Iron Maiden_ Знак Зверя

Морозов Алексей

В 82-м менеджмент Iron Maiden заключил новый контракт с EMI на крайне респектабельную сумму. Группа больше не была должна ни единой живой душе (из EMI), им не нужно было регулярно заглядывать в родные закрома поступлений от продаж альбомов за рубежом для финансирования гастрольной деятельности. (EMI тоже не остались внакладе - через два года Maiden станет одной из трех «самых продаваемых» фирмой Групп.) Первый камень будущего благополучия был заложен. Много лет спустя Энди Тейлор скажет, что, прекрати завтра Iron Maiden свое существование, никому из его участников никогда бы не пришлось работать вновь. В конце столетия английский журнал Q в опубликованном, к вящей радости любителей чужих неудач, с-завистью-вверх-смотрящих и наблюдателей кошельков ближних, кадастре самых состоятельных музыкантов причислил Харриса и Мюррея к числу 50 богатых мира сего. Бытовая суета отныне осталась по ту сторону жизни...

По ту сторону океана группу ожидало турне длиной в 106 концертов. «The Number...» дошел до 33-й

позиции в «Билборде» и продержался в его «сотне»

8 месяцев. Гастроли начались 11 мая в Мичигане и продолжились на разогреве сначала у Rainbow, затем у специализировавшихся в буги буках 38 Special,

Scorpions и, наконец, у

Judas Priest, в компании (sic!) которых Maiden предстал во всей красе на сцене «Медисон-Сквер-Гардн». Их начало совпало с выходом второго сингла, «The Number Of The Beast», попавшего в Top 20, на обложке которого не по-трезвому веселый Эд протягивает зрителю оторванную голову Шайтана. (Дело, по всему, шло к осени.)

Здесь, в Штатах, Maiden имели возможность лично познакомиться с древним героем своего романа. Черт предстал англичанам в звездно-полосатом цилиндре, с козлиной бородой, с лукаво прищуренными глазенками и сильно напоминал местного дядю Семэна. В протянутой руке Вельзевула был зажат стакан. Впрочем, здесь же, в центральной полосе Соединенных Штатов, жила и самая исступленная оппозиция Сатаны.

Померявшись силами с красными ведьмами, американские правые явно скучали без дела. Охотиться было не на кого. Джоном Уэйном был убит последний индеец, а коммунисты, и без того малые числом, сами куда-то исчезли как популяция. В поисках внутреннего врага радетели американского уклада вещей обратили свой взгляд на музыку, имевшую своей единственной целью попрание нравственных устоев и совращение молодой демократической поросли во грех секса, насилия и сатанизма. Самопровозглашенное «moral majority»1, группа политиков правого толка, всколыхнуло волну критики (вплоть до призывов запрета) в адрес рок и особенно хеви-метал групп. Эстафета вскоре была подхвачена «женами Вашингтона» - супругами влиятельных политиков во главе с миссис Гор, готовыми собственной (одной) грудью встать на защиту некрепких детских мозгов. Борьба с нехристями приняла решительные формы во плоти «PMRC» (Parental Music Research Center2), но это уже история Блэки Лоулеса и его группы.

На Maiden вылился поток обвинений в сатанизме. Больше всего слюны ушло в центральных, традиционно твердолобых, страдающих религиозной шизофренией штатах. В сущности, мор(м)оны были отнюдь не оригинальны. Как и один левушкин герой, утруждавший свое время расходованием имени Наполеона Бонапарта, свежеиспеченные криптографы рьяно начали

выискивать в названии «Iron Maiden» скрытое от взглядов непосвященной общественности клеймо лукавого. Не иначе, параноидальный автор, внедривший в арифметику коллективного бессознательного число 666, под которым он зашифровал имя императора Нерона, был близко знаком с приемами злой мистики и прекрасно отдавал себе отчет о реакции мозга после попадания в него этой комбинации цифр. В американские мозги, и без того умеренные, попало количество бреда, оказавшееся достаточным для уверенного саморепродуцирова- ния в течение последующих десяти лет. Несказанно злившие мэйденовцев домыслы о якобы

' Моральное больши нство (амер.).

2 Родительский центр по проблемам музыки (амер.)

имевшем месте дьяволопоклонни- честве успокоились на погосте только в начале 90-х. «Посмотрите!
– призывал в 90-м Харрис.
– У меня жена и четыре ребенка. Я вряд ли похож на сатаниста. Когда я писал «The Number...», я не имел ни малейшего понятия обо всех этих сатанинских ритуалах и прочей ерунде». Но на попытки откреститься от подозрительного наследства старого торчка Кроули никто не обращал ни малейшего внимания. Молодежь была готова видеть в мэйденовском квазисатанизме новый метод показать средний палец обществу, а снедаемые особым энтузиазмом христовы свидетели, как обычно, свою веру видели в 100%-ном подтверждении ее окружающими. И шарабан с двумя неразлучными скоморохами, скандальной славой и бесплатной рекламой катился далеко впереди Maiden...

Вслед за ним ехал мэйденовский bandwagon, в котором, помимо уже привычных лиц, был замечен один, появлявшийся, как правило, под вечер и зачастую остававшийся до утра. Инкогнито свое он хранил со всей щепетильностью, и известно о нем почти что ничего. Говорили, правда, что видели его с неизменной бутылкой в руке да при трости с черной головой пуделя на рукояти. Тип все насвистывал что-то из оперы Гуно, и кое-кто поговаривал, что звали его Джек Дэниэлс. Не знаю, не знаю. Не возьму на себя, право, смелость быть столь категоричным. Но кто-то из местных, это наверняка.

Новообретенные американские френды радушно распростерли свои широкие, как у бразильской Родины-матери, объятия новой успешной рок- группе. И в каждой из ладоней было зажато по танкарду. И все были готовы ближе познакомить со спецификой быта «свободной страны» оторопевших от увиденной бесконечной вереницы стриптиз-баров, «одноруких бандитов» и неоновой ночной жизни формата 24x7x365 англичан.

«После трехканального английского ТВ доспутниковой эры и закрытых вечером в субботу пабов привлекательность

гастролей по Америке для них слилась с возможностью одной бесконечнойвечеринки»

(Уолл). Искушения набросились на них, как путаны с ри- пербана на туриста из Бобруйска. Устоял один лишь Харрис.

Стремная история доктора Мелвина и мистера «Эйдж»

Первый раз группа имела счастье наблюдать Мелвина 19 июня в Нормане, штат Оклахома . Дело было так.

В 9 утра дверь в комнату Смита распахнулась самым дружественным обра зом и на пороге, под стать утреннему солнцу, с бутылкой «Chivas Regal», стоял, пошатываясь, менеджер 38 Special, решивший, что Эйдж отправился спать слишком рано. Норман был «зеленым концертом», и последовавшая попойка при- няла философские ерофеевские размеры. В 9.30 бутылка была пуста, и вечно скромный и тихий Эйдж вытек под стол. Там бы он и пролежал, если бы в 10.30 группа не отправлялась в аэропорт, чтоб успеть на сам олет до Чикаго, где они пересаживались на другой рейс — до Оттавы, в которой их уже ждали облада тели заветных билетиков. Кое-как Смита и его чемоданы удалось упаковать и погрузить в автобус. Высадившись в аэропорту, вся тусовка отправилась ре шать вопросы с регистрацией, оставив Смита под присмотром своего друга Мюррея. Это была большая ошибка. Без лишних размышлений Дейв направил свои стопы к бару. За ним поплелся и «Н». После двух-трех дринков Смит уда лился в сортир, а датый Мюррей преспокойно отчалил б ез него. В последний мо мент — у выхода на посадочную полосу (уж полночь, как говорится, близится, а Гитлера все нет!) до кого-то дошло, что Эйдж, должно быть, отключился в клозете . Каким-то образом удалось задержать самолет, пока Смита конвоиро вали из га льюна. Но на борт самолета ступил уже не Эйдж — это был Мелвин, высвобожденный виски из глубин подсознания. Спотыкаясь, Мэл взобрался на борт и, пожав руки стюардессам, побрел прямиком в кабину, где в многократ ных извинениях долго тряс ладони отважных ави аторов. Возвратясь, наконец, в салон, Мэл толкнул программную речь о причинах задержки рейса, пожал руки всем пассажирам и, под единогласные аплодисменты собравшейся публики зава- лившись на свое место, выключился окончательно.

Первым не досчитались Смита, когда на его месте обнаружили Мелвина.

Лиха беда начало! И вслед за Смитом в Келвина постыдно превратился Клайв, а в Нобби Тарта - Мюррей. Впрочем, в его-то достоинствах мало кто сомневался. Но если Эйдж и Дейв попадали в ноты в любом состоянии, то Клайв, даже будучи ударником от рода, этим похвастаться не мог. В Америке с ним случилось то же, что и с Ди’Анно. И хотя в алкогольном марафоне приняли участие все, отразилось это только на игре Берра. Особенно показательным был концерт, когда все 45 минут, сидя за своей установкой, он то и дело метал крекеры в стоявшую рядом корзину. Клайв обещал остановиться, но вечером Стакан снова вступал в свои права. Bandwagon ка-

Kampftrinkerlieder...

Вслед за Смитом в twilight zone между комой и нормальным человеческим состоянием И августа в Корпус Кристи, штат Техас, отправился Мюррей. На его беду во время отсутствия среди нас, смертных, из Лондона с ворохом свежих острот и записной книжкой прилетел Гэри Бушел, который, войдя в гостиничный коридор, обнаружил...

«...помощника турового менеджера Уоррена, безуспешно колотящего дверь Мюррея. Наконец, устав от этого бессмысленного занятия, Уоррен, приложившись к двери со всей силы, вышиб ее плечом. Войдя в комнату, он, к своему удивлению, не обнаружил в ней никого!.. Комната напоминала торчак хиппи, на котором 10 минут назад побывал отряд «Суини», а пять минут назад — «Коза Ностра»! Окно в комнату было распахнуто настежь. В первое ужасное мгновение я подумал, что нас ожидает очередная смена состава. Мои мрачные опасения нарушил Уоррен, с нежностью в голосе вымолвивший «Боже мой!». На полу в полной прострации, завернутый в одну лишь простыню, лежал вусмерть пьяный Мюррей, и только слабое движение простыни ниже шеи говорило о наличии под ней некоторых признаков жизни. Попытки привести Дейва в чувство путем хлопанья его по щекам ровным счетом нц к чему не привели. Тогда Уоррен, не долго думая, завернул его целиком в простыню, взвалил на плечо и, сопровождаемый взглядами изумленного гостиничного персонала, понес в автобус, в котором тому, что оста/гось от Мюррея, предстояло проделать долгий путь до Хьюстона. Завидев, как несут полуголого Мюррея с растрепанным хаером, встретившийся по дороге Брюс взглянул на это жалкое коматозное зрелище и молвил: «Пасха отменяется. Тело нашли!» Но ровно через час этот печальный лежачий коматоз поднялся и, усевшись, как ни в чем не бывало, заявил: «Что-то я вчера выпил чуть больше восьми/» (Может, восьмидесяти?!) А еще через час отошедшего от этого коллапса Дейва можно было видеть в стриптиз-баре в компании сперва Харриса, а затем грудастой стриптизерши по имени Рашель (которая, очевидно, добралась до тех мест, до которых не смогло добраться вчерашнее пиво!)»