Исцелить сердце дракона 2
Шрифт:
— Раньше сказать не мог?
— Ждал подходящий момент. — Кобольд фривольно приобнял меня за обнаженную талию и повлек на середину зала, — пошли танцевать.
Дернула бровью, подмечая с какой звериной ревностью за нами наблюдает генерал.
— Хочешь досадить Зар Аэно?
Ловец хитро подмигнул:
— А ты — нет?
Умеет он развеселить. И заодно поделиться столь нужной в это тёмное время поддержкой.
Доверившись другу, я успокоилась. Окунулась в учёбу и всё свободное время посвятила тренировкам под чутким руководством лорда Стейвано.
Дни стали похожи один на другой.
Я освоилась, втянулась в ритм, но все же просыпаясь каждое утро в ворохе шелковых покрывал, с нетерпением ждала нового вечера. Точнее, полуночи. Ибо по завершении дневных дел могла запереться в личных покоях, остаться наедине с собой и, наконец, услышать зов любимого…
… Иногда мы общались на мыслеречи, но дабы не расходовать нужные обоим резервы, старались этим не увлекаться. Рей все чаще заглядывал в мои сны.
Для комфорта даже создал иллюзорный скалистый остров посреди океана, где мы встречались, не опасаясь быть засечёнными магами разума (на случай, если таковые входили в число заговорщиков, мечтавших сместить Кристана).
Обычно, я «приходила» немного раньше. Останавливалась на краю каменистого обрыва, с которого открывался чудесный вид на простиравшуюся до горизонта сапфировую гладь, и замирала в сладком предвкушении. А когда по спине и затылку пробегался жар драконьей магии, говоря, что ОН рядом, вздрагивала и, забывая обо всём, немедля прижималась к мужской груди.
Рейден обнимал бережно. С трепетом, щемящим сердце. Словно в этой жизни не было никого дороже. Подхватывал на руки и, устраиваясь на ступенях полуразрушенной башни, усаживал себе на колени. Ласково расплетал мне волосы, пропускал сквозь пальцы бьющиеся на ветру прядки и, рассеянно перебирая, вдыхал аромат.
Потом приникал к губам и целовал… целовал… целовал.
От его прикосновений горела кожа. Нервные окончания воспламенялись, растекаясь по телу нестерпимым пламенем. Хотелось зарыться в этот жар с головой. Позволить охватить себя со всех сторон. Слиться с ним и застыть, наслаждаясь каждым мигом нечаянной близости.
Мы жили по-настоящему лишь во сне. Боясь, что в любой момент ночные свидания оборвутся, я стискивала белую рубаху мужа, прикрывала глаза и, слушая биение драконьего сердца, с восторгом понимала, что моё бьётся в унисон мужскому.
В эти мгновенья я ни о чем не думала. Просто нежилась в кольце сильных рук. Жадно изучала красивый профиль дракона. Слушала размеренное мужское дыханье и блаженно улыбалась, ощущая себя в безопасности.
Когда же первая страсть стихала, а жажда прикосновений была утолена, я умиротворенно вздыхала и уютно устраивалась на мужском плече, а он — баюкал меня словно бесценную драгоценность.
Мы почти не говорили о пути к Храму Ночи. Вернее, я не спрашивала, а Рей (если все же решалась задать вопрос) отвечал скупыми односложными фразами, заверяя, что держит ситуацию под контролем.
Гораздо интереснее ему было слушать о моих успехах в Школе.
Я рассказывала все без утайки. Особенно делилась впечатлениями о тех моментах, когда, наконец, научилась «видеть» ауры живых существ. Достигнув внутреннего покоя и закрепив результат под началом Стейвано (кстати, муж одобрил выбор наставника) я смогла развить в себе уникальную способность «смотреть» на мир Внутренним зрением. Тем самым, какое задействуют в работе целители.
Пусть видение длилось несколько секунд, тем не менее, этого было достаточно, чтобы просканировав «объект», определить степень заболевания.
Оказалось, ауры демонов-шаэнно ядовито-алые. Эльфов — нежно-зеленые, людей — светло-серебристые, а вот драконов… У драконов ауры переливались всеми цветами радуги. При условии, конечно, что те полны физических и душевных сил.
Если же дракон был болен, магически поврежден или как Кассиан лишился пары — аура походила на блеклое изорванное решето. Впрочем, как у всех, кто, так или иначе, нуждался в помощи мага-целителя.
Потом я надолго умолкала, переводя дыханье и замечая, что Рей наблюдает за мной с голодной полуулыбкой, и вновь пускалась в объяснения — каким образом «лечу» подсунутых мастером больных.
Тут обычно муж прерывал жену жадным поцелуем, а, насытившись ласками, зарывался в мои растрепанные локоны и хрипло шептал в ушную раковину:
— Моя самоотверженная целительница. Храбрая, сильная, желанная.
Я отвечала тем, что сильнее прижималась к его груди. С затаённой нежностью вбирала каждой клеточкой драконий аромат и, надеясь сохранить тепло любимого у сердца до следующей встречи, тихо всхлипывала:
— Без твоей помощи ничего бы не получилось. Как же я скучаю, Рей. Так хочу слышать твой голос. Чувствовать наяву. Быть всегда рядом.
— Скоро, малыш, — обещал дракон, когда я откидывала голову на твердое плечо и рассматривала его расслабленное и в то же время усталое лицо. — Потерпи немного. И мы не расстанемся…
* * *
— Ты сегодня рассеяна, Ева.
Стейвано которую минуту хмурился, обходя тренировочный зал с заложенными за спину руками.
— Задача поставлена, а ты по-прежнему витаешь в облаках.
— Извините, наставник.
Я встряхнула опущенной головой и, поерзав на табурете, сконцентрировалась на иллюзии раненной совы, являвшейся сегодняшним заданием.
Помнится, он велел определить уровень сложности вредоносного вмешательства в «объект», не касаясь птицы. А после анализа выстроить личную защиту, исходя из возможных угроз.
— Выполняй.
Легко. Принципу плетения магических щитов Рей научил в первую очередь.
С одной стороны это требует колоссальных энергетических затрат, но с другой — сто процентов спасет от негативных последствий, которые могут произойти в момент излечения пациента. К слову, щитов превеликое множество. Способов построения — еще больше. С качественной подачи Рейдена и под чутким руководством Стейвано я махом освоила семь основных.