Исцеление души
Шрифт:
– Кстати, - обратилась к ней русоволосая, - хозяин ждет тебя к завтраку. Пошли, проведу или иначе - если откажешься - он придет сам - выбирай. И на, одень!
– Служанка надменно, будто рабыне кинула ей две темно-серые туфельки на коротком каблучке.
То, как ставила с ней служанка, взбесило Викторию и она, схватив со стола расческу, кинула им, целясь в лицо русоволосой. С детства отличаясь хорошей точностью, Виктория попала, да и расстояние было небольшим. Служанка завизжала, прикрывая рассекшуюся бровь.
– Гадина! Ты у меня получишь! Я все доложу хозяину он не допустит, чтобы такая
– Сыпала она угрозами. Девушка только усмехнулась.
– Иди - рассказывай. Вряд ли он будет слушать какую-то прислугу. А если и да, то мне все равно - пусть убивает!
– Сказав это, девушка развела руки, мол 'извини'.
Русоволосая взглянула на нее и, зло что-то прошептав, скрылась за дверь. Оставшаяся служанка, до этого скромно стоящая в уголке, улыбнулась Виктории и сказала:
– Ее многие здесь не любят - она ужасная сплетница и завистница. Говорят, даже спала с Его Величеством. Однако я не знаю, я здесь новенькая, всего, как неделю. Пойдемте?
– Блондинка улыбнулась, и Виктория невольно ответила ей. Менестрель не хотела вредить работе девушке, а потому согласилась надеть туфли (которые и так не было видно из-за длинной юбки) и выйти к завтраку. Все равно она не сможет вечно скрываться и рано или поздно его увидит.
Викторию провели по длинному светлому коридору, украшенному золотыми тонкими росписями. Она шла, рассматривая все по сторонам, и старалась отвлечься от гнетущих ее мыслей. Шла неуверенно, скрестив на груди руки и все время неловко смотря под ноги. Неужели это все ей снится? Такого не может быть. Кто она теперь? Какой ее статус: рабыня, игрушка, наложница? Сложно было представить, что может прийти в голову этому хитрому и подлому человеку. Она его ненавидела и ненавидела себя за то, что робеет, ничего не делает и до сих пор смотрит в глаза этому чудовищу, который в одно мгновения изменил, испоганил ее жизнь.
Представ перед высокими дверьми и подождав, пока их отворят лакеи, служанка велела Виктории входить, а сама, поспешно откланявшись, ушла. Менестрель немного помедлила, но под суровые взгляды двух мужчин, вошла, гордо распрямив плечи.
Элестэй фирэ Данган вальяжно раскинулся на кресле, закинув ногу на ногу. Он был одет в элегантный белый костюм, со вставками черного и золотого. При виде Виктории его лицо расплылось в улыбке, и он поспешил встать, подходя к девушке. Его взгляд скользнул по вырезу ее платья, и это не укрылось от девушки. Но, похоже, он этого и не скрывал, неожиданно схватив ее за руку, сделав это очень аккуратно, без агрессивной цепкости, Элестэй наклонился к ней, обжигая шею дыханием и тихим, почти соблазнительным голосом говоря: 'Я не ошибся: тебе очень идет это платье!'
И прежде, чем Виктория успела выдернуть руку и отойти от него, он успел, будто невзначай, скользнуть губами по ее шеи. Девушка замерла, невольно дотрагиваясь и потирая место поцелуя. Однако Элестэй не увидел этого, просто отвернулся от нее и направился к длинному столу, который еще не был сервирован.
Непонятно как, но слуги будто чувствовали, что им стоит войти, появились в противоположных дверях. Один из лакеев тут же поспешил отодвинуть Дангану самый дальний стул, во главе стола. Другой же слуга, что явно предназначался для обслуживания Виктории, замер в не решительности, украдкой бросая растерянный взгляд то на девушку, то на хозяина.
– Пусть дама сядет где ей будет угодно, - смилостивился Элестэй, выжидающе смотря на так и стоявшую у дверей девушку.
Виктория не желала сидеть за одним столом с ним. Она была растеряна и не знала, как себя вести. Тем не менее, она подошла к самому близкому от нее стулу и самому дальнему от него и позволила, чтоб лакей помог ей сесть.
– Вот и умница, а я думал, придется уговаривать, - усмехнулся темноволосый мужчина, пристально смотря на девушку. Однако Виктория никак не отреагировала на его слова, демонстративно отвернувшись, смотря на висевшую, на стене картину и совсем не замечала, что на ней нарисовано.
Элестэй не стал ее отвлекать от столь интересного занятия, просто подождал, пока слуги накроют стол и уйдут. На завтрак подали оладьи с джемом и сметаной, чай с лимоном и поставили перед Викторией конфетчицу с разными маленькими цветастыми пирожными. Последнее Элестэй распорядился подать только девушке. Он был уверен, что она откажется из-за своей гордыни, но хотел ее подразнить.
Мужчина стал не спеша есть, украдкой поглядывая на девушку. Виктория теперь не смотрела картину, а возила вилкой по тарелке, стараясь не смотреть на прямо сидящего человека, жалея, что не выбрала какой-то боковой стул. Тогда бы была меньше вероятность встречи с ним взглядом.
– Почему ты не ешь?
– Спросил Элестэй, наблюдая за действиями девушки. На этот раз Виктория не стала отводить взгляда, а уверенно посмотрела на 'собеседника'.
– Не голодна, да и с тобой в компании есть у меня нет никакого желания, - холодно ответила она, на что Элестэй невозмутимо улыбнулся.
– Почему же такая категоричность? Да, я тебе не приятен - согласен, в чем-то...
– В чем-то?
– Опешила девушка, воскликнув и от резкого движения обронив вилку.
– Да, не перебивай, - все так же спокойно ответил он.
– Не волнуйся тебе сейчас другую принесут.
Виктория опешила от его слов и то, как быстро примчался слуга с новым столовым прибором. Вручив его девушке, он поднял с пола вилку и удалился с обеденной комнаты.
– И так, на чем я остановился.
– Вновь заговорил Элестэй, заставляя Викторию вздрогнуть.
– Ах да! Думаю, будет глупым морить себя голодом из-за меня. Ну не будешь ты есть, и что это тебе даст? Думаешь, твоя семья будет рада это увидеть с небес?
Виктория смерила его стальным взглядом, холодно ответила:
– А им уже все равно - их нет в живых!
– Сказав это, она поспешила встать.
– Села обратно!
– Данган с силой ударил кулаком по столу, сразу меняясь на лице. От приветливости и улыбчивости и следа не осталась - его видневшийся зеленый глаз излучай холодность. Виктория замерла, ее напугала его смена характера, и это выбило из нее всю гордость. Она даже забыла, что хотела только что сделать, просто стояла, держась за край стола.
– Сядь или иначе тебе помогут это сделать, - жестко сказал мужчина, его голос был спокоен и холоден. Виктория будто потеряла контроль над собой, безвольной куклой упала на стул.