Исчезнувшие. Последняя из рода

Эпплгейт Кэтрин

Я не шевелилась. Сейчас я вела себя так, как меня учили родители. Если поспешишь, не обязательно успеешь.

Впереди, с северо-востока, до меня донёсся человеческий запах. Тот самый мальчишка-проводник? Лошади, собаки и другие браконьеры находились намного дальше.

Там же, впереди, всего в паре минут, если бежать очень быстро, уже был наш дом.

– Нет, что-то не то. – Мотая головой, я разговаривала сама с собой.

– Что именно?

– Ш-ш-ш. – Я прислушалась, Тоббл тоже.

Ничего. Тишина.

Я была уже так близко к дому, но

почему я не слышала, как моё семейство собирается в дорогу, как они ищут меня повсюду? Неужели деревья так заглушали звуки? Сборы должны быть в самом разгаре! Нужно завернуть в листья еду, спрятать инструменты, а семейные реликвии, которые мы переносили с собой с места на место, рассовать в сумки на брюшках.

Но я не слышала ни звука. Только звенящую тишину.

Пустоту.

В каждом дуновении ветра я старалась уловить хоть какой-нибудь запах, но ничего не получилось. Ветер тоже не помогал, зато где-то глубоко внутри меня росло знакомое от рождения чувство. Страх.

Я присела на задние лапы, и Тоббл скатился на землю.

– Мне надо бежать, – сказала я и сделала это раньше, чем Тоббл успел ответить.

Я неслась что было силы, спотыкаясь о ветки на земле, поскальзываясь на листьях.

Я пробиралась с трудом. Я рвалась вперёд. Лезла сквозь заросли, не думая ни о чём, лишь раз прикрыв глаза, потому что ветки хлестали мне по лицу.

Я опять остановилась.

Я потеряла дорогу. Заблудилась.

Я почти не могла дышать, ненавидя свои короткие лапы и слабые лёгкие, из-за которых я ни разу в жизни не прибегала на финиш первая и не испытала радость победы.

Предательский ветер сменил направление, и в нос ударил резкий запах – плотный, отвратительный, – будто густая лава стекала прямо по горлу, обжигая.

В одно мгновение я всё поняла.

– Нет, – прошептала я.

И снова мир затих, слышно было только Тоббла – где-то далеко позади он отчаянно пытался меня догнать.

Я увидела холм и узнала это место по одинокой гордой сосне на его вершине. Наш дом сразу за ним.

Я задыхалась, взбираясь всё выше и выше, и уже наверху, где земля больше не глушила звуки, я всё услышала.

Всё.

Вой и крики.

Страдание.

Непередаваемую боль.

Страх и отчаяние.

Я рванула туда.

10

Непостижимое

Казалось, я бежала целую вечность, но мне понадобились считанные секунды, чтобы понять, что произошло.

Сквозь деревья я увидела людей в одежде красного и серебристого цветов, со стрелами и палашами, злыми собаками и загнанными лошадьми. Воплощение зла. Кровопролитие. Мрак.

Это были не браконьеры. Их одежда и оружие другие. Красно-серебристые туники, кольчуги. Головы их защищали шлемы из стали в форме конусов с узкими щелями для глаз. На сапогах сверкали шпоры. На боку у каждого висел меч, а в руках они держали копья.

Не браконьеры. Солдаты Мурдано.

Улей, около десяти метров в высоту и двадцати в длину, весь блестел, как золотой, и переливался, как после дождя, – а изнутри вырывался яростный огонь. Чёрные клубы дыма валили из каждого отверстия.

Один из солдат спрыгнул с лошади и ткнул копьём в груду тел на земле.

Сверху лежал Дэлинтор, наш старейшина. Белая морда, самый мудрый в стае.

Но это его не спасло.

А затем я увидела остальных. Всех до одного.

Маму. Папу. Братьев и сестёр.

Они были свалены в одну кучу, как мусор, и истекали кровью – ею было залито всё вокруг, глаза и рты их открыты, тела исколоты и изорваны.

Они лежали в таких позах, будто хотели убежать, но не успели. Родители лежали сверху, как бы защищая детей.

Я рванула, чтобы вцепиться, убить, отомстить. Откуда-то изнутри у меня вырвался дикий рёв: я и не догадывалась, что способна на такое.

Я почти выбежала из-за деревьев, как вдруг почувствовала удар в бок, а потом в спину, – и споткнулась. Я в ужасе посмотрела на бок – из него торчала стрела, а к ней крепилась нить, тонкая и едва заметная, но очень прочная – такая могла выдержать даже быка.

Я дёрнула за стрелу, но зубцы на наконечнике не давали её вытащить.

Стрела не предназначалась для того, чтобы убить меня. Она предназначалась, чтобы взять меня в плен.

Я схватилась за нитку и попыталась её перегрызть.

В бешенстве я рвала и метала.

Тут я услышала голос из-за дерева.

– Успокойся, глупый.

Но я не успокоюсь. Не остановлюсь. Я пойду к маме и папе. Пойду к своим братьям и сёстрам, к своей стае, к своей… За спиной я услышала быстрые шаги и, не успев увернуться, почувствовала удар по шее.

В глазах у меня потемнело, и я потеряла сознание.

Часть вторая

Пленники

11

Проводник

Я ощущала движение, но сама не двигалась. Я не могла даже пошевелиться. Но видела. Чувствовала запахи. Слышала. Но двигаться не могла вообще никак.

Я висела поперёк лошади на месте седла. Она шла по каменистой дороге, раскачиваясь взад-вперёд, и было странно, что я до сих пор с неё не свалилась. Похоже, меня не только связали, но ещё и привязали. Я то и дело утыкалась носом лошади в бок, от которого так воняло потом, навозом и грязью, что я почти задыхалась.

Моё тело беспомощно болталось на лошади, словно мышь в кошачьих зубах.

Что всё это значило? Я плохо соображала, мысли мои путались.

С каждым резким движением голова подскакивала. Когда я собиралась с силами и приподнимала её, то видела сосновые ветки, своими острыми иглами царапающие лошадь.

День в самом разгаре – значит, вечер и ночь давно миновали. Неужели всё это время я была без сознания?

Я разглядела грязь и острые вершины скал. Разглядела гриву золотисто-чёрного цвета. И человека – вернее, только его ноги. Ступни его были обмотаны кожей, он уверенно шагал вперёд. Мальчишка… Мне показалось, я вспомнила его!