Исцеление
Шрифт:
Саманта уставилась вперед, словно на толстом стекле показывали фильм из ее воспоминаний. Она беспокойно сжимала руки, лежащие на коленях, в кулаки, и мне ничего не хотелось больше, чем остановить машину, притянуть ее в свои объятия и успокоить.
Вместо этого, я потянулся к ней и взял ее за руку. Несмотря на теплый день, у нее ледяные руки. Она посмотрела вниз на наши руки, затем снова на меня и улыбнулась.
— Спасибо.
— За что? — знаю, что ничего не сделал.
— За то, что ты есть. За то, что помог мне увидеть, что я все еще человек.
—
Мне хотелось рассказать ей, как она изменила и меня тоже. Я больше не тот мужчина, каким был, когда она впервые переступила порог моего кабинета. Я больше не воспитанный доктор, который пропускает всех вперед. Я мужчина, сгорающий от любви к женщине, которая ему не принадлежит. Также я мужчина, которому уже плевать на ограничения, потому что, когда речь идет о Саманте, я уничтожу их все, лишь бы быть рядом с ней.
Признание в любви вертится на кончике языка, но я понимаю, что сейчас не самое подходящее время, хотя сердце буквально вопит о моих чувствах. Нужно рассказать о своих чувствах, выбрав правильный момент, или не рассказывать вообще.
Мы летели до Нью-Йорка около двух часов. Я удобно устроился в сиденье первого класса и был очень рад видеть Саманту, расслабленно сидящую рядом. Напряжение, которое я раньше заметил на ее лице, исчезло, и на смену ему пришла довольная улыбка, пока она смотрела на облака через иллюминатор.
Беспокойство, что она может изменить свое решение, снова стрелой пронзило грудь. Я сделал глубокий вдох и постарался остановить бешеный поток мыслей. Полагаю, что-то произошло с Майклом, перед тем как она ушла. И хотя этот вопрос готов сорваться с моих губ, я понимаю, что не могу задать его, потому что причина, по которой я хочу знать это, очень эгоистична.
Саманта проспала большую часть полета. Ее легкое дыхание касалось меня, и я не мог не любоваться ею. Она похожа на ангела. Ее мягкие губы приоткрылись, а щеки порозовели во сне. Длинные ресницы лежат на щеках и изредка подрагивают. Наклонившись к ней, я нежно поцеловал ее в щеку, а затем вытащил бумаги и начал просматривать речь, которую должен произнести завтра.
В аэропорту нас ждала машина, чтобы отвезти в отель. Руководство больницы организовало все для меня и моей спутницы, включая бронирование номера в отеле, поэтому все было идеально, начиная от водителя и заканчивая поездкой в отель.
Я положил руку Саманте на поясницу, пока мы шли к стойке администратора. О нашем багаже позаботились посыльные, поэтому в руках у нее была только сумочка. Взглядом я проследил за ремешком, свисающим с ее плеча вниз, и был вынужден отвести взгляд.
Администратор за стойкой заметила это и понимающе мне улыбнулась.
— Чем могу помочь, сэр?
— У меня бронь на имя доктора Романа Блейка.
Ее пальцы проворно запорхали над клавиатурой, и после нескольких кликов мышки она нашла мое имя.
— Вот, нашла, доктор Блейк. Ваш номер на восьмом этаже. Я позабочусь, чтобы ваш багаж доставили к вам в номер.
Я взял ключ от комнаты,
— Готова? — спросил я.
Саманта моргнула, а затем посмотрела на администратора, которая переводила взгляд с меня на Саманту и обратно. Щеки Саманты мило покраснели, и она подошла ближе к стойке администратора.
— Проверьте и мою бронь тоже.
Я мгновенно смутился и почувствовал, как мои щеки тоже залил румянец. Я не подумал, что Саманта может забронировать свой собственный номер. Не знаю, чего ожидал, когда мы, наконец-то, приехали в отель. Неужели я только что предположил, что она будет делить со мной один номер?
— Конечно же, — я усмехнулся, пытаясь как-то скрасить наше смущение.
Положив сумочку на стойку, она назвала администратору свое имя.
— Саманта... Олдридж.
Заминка Саманты вынудила женщину поднять голову и бросить быстрый взгляд на меня, затем она снова опустила голову и продолжила печатать.
Администратор закусила уголок губы и с улыбкой подняла голову.
— Кажется, ваш номер на пятом этаже, миссис Олдридж.
— Отлично, — поспешно сказала Саманта.
Мне не нужно видеть ее лицо, чтобы понять, что она покраснела. Ее плечи напряжены, а спина прямая.
— На самом деле у нас есть свободный номер на восьмом этаже, но он через несколько дверей от номера доктора Блейка.
Мне хотелось перегнуться через стойку и поцеловать администратора за то, что она дала мне столь желаемое. Когда она посмотрела на меня, я подмигнул ей, и она покраснела.
— Честно, все в порядке. Не хочу нагружать вас лишней работой, — продолжала Саманта.
Администратор снова улыбнулась.
— Никаких проблем, миссис Олдридж, — она что-то снова напечатала. — Вот. Я обо всем позаботилась.
Она вручила Саманте карту-ключ и та повернулась ко мне с неловкой улыбкой на лице.
— Готов? — она смотрела куда угодно, только не на меня, и я не смог сдержать улыбку.
— Да. Они доставят багаж в наш номер, — я осознал свою ошибку и практически подавился словами. Кашлянув, я попытался снова. — Я имел в виду наши номера.
Но она по-прежнему отказывалась смотреть мне в глаза.
— Хорошо, — согласилась она, нервно покусывая нижнюю губу, что вызвало во мне определенную физическую реакцию.
Стряхнув с себя наваждение, я глубоко вздохнул.
— После тебя, — и жестом предложил ей идти передо мной.
Поездка грозила превратиться в череду неловкостей, и я отчаянно хотел вернуть все в нужное русло.
Нам понадобилось десять минут, чтобы добраться до восьмого этажа, и мы ни на минуту не оставались одни. В Нью-Йорке, черт возьми, слишком много людей.
Выйдя из лифта, я проводил Саманту к ее номеру, прежде чем отправиться к себе. Конференция запланирована только на завтра, а до конца сегодняшнего дня еще далеко. Мы можем провести вместе целый вечер, и судя по тому, как сильно она нервничает, мне не стоит упускать шанс провести с ней время.