Ища
Шрифт:
Я не мог больше терпеть эту тишину эту неопределенность. С криком я подался вперед, вырывая провода, таща за собой аппаратуру…
Странно, но я никого не увидел. Кто бы он ни был, его здесь нет… Но он должен быть. Я же слышал его шаги. То как он бьет по клавишам клавиатуры. То как он щелкает мышью…
Бездна
Я забыл свое настоящие имя. Я перепробовал все методы, которые в теории могут мне помочь вспомнить собственное имя.
1) Напрячься, параллельно закрывая и открывая глаза.
(Он мне не помог)
2) Надеть на пальцы
– Время уколоться! Время уколоться! Не бойся уколов. Это как комарик укусит.
(Метод не рабочий)
3) Вступить в секту, главная цель которой помочь тебе через различные духовные практики и общения с призраками вспомнить свое настоящие имя. Я заметил, что большинство в этой секте, умалишённые; жертвы черепно-мозговых травм; любители тик-тока. Я думаю раньше эта секта действительно могла чем-то помочь. Но из-за того, что старый ее руководитель умер при странных обстоятельствах, место занял его младший брат, со странной и на мой взгляд, ареальной идеей захватить весь мир.
– Покуда я буду здесь сеять хаос: вы ничтожные черти будете сеять боль, – говорит он с трибуны построенной из человеческих костей, которые сектанты недавно добыли из разрытых, по приказу нового лидера, могил. – Вы будете полнится ею и лопаться от ее обилия внутри себя.
Затем, один парень из слушавших этот бред воскликнул:
– Скора ты будешь полниться от обилия спермы и хуев внутри себя.
Эмоциональное состояние руководителя – негодование.
По какой-то неизвестной мне причине, остальные поддержали идею массового изнасилования, явно плохого человека с нездоровым взглядом на жизнь.
Лидер был опущен.
4)Заручиться поддержкой Бездны.
Это был самый последний вариант. Других не имелось.
Вы не знаете, что такое Бездна? Оооо, как вам повезло. Сейчас я вам объясню, что это такое и с чем его едят.
Бездна – это место где сдерживать ярость внутри больше нет сил. Где души в унисон запивают. Где слепой-леший-металлист рыщет без конца себе жертву.
Если вы попали в Бездну. Не рассчитывайте на помощь. Никто не придет. Никто вас не найдет. Вероятность того что вы умрете = 99%. А вероятность того что вы выберетесь колеблется от 0,01% до 0,1.
Боги премудрые, восставшие из мертвых. Впустите всякого идущего в ваше царство. Забудьте о его прегрешениях. И о его благодетели. Буд те с ним ласковым, ибо он есть ищущий. Ибо он плоть от плоти вашей.
Эти слова я прочел над входом в храм Бездны.
Напротив, статуи богов Бездны на коленях стоит человек. Он исповедуется. Бездна поощряет публичное исповедание.
–… Я ложусь в кровать. В голове у меня крутятся мысли об игре, в которую я играл, перед тем как лечь спать. О тактике на будущее. О возможных комбинациях. Причем я даже вроде как не возвожу эту игру в топ моих любимых игр. Я играю в нее чисто потому что больше в другое играть не могу. Точнее мне тяжело играть во что-то другое. Формат для меня не слишком скучный. А скорее слишком время затратный. И это неправильно, что я так думаю. Время идет. Его больше не будет. Сейчас у меня много свободного времени. Которое я могу потратить с пользой для себя. С удовольствием пожить. А вместо этого я думаю о тактике несуществующего боя.
Бедолага. Мне его жалко. Но на обнимашки у меня нет времени.
Я подошел к Бездне. К огромной дыре в земной тверди. Вонь тысячи безрыбных неживых морей и океанов ударила мне в ноздри, и я чуть не потерял сознание.
(Сходил под себя)
Уборщица водит шваброй по полу у меня между ног, вытирая свежую желтую лужу. Я видел ее перед тем как войти в зал со входом в Бездну. Она стояла в углу, как статуя и молча ждала своего выхода.
Утешает.
Я не один такой, ссущий под себя от страха перед прыжком в неизвестность.
Я преодолеваю себя. Делаю шаг вперед. Есть определенный кайф в преодолении себя.
Когда ты, например, хочешь спать и начинаешь что-то делать. Лежал на кровати, клевал носом и тут вспоминаешь какое-то дело, важное для тебя дело.
Ты поднимаешься с кровати борясь со сном. Затем наступает такое состояние, при котором ты сознанием думаешь о важном деле, а телом хочешь лечь и спать. Мозг говорит, что как только ты совсем закончишь тогда и поспишь.
А тело говорит, что нужно сейчас идти и спать. Я не знаю почему, но это состояние иногда доставляет мне удовольствия.
У меня мурашки по коже.
Именно поэтому перед тем как сделать свой шаг в Бездну я не спал, двоя суток.
Пока я летел вниз с большой скоростью, я видел причудливые образы. Королева скелет дует в изумрудный свисток.
Она свистит регбисту в обмундировании бегущему с мечом по радужному мосту. Как бык на красный фартук. Ощущение как от наркотика из судьи Дредда.
Я повернулся, как Monkey Puppet в другую сторону и увидел череду образов. Губы. Кровь на губах.
В глазах отражается страх. Помогите ей. Спасите! Она голая. В нее летят пули. Разлетаются стекла. Она кричит. Руки перед собой. Пытаешься защитится от летящих в тебя пуль?
(Как это глупо)
Я жалею о том, что сделал. Я жалею о своем прыжке в неизвестность.
Я вспоминаю свое детство. У меня было счастливое детство.
Я жил на берегу озера, которое называется Куйто. Это три озера. Я жил на Среднем Куйто. Было ещё Нижнее Куйто. Я бывал и в Нижнем Куйто, и в Верхнем Куйто. Из озера Куйто вытекает река Кемь. Знаете, такой населённый пункт – Кемь? «К едрёной матери» переводится. Ну вот… Туда Пётр I ссылал всяких дурачков… и умников. Ну в общем в вот тех районах я и родился. И вырос. Потом уехал ещё севернее, пожил немного на границе с Норвегией, где раньше викинги жили. Потом обратно поехал туда, где родился, там пожил опять, а потом уже приехал туда, где шведы жили… Там дальше стал жить. Где короче не только шведы жили, ну в общем, какая разница… Ребята жили всякие, вот.
Я приближаюсь ко дну. Что-то голубое. Это река? Озеро? Океан? Море? Я закрываю глаза.
Удар о мягкую водную гладь. Брызги во все стороны.
Поцелуй Посейдона.
Я в Бездне.
Пой засыпая. Пой во сне. Проснись и пой!
Вой сирены пробудил Игоря ото сна. Он вскочил с мятой простыни кровати. Рисунок с изображением гонщика в шлеме державшего лук с заряженной стрелой монгольским способом упал на пол с его живота.
Стилистически картина напоминает работы Зверева Анатолия Тимофеевича.