Исчезнувшие без следа
Шрифт:
– Вот, – сказал Крамаренко и вытер пот со лба. – Кажется, все.
Удалов пробежал глазами список, потом протянул его Дружинину:
– Кого-либо из этих людей знаешь?
Все фамилии были незнакомые.
– Нет, – качнул головой Дружинин.
– Вы говорили, что к делу Воронцова каким-то образом был причастен Кочемасов, – повернулся Удалов к Крамаренко.
– Да.
– Который Кочемасов? Сын? Отец?
– Павел Константинович Кочемасов.
– Отец, – уточнил Дружинин.
– Что вам о нем известно?
– Фамилия Кочемасова всплыла, когда мы стали заниматься делом Воронцова. Оказалось, что эта фирма… – Крамаренко задумался на мгновение. – Фирма «Дельта» – так она, кажется, называлась. Так вот, главным в «Дельте» был не Воронцов, а Кочемасов. Это мы установили почти сразу. Поначалу решили, что Кочемасов с Воронцовым действуют заодно…
– В деле похищения денег?
– Да.
– А почему вы так решили?
– Потому что Кочемасов очень скоро тоже засобирался за границу. Сначала уехал Воронцов, и почти сразу за ним – Кочемасов. Мы следили за ним, но он все время ускользал. А потом его нашли убитым.
– Где?
– Во Франции. Два трупа – Кочемасова и начальника отдела безопасности «Дельты».
– Вы знаете, кто их убил?
– Нет.
– Но у себя в «Антитерроре» вы, наверное, обсуждали, кто бы мог это сделать? – спросил Удалов.
– Обсуждали, конечно.
– Воронцов?
– Нет.
– Нет?! – удивился Удалов.
Крамаренко помолчал, восстанавливая в памяти события годичной давности.
– Вряд ли лично Воронцов их убил. Убийца – настоящий профессионал. В обоих случаях он использовал знакомый нам характерный удар – в область сердца. «Черный хук» – слышали о таком?
– Да, мы тоже обучаем бойцов таким ударам, – пробормотал Удалов.
– И мы тоже применяли подобное. Редкий прием, не у каждого он есть в арсенале.
– С кем вы делились информацией о деле Воронцова?
– Ни с кем.
– Такого не может быть, – усомнился Удалов. – Ведь кто-то был над вами. Кто-то отдал приказ начать поиски.
– Наверное, такой человек был.
– Кто он?
– Я не знаю, – развел руками Крамаренко. – Мне неизвестно, кому мы подчинялись.
– А кто знал?
– Только командир.
– Он погиб?
– Да, погиб. Вместе со всеми.
Было видно, что Удалов зашел в тупик. Он нервничал и пытался из этого тупика выбраться.
– Вы отслеживали связи своих подопечных – Воронцова, Кочемасова?
– Да, – кивнул Крамаренко.
– И можете назвать людей, с которыми они общались?
– Начнем с Воронцова, – произнес Крамаренко со вздохом, голосом уставшего человека.
Смирницкий взглянул на него с беспокойством.
– За период нашего контроля за ним он встречался с матерью, с Быстрицким…
– Это кто? – быстро спросил Удалов.
– Его друг, еще со школы. Далее: Потанин, друг со времен учебы в институте. Они встретились с ним в лондонском аэропорту Хитроу. Ну и конечно же Бэлл…
– Бэлл? – вскинул брови Удалов.
– Англичанин. С фирмой Бэлла Воронцов заключил контракт. Вот и все, пожалуй. Теперь о Кочемасове. У этого связей было гораздо больше.
– А с кем он встречался наиболее часто?
– Со своей женой, – хмыкнул Крамаренко.
– Давай без шуток, – поморщился Удалов.
Крамаренко согнал с лица улыбку.
– Сухарев у него в друзьях числился.
Удалов сделал пометку у себя в блокноте. На лбу Крамаренко вновь выступили крупные капли пота.
– Хватит! – сорвался Смирницкий.
Он резко поднялся со стула и, приблизив свое лицо к лицу Крамаренко, заглянул тому в глаза.
– Еще три минуты, Игорек! – попросил Удалов.
– Ни минуты! Ни секунды!
Смирницкий щелкнул пальцами перед самым носом Крамаренко, и тот вдруг стал заваливаться на бок, но Смирницкий его поддержал, добродушно приговаривая:
– Ну все, дорогуша, все, не дергайся, я и не таких видал, все уже хорошо.
Дружинин увидел, как вдруг по телу Крамаренко пробежала судорога и он сел прямо, тараща на них глаза и явно не понимая, что происходит.
– Что же вы чай не пьете? – елейным голосом поинтересовался Смирницкий, пододвигая к Крамаренко чашку с остывшим чаем.
– Он как – в норме? – осведомился Удалов.
– Вполне, – подтвердил Смирницкий. – Хоть прямо сейчас на танцы.
– Тогда мы поехали.
– Хотя бы ради приличия посидел бы! – оскорбился Смирницкий.
– Не могу, Игорь, – дела.
Вышли в коридор. Смирницкий придерживал Крамаренко за рукав.
– Очень приятно было познакомиться, – говорил он. – Кстати, ключики свои ищите в шкафу.
– Какие ключики? – опешил Крамаренко.
– От машины. Потеряли ведь?
– А вы откуда знаете?
Только сейчас до Дружинина дошло, что Крамаренко ничего не помнит из происшедшего с ним. Его мимика, слова, его сосредоточенность и шутки – все это был гипноз. Это был другой Крамаренко. Не сегодняшний, а тот, прежний. Он вернулся в памяти на год назад, потому и вспоминал все так легко – и обстоятельства, и фамилии. А теперь вот вернулся в сегодняшний день, и переход из прошлого в настоящее был столь стремителен, что он до сих пор не понимает, что с ним такое произошло.