Исцели меня. Невозможное
Шрифт:
– Мучаюсь от безделья, – отмахиваюсь я, – и я не мужчина вашего Ордена… не надо знаков почтения.
Она промолчала, оставаясь при своих умозаключениях, и, взглядом осматривая меня, медленно подошла.
– Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо…
– Я хочу перед тобой извиниться, – тихо, нерешительно произнесла она.
– За что?
– В нашем Ордене простое родственное общение, как у братьев и сестер. Я забыла, что ты из другого мира, и позволила себе лишнее. Мое прикосновение…
– Я
– Просто ты подумал, что… ну, – замялась она краснее.
– Агата, ничего я не подумал. Пожалуйста, закрыли тему.
«Вот глупец, ответ на мой вопрос очень прост. Я – брат», – закралось в душу разочарование, мне куда приятнее было осознавать, что я нравлюсь этому прекрасному созданию.
– Впредь я постараюсь быть сдержаннее.
– Пожалуйста.
После молчания она из-за пояса сняла серую тряпку и развернула в руках. Это оказался тот самый злополучный мешок, в котором я прошел столько испытаний.
– Константин Третий готов тебя принять.
– Это обязательно? – посмотрел я на мешок.
– Такие условия твоего пребывания. Извини.
Я изобразил недовольство. Агата откуда-то из-за пояса достала пластиковый стяжной хомут. Очень полезная вещь – как для фиксации проводов, так и для связывания рук и ног. Во всяком случае в любом боевике вместо наручников используют тоненький пластиковый ремешок.
– Вытяни руки, – попросила она чуть приказным тоном. Я послушно протянул сложенные руки вперед.
Она внимательно посмотрела на мои запястья, которые украшены красными синяками от прошлого пленения. Огорченно покачав головой, она задумалась. Девушка-загадка, мне очень хочется узнать, о чем она думает, что знает.
– Ты недавно сказала, что так не должно было быть. Почему?
Она бережно затянула ремешок на запястьях и замялась, медля с ответом.
– Агата, как должно было быть?
– Тебя просто должны были доставить в Орден, но не таким зверским способом, – медленно произнесла она, раскрывая мешок.
– Подожди-подожди… – остановил я ее, когда она занесла мешок над моей головой. – Ты знаешь, зачем я здесь?
– Я тебе отвечала на этот вопрос, – раздражается она.
– Не-е-ет… ты знаешь истинную причину моего пребывания здесь и что со мной будет, – упорно давлю на нее я, видя ее растерянность.
– Все вопросы к Константину, – строго фыркнула она и быстро надела мешок мне на голову.
«Стерва, – подумал я, недовольно выдувая воздух в темное пространство мешка. – Все ты знаешь…»
– Держи меня за руку, я тебя поведу, – произнесла Агата, и я почувствовал меж ладоней ее теплую ладонь с рядом объемных колец. Она потянула меня за собой, я послушно сделал неуклюжий хромой шаг. Ноги коснулись прохладного пола, я понял, что покинул пределы комнаты.
– Как ты его усмирила? Не боишься? – вдруг услышал я хриплый смешок.
Его голос рефлексом поднял мою обиду, и гнев залил лицо жаром. Я завертел головой, чтобы понять, где этот кретин. Кулаки зачесались зудом при мысли о мести.
– Он не зверь и не дикарь, чтобы его усмирять, – холодным приказным тоном произнесла Агата, – о ваших несанкционированных действиях уже доложили, так что умерь пыл, брат мой, и думайте, что скажете на общественном Совете.
Услышав строгий и властный голос Агаты, я почему-то сразу остыл. Не сказать, что я сильно рад тому, что хриплый понесет наказание, просто ощутил, что не один. Да, за меня заступилась юная хрупкая девушка, и мне не стыдно за это. Когда ты один в незнакомом месте среди ненавистных людей, то всей душой цепляешься за того, кто вдруг проявил добро и заботу. С большой нежностью я пальцами обнял ладонь Агаты. Единственное, что меня омрачило, что эта страшная морда – брат Агаты.
Мы шли долго. Агата терпеливо ждала, когда я доковыляю, а я отсчитывал повороты, запоминая путь.
– Стой, – остановила она меня за плечо, – пошли, – потянула за собой. – Кирилл, стой, – снова останавливает меня, – повернись на девяносто градусов и садись.
Я доверился девушке и оказался на мягком стуле. Агата сняла мешок с головы, солнце ударило мне в лицо, я прищурился. Тогда Агата закрыла собой свет, и я увидел ее силуэт в пылающем золотом ореоле. Она улыбнулась мне и тихо сказала:
– Будь с ним мягче.
Ее красота настолько необычна и ослепительна, что я теряю на время контроль над собой. Она поклонилась Константину. Он встал из-за стола, поднял два сомкнутых пальца, указательный и средний, кверху, как бы благословляя девушку. Агата показала вежливую улыбку и быстро удалилась. Я жадно цепляюсь за нее взглядом, смотря ей вслед. Дверь закрывается за ее спиной, и я ощущаю на душе легкое чувство одиночества.
– Итак, – привлек мое внимание Константин, – о чем ты хотел поговорить?
Он уже сидел и с умудренными складками на лбу смотрел то на бумаги, разложенные на столе, то на меня.
– Ха, – усмехнулся я, – а вы думаете, не о чем? Конечно, не вы сидите взаперти в ожидании непонятно чего и не едите эту байду, которую даже жрать невозможно.
– Ну… – важно начал он, – допустим, эту байду, как ты ее назвал, едим мы все, правда, с определенным интервалом, – он сделал паузу, потирая усы и обдумывая ответ, и затем продолжил: – Понимаешь, Кирилл, – постучал он кончиками пальцев по столу, – такие интересные факторы повлияли на твое положение. Ты воспитанник Морозовых – это первый, но не главный. Ты знаешь об одаренных и об Ордене, и поэтому мы тебя не можем так просто…