Исчезновение
Шрифт:
Мне обидно за Салли и за ее семью.
– А другие?
Бренда берет булочку и говорит, откусывая кусочек:
– Ну… – Кажется, она забыла про запись и больше не смотрит на микрофон. – Кэти была старше всех. Она работала фармацевтом. Разумная, надежная. И еще Тамзин… – Вздыхает. Я напряженно жду.
– Да?
– Ее дважды увольняли с работы за то, что она появлялась выпивши после перерыва на обед. И еще… – Бренда останавливается, чтобы проглотить булочку. – Было какое-то неприятное дело с деньгами.
– Деньгами?
– Да. Последняя ее работа перед исчезновением
– Сколько?
– Пара сотен фунтов.
– Маловато для побега.
– Думаю, все зависит от того, насколько безвыходным было их положение. Или от того, что они задумали. Деньги так и не нашли.
– А Оливия Ратерфорд знала что-нибудь про эти деньги?
– Говорит, что нет, но… Я не знаю. Мне кажется, она с самого начала говорила неправду. У меня все время было ощущение, что она что-то скрывает.
Это любопытно.
– Думаете, Оливия знала и про деньги, и про исчезновение больше, чем говорила?
Бренда наклоняется вперед, чтобы вернуть пустую чашку на столик.
– Я более чем уверена: она знала что-то такое, о чем не хотела никому рассказывать.
– Если Тамзин и остальные стащили деньги, чтобы сбежать, то почему они не взяли с собой Оливию?
– Одна из версий того времени – Оливия слишком тяжело пострадала в аварии, и у них не было выбора; пришлось ее бросить.
– То есть ничто не заставило бы их поменять свои планы?
Бренда стряхивает с юбки крошки и качает головой.
– Важно, насколько сильно они хотели исчезнуть. Но не думаю, что их план заключался в этом. Их банковские счета остались нетронутыми, они ни разу не связались с родителями… Нет. – Она снимает очки и протирает стекла краем свитера. – Думаю, с ними случилось что-то очень плохое.
Несмотря на то что в комнате тепло, по моей спине пробегает холодок.
– Я читала, что Ральф Миддлтон был под подозрением?
– Да. Он странный, нелюдимый. Но мне он всегда казался вполне безобидным. Однако мы должны были его допросить, потому что он обнаружил разбитую машину и вызвал «Скорую». На самом деле он спас Оливии жизнь. Она была совсем плоха.
– Только поэтому он попал в подозреваемые?
– Еще из-за своего поведения во время первого допроса. Он раздражался. Все время менял показания. Сначала сказал, что, когда все случилось, он гулял с собакой, потому что у него бессонница. Он жил – собственно, и сейчас живет – в вагончике в лесу. Недалеко от того места, где вы остановились, кстати. Поэтому то, что в это время он бродил по лесу с собакой, звучит вполне правдоподобно. Но Ральф… как бы это сказать… намекал, что видел нечто странное на месте аварии…
– А именно?
– Яркий свет. Потом понес что-то про похищение пришельцами. Думаю, в ту ночь у него не обошлось без наркотиков. Говорят, он частенько покуривает «травку». Через несколько дней Ральф изменил свои показания. Сказал, что ошибся и яркого света не было. А затем появился свидетель.
Я не могу оторвать от нее глаз.
– Кто-то сообщил, что видел человека, похожего на Ральфа, с молодой девушкой, подходящей под описание Тамзин, около десяти часов утром после аварии. Мы снова вызвали Ральфа на допрос, но он утверждал, что с ним была его знакомая, Джейд Марлоу. Она известна как мелкая воровка и наркоманка, тогда ей было двадцать с хвостиком.
– А она подтвердила его слова?
Бренда кивает.
– Она, как я подозреваю, за определенную плату могла подтвердить что угодно. Кроме светлых волос, у нее с Тамзин не было ничего общего. В любом случае, после аварии Ральф и Оливия как-то сблизились. Он часто ее навещал, а когда ей стало лучше, уже она начала захаживать к нему и подолгу там оставаться. Конечно, люди стали болтать об этом. Думали, что у них связь. Вы же знаете, как все любят сплетни…
Я мысленно подсчитываю возраст Ральфа. Ему, должно быть, сейчас за пятьдесят, то есть тогда было тридцать с чем-то.
– А что еще вы знаете о Ральфе? Он был когда-нибудь женат?
– Никогда. Всегда жил один со своими животными.
Я допиваю кофе и ставлю чашку на стол.
– А как насчет других подозреваемых?
Бренда снимает прилипшую к губе крошку.
– Уэзли Такер.
– Кто это?
– Бойфренд Оливии.
Не могу скрыть свое удивление.
– Бойфренд Оливии – подозреваемый? Почему?
– Некоторые говорили, у него что-то было с Салли Торн. До того, как он стал встречаться с Оливией. Как утверждают ее родители, Уэзли из кожи вон лез, закидывал ее сообщениями, оставлял записки около ее дома, посылал ей цветы и подарки… Знаете людей такого типа? Они не понимают слова «нет». Он учился в одном классе с Кэти, и что-то у них там тоже было, скажем так. Ее друзья и родители уверяли, что она его терпеть не могла и никогда этого не скрывала. А за два дня до аварии свидетель видел, как Уэзли и Тамзин Коул ругались на улице.
– Вам удалось выяснить, из-за чего?
– Вроде из-за Оливии. Очевидно, Тамзин не одобряла их отношения. – Женщина снова надевает очки и предлагает мне еще один круассан. На этот раз беру шоколадный.
– Странно, что Оливия встречалась с тем, кто так интересовался ее подругой…
– Да, нам тоже это показалось странным. Но они вместе все эти годы.
– Да? Они женаты?
Бренда отрицательно покачивает головой.
– Нет, так и не поженились. Оливия живет как и раньше, дома, помогает матери с конюшней. А Уэзли снимает студию у мадам Тоуви. Но они по-прежнему пара.
– Вот это да! – Удивительно. Оливия примерно моих лет и все еще живет дома. В городе, где явно на нее смотрят с подозрением… – Почему же она решила тут остаться?
Бренда пожимает плечами.
– Это не так уж необычно. Многие остаются в городе. – Она хихикает. – Включая меня. Я родилась и выросла в Стаффербери. Вряд ли я отсюда уеду. – Бросает взгляд на свою оранжерею. – Здесь я чувствую себя хорошо. Я вросла в этот город, как сорняки на грядках у меня в саду. – Подмигивает мне.
Я понимаю, что Бренда мне симпатична. Мне нравится ее цельность. Ничего лишнего. Похожа на мою маму.