рассказывать, я не должна… — сквозь слезы жалобным голосом всхлипывала девочка. — Лиза будет сердиться, она говорит, что я маленькая сплетница, что мне приятно когда из-за меня бранят других!
— Лиза дура!.. — невольно вырвалось у Субботина; теперь он уже не сомневался более, в чем дело; опять, значит, эта злючка раздразнила бедного Жучка!
Лева был страшно зол. Но странно, чем больше злился и волновался Лева, тем спокойнее и веселее становилось на душе у девочки.
Леве уже не нужно было оправдываться и убеждать ее; теперь, когда Иринка была с ним, слышала его голос, смотрела в его открытое лицо, она верила ему без слов.
Девочка инстинктивно понимала теперь, что все, что ей говорили о нем, была неправда и что она не могла надоесть ему, потому что по-прежнему оставалась его маленьким другом, его дорогим Жучком.
Разумеется, кончилось тем, что Иринка совершенно искренне и откровенно все рассказала Субботину: как сильно ее огорчили слова Милочки и Лизы, когда они возвращались с базара, как она собиралась потом нарочно ничего не говорить об этом даже ему и бабушке, чтобы не заслужить названия маленькой сплетницы, и, наконец, как она решилась уйти одна домой, не желая долее надоедать и мешать ему веселиться с большими!
Лева шел рядом с нею, молча слушая наивную исповедь ребенка.
Но в душе его кипело самое искреннее негодование, и суровая складка пролегла между темных бровей.