Исчезнувшая пожарная машина (Человек по имени Как-его-там)
Шрифт:
— Хм, — сказал Меландер. — В этом доводе что-то есть. Я читал, что профессионалы гораздо менее кровожадны, чем дилетанты.
— Я тоже об этом читал, — согласился Колльберг. — Вчера. Давайте вспомним одного типичного дилетанта, нашего уважаемого коллегу Хедина, полицейского, который убил девять человек в Сконе семнадцать лет назад. Вряд ли он забивал себе голову такими рассуждениями. Он застрелил их только потому, что с ним поссорилась его невеста.
— Он был сумасшедший, — сказал Мартин Бек.
— Все дилетанты, которые убивают людей, сумасшедшие, по крайней мере в
— Но в Швеции сейчас нет никаких профессиональных убийц, — задумчиво произнес Меландер.
Колльберг смерил его взглядом и спросил:
— А разве есть основания считать, что он швед?
— Если он иностранец, это совпадает с тем, что удалось выяснить Гюнвальду, — сказал Мартин Бек.
— Пока что это совпадает только с нашими собственными предположениями, — возразил Колльберг. — И раз уж мы начали выдвигать гипотезы, то можем продолжить. Считаете ли вы, например, что тот, кто заминировал кровать Мальма и проломил череп Олафсону, в настоящий момент находится в Швеции? Может быть, вы полагаете, что на следующий день после убийства он все еще оставался здесь?
— Нет, — ответил Меландер. — Зачем ему это было нужно?
— У нас, конечно, нет доказательств, что речь идет об одном и том же убийце, — задумчиво сказал Колльберг.
— Да, — согласился Меландер. — Это всего лишь предположение.
— Однако есть одна особенность, благодаря которой это предположение может оказаться справедливым, — заметил Мартин Бек. — Для того, чтобы совершить убийство в Мальмё и поджечь дом на Шёльдгатан, нужно было обладать определенным запасом знаний.
— Хм, — выпятил нижнюю губу Колльберг. — Это человек, который уже бывал в Швеции.
— Который сносно говорит по-шведски, — сказал Меландср.
— Который неплохо знает Стокгольм и Мальмё, — отметил Колльберг.
— Однако в то же самое время этот человек знает все указанное вами недостаточно и по ошибке звонит в пожарную часть Сундбюберга вместо Стокгольма.
Это сказал Мартин Бек.
— Кстати, а кто еще знал, что адрес дома Рингвеген, 37, а не Шёльдгатан? — внезапно спросил Колльберг. — Кроме дорожной службы и полиции. Я имею в виду городские власти.
— Это человек, которому записали адрес вместо того, чтобы показать на карте города, — раскуривая трубку, произнес Меландер.
— Человек, который плохо знает названия улиц, — сказал Мартин Бек.
— Иностранец, — подвел итог Колльберг. — Иностранный профессионал. И в обоих случаях он воспользовался орудиями, которые до сих пор никогда не применялись в Швеции. Хелм утверждает, что часовой детонатор изобретен во Франции и в свое время широко применялся в Алжире. Если бы шведскому гангстеру неожиданно захотелось убить Олафсона, он воспользовался бы куском трубы или велосипедной цепью.
— Камень, засунутый в носок, использовали во время войны, — сказал Мартин Бек. — Шпионы и агенты. Люди, которым поручалось ликвидировать коллаборационистов и прочих предателей. Люди, которые не могли рисковать и допустить, чтобы при обыске у них нашли нож или пистолет.
— Подобные случаи были и в Норвегии, — сообщил Меландер.
Колльберг
— Ладно, все это прекрасно, — сказал он, — но ведь должен существовать какой-то мотив.
— Несомненно, — согласился Мартин Бек. — Связь между Мальмом и Олафсоном становится фактически еще теснее. Почему понадобилось от них избавляться при помощи профессионального убийцы?
— Потому что они кому-то мешали, — сказал Меландер. — Можно предположить, какие были отношения между Олафсоном и Мальмом. Вероятно, они были автомобильными ворами. В любом случае, они имели дело с крадеными автомобилями.
— Краденый автомобиль часто не представляет для вора особой ценности, — сказал Мартин Бек. — Он продает его очень дешево, за первую же цену, какую ему предложат.
— А Олафсон и Мальм перекрашивали автомобили и снабжали их поддельными номерами и документами. После чего перегоняли автомобили за границу. В какую-то страну, где либо продавали их самостоятельно, либо только кому-то передавали.
— Последнее наиболее вероятно, — сказал Колльберг. — В Швеции они работали на крупную международную банду, которая занималась многими вещами. Они совершили какой-то промах, и от них решили избавиться.
— Да, похоже на то, — сказал Меландер.
Колльберг мрачно кивнул и продолжил:
— И что же, по-твоему, нам скажут, если мы предложим подобную версию? Кто, черт возьми, в это поверит?
На его вопрос никто не ответил. Примерно секунд через тридцать Колльберг придвинул к себе телефон, набрал номер, немного подождал и сказал:
— Эйнар? Я в кабинете Меландера. Ты не мог бы сюда зайти?
Не прошло и полминуты, как Рённ появился в дверях. Колльберг торжествующе посмотрел на него и сказал:
— Мы пришли к выводу, что Мальм и Олафсон работали на международный преступный синдикат, что-то вроде мафии. Мы также считаем, что эта банда решила избавиться от них и прислала из-за границы наемного убийцу, чтобы он их прикончил.
Рённ в изумлении уставился на присутствующих. Наконец он сказал:
— Кто придумал всю эту чушь? Такое происходит только в кинофильмах и книжках. А, вы, наверное, меня разыгрываете?
Колльберг красноречиво пожал плечами.
XXIV
Бенни Скакке пометил черными крестиками восемь телефонов-автоматов на городской схеме Сундбюберга. Затем он провел циркулем окружность вокруг каждого крестика. Хотя часть телефонов-автоматов находилась в центре города и некоторые окружности пересеклись, кружочки все же покрыли площадь больше одного квадратного километра. Гюнвальд Ларссон не особенно надеялся получить какой-нибудь результат или рассчитывал на удачу, когда посылал Скакке в этот густонаселенный пригород с заданием попытаться обнаружить какие-либо следы человека, который вызвал пожарных седьмого марта. То, что этот человек звонил из одного из восьми телефонов-автоматов, было не больше, чем предположением, но даже окажись оно верным, все еще оставалась проблема, как найти человека, о котором не известно ничего, за исключением того, что он говорит по-шведски с иностранным акцентом.