Исав (в сокращении)
Шрифт:
— Ты устала, — сказал Джек. — Устала и проголодалась. Завтра все встанет на свои места. Вот увидишь. — Он обнял ее за талию. — Пойдем. Я заказал столик в «Ше Панис».
— Ты невыносим, Джек. А если бы у меня были свои планы на вечер?
— Потому-то я и выбрал самый лучший ресторан во всей Калифорнии. — Он лукаво улыбнулся. — Чтобы ты не решилась мне отказать.
Свифт последовала за ним к выходу. В дверях она обернулась, бросив последний взгляд на череп, и рассмеялась над абсурдностью собственных мыслей. А думала она о том, что самый
Ночь Свифт провела без сна. В шесть она выскользнула из постели и быстро оделась. Джек еще спал. Она положила череп в ящик, отнесла в машину и поехала в университет.
В студенческом городке было тихо. Свифт прошла в свою лабораторию, заперлась изнутри и только тогда извлекла из ящика череп с челюстью, аккуратно разложив останки на лабораторном столе с мягкой поверхностью.
С помощью кронциркуля и микрометра она тщательно замерила череп, а потом сфотографировала его со всех сторон, истратив две пленки по тридцать кадров.
Убедившись, что зафиксировала все основные параметры и внешний вид черепа, Свифт смазала череп бедакрилом — особым клеем, предотвращающим рассыпание останков. Пока бедакрил сох, она разогрела раствор для слепка. Более качественные копии она успеет сделать позже, решила Свифт, а сейчас ей нужен рабочий образец, который можно вертеть в руках и таскать по университету. Вскоре слепок был готов.
В мире палеоантропологов царит жесткая конкуренция. Поэтому, спрятав под замок свою интеллектуальную собственность, Свифт немедленно позвонила адвокату Джилу Маклеллану.
— Стелла? — раздался в трубке удивленный голос Маклеллана. — Еще девяти нет.
— Джил, мне нужна твоя помощь.
— Для того я здесь и сижу.
— Я хочу, чтобы ты составил договор о неразглашении сведений. Понимаешь, о чем я, да? Подписавшаяся сторона обязуется не обсуждать то-то и то-то, не писать о том-то и том-то и не претендовать на права интеллектуальной собственности в отношении того-то и того-то без моего письменного согласия. Можешь сделать такой?
— Без проблем. Сейчас набросаю проект и через полчаса пришлю тебе по факсу. А чуть позже подготовлю официальные бланки. Они на всех наводят страх.
— Джил, ты гений.
Едва курьер на мотоцикле привез ей экземпляр составленного Джилом Маклелланом документа, Свифт немедля отправилась к Байрону Коуди.
Знаменитого на весь мир специалиста по приматам она нашла в большом уютном помещении, занимающем половину одного из этажей корпуса наук о земле, в котором размещался также и зоологический факультет. Байрон расцеловал ее в обе щеки, и она села, отказавшись от кофе.
— Вообще-то я по делу. Хочу, чтобы ты прочитал и подписал один документ, — сказала Свифт.
— Предложение гранта? С удовольствием. — Байрон положил договор Маклеллана в беспорядочную груду бумаг.
— Взгляни прямо сейчас, — попросила
— Вот как? Ты меня заинтриговала.
Байрон, медлительный, обстоятельный мужчина с окладистой, как у Дарвина, бородой, внимательно прочитал договор и вздохнул:
— Что ты затеваешь, Свифт?
— Это типовой договор о неразглашении сведений. То, что я хочу тебе рассказать, не подлежит огласке.
Байрон взял ручку, но подписывать не спешил.
— Значит, ты — клиент?
Свифт кивнула:
— Ко мне в руки попала находка, которая, возможно, представляет большую ценность для науки. Если это так, я предпочла бы как можно дольше сохранять ее в тайне. Меньше всего мне хочется, чтобы кто-то опередил меня с публикацией.
— Ну хорошо, хорошо, — усмехнулся Байрон. — Ты меня убедила. Обидно, конечно, но в общем-то ты права. — Он поставил свою подпись и вернул ей договор. — Теперь выкладывай.
— Я хочу знать твое мнение о черепе гоминида, который недавно попал ко мне.
Она открыла деревянный ящик и вытащила из него слепок. Байрон вновь водрузил на нос очки со стеклами в форме полумесяца, затем взял череп и повертел в руках, словно проверяя на спелость дыню.
— Отличный слепок, — похвалил он. — Сама сделала?
— Сегодня утром.
— А где же оригинал?
— В надежном месте.
— Хо-хо. — Байрон ехидно рассмеялся. — Лишняя информация, так, что ли? Здоровый был парень, верно? Ты только глянь на этот череп. А челюсть-то какая огромная! А зубы-то, зубы! Таких огромных, как у этого красавчика, мне еще видеть не доводилось. Они гораздо крупнее, чем у гориллы.
— Точнее не скажешь, Байрон?
— Пожалуй, раза в два. Посмотри на швы. Очень необычные. Блеск! Уникальный образчик. Судя по величине и расположению затылочного валика можно предположить, что обладатель этого черепа, в отличие от гориллы, держал голову почти вертикально. Может быть, даже передвигался на двух конечностях. Где ты это достала?
— Пока не могу открыть, Байрон. Одно скажу: это ископаемое не из Европы.
— Вы меня опередили, мэм. Я как раз собирался предположить, что, возможно, череп принадлежит австралопитеку. Правда, среди южноафриканских ископаемых приматов таких верзил не было.
— Может, это человекообразное эпохи миоцена? Представитель рамапитеков?
— Не исключено, — задумчиво произнес Байрон. — Возможно, гигантопитек. Конечно, я никогда не видел целого скелета. Да и никто не видел. Есть только три зуба, обнаруженные фон Кенигсвальдом в гонконгской аптеке. — Байрон широко улыбнулся. — Черт побери, это было бы нечто!
Профессор Рэй Сакер, тучный мужчина с неряшливой бурой шевелюрой и обвислыми, будто вымоченными в супе усами, считался выдающимся специалистом в области геохронологии — особой отрасли науки, одно из направлений которой занималось определением возраста останков некогда живших существ.