Исчезнувший
Шрифт:
И не ошибся, ему в руки попал миниатюрный блокнот в дешевой обложке. Раскрыв его на первой странице, он присвистнул и начал перелистывать страницы, просматривая их одну за другой. Вот оно, подтверждение всех предположений. Ровные ряды дат и цифр, клички псов, отличившихся в определенном бою. Прогнозы на будущие бои и предполагаемые ставки.
– Вот ведь стервец! – не удержавшись, вслух ругнулся Стас. – Столько месяцев занимается этой ерундой и ни словом не обмолвился. Ну, подожди, Николя, отыщу тебя, три шкуры спущу. Будешь знать, как от друга секреты таить.
Он
– Что бы это ни было, дата эта должна была много для тебя значить, – продолжал размышлять вслух Крячко, – иначе ты не стал бы ее так выделять. Что же ты задумал, дружище? В какой переплет попал?
Чтобы не пропустить ничего важного, он пролистал блокнот до самого конца. И все равно чуть не проглядел то, что искал. После последней записи шли пустые листы, вплоть до обложки. Крячко даже потряс блокнот, раскрыв пальцами страницы. Ничего не выпало, и он в сердцах бросил его на стол. Тот упал обратной стороной вверх, яркая лампочка, которую Стас не удосужился отключить после того, как рассвело, дала отблеск от глянцевой поверхности, и он застыл. Затем снова схватил блокнот в руки и поднес к свету. На гладком синем фоне четко виднелись черточки и палочки, которые, при желании, наверняка можно было сложить в слова.
Будь у Крячко специальный состав, помогающий криминалистам снимать отпечатки пальцев, он уже через секунду смог бы прочесть запись, но таковой в наличии не оказалось. Стас окинул взглядом кухню, размышляя, чем можно заменить необходимый состав. Мука, соль, перец и им подобные сыпучие продукты не подходили однозначно. Они не заполнят неглубокие вмятины, оставленные ручкой, а лишь испачкают поверхность. Можно было попробовать использовать зубную пасту. Растереть по гладкой поверхности тонкий слой, а затем снять лишнее полотенцем, но он не был уверен, что, втирая пасту, не нарушит целостность записи, и направился в комнату.
Проходя через узкий предбанник, взгляд его зацепился за обувную тумбу. На самой верней полке стояла баночка с черным кремом, а сверху, под колпачком, новехонькая губка с пластиковым держателем.
– А вот это то, что мы ищем, – довольно произнес Крячко.
Он схватил банку с кремом и вернулся в кухню. Набрав щедрую порцию крема, начал аккуратно промакивать обложку, насыщая им поверхность. Способ сработал «на ура». По светло-синему фону черная запись проявилась почти идеально, и к свету подносить не пришлось.
– Вот ведь, мать твою! – Голос Крячко внезапно осип. – Я сутки себе голову ломаю, а решение вот оно, можно сказать, под рукой было.
Он сдернул со стула куртку, просунул левую руку в рукав, и тут она завибрировала. «Телефон, будь он неладен», – досадуя на то, как не вовремя пришел звонок, Стас заторопился, думая, что звонит капитан, и рука запуталась во фланелевой подкладке. Чертыхаясь и проклиная тех, кто придумал
– На последнем гудке успел, – услышал он голос Гурова. – Совсем загонялся, или спишь еще?
– Давно проснулся, – начал Крячко. – Да тут и не до сна.
– Друг твой не объявился, я полагаю, – по тону напарника догадался Лев.
– Нет, Лева, не объявился. Но подвижки есть.
– В полицию ходил? – делая ударение на слове «полиция», спросил Гуров.
– В участке не был, заявление не писал, если ты об этом. Но с кое с кем из полиции пообщался. Можно сказать, он сам меня нашел.
– Что, есть какие-то сведения об Ольшевском?
– Да нет, это я образно выражаюсь, – пояснил Крячко. – Вчера, от нечего делать, в бар зашел, там и познакомились.
– С участковым?
– Капитан Звонников, он здесь, в Панино, служит. Хороший мужик оказался. Толковый. Помог мне с фирмой разобраться. Тут у них такие дела творятся, доложу я тебе. – Стас бросил взгляд на блокнот и хотел уже рассказать Гурову о находке, но тот вдруг снова завел старую песню о том, что дело надо поручить профессионалам.
– Мой тебе совет, Стас, не занимайся самодеятельностью, и капитана своего с верного русла не сбивай. Пятый день человека нет, а ты в сыщиков играешь. Еще вчера надо было его в розыск подавать. Сам же знаешь, что самостоятельные поиски должного результата не принесут. Ольшевский пропал в городе-миллионнике, как ты собираешься его искать? По улицам ходить и «ау» кричать? Нет, Стас, на этот раз придется поработать в команде.
– Да ты погоди наставника включать, – начал горячиться Крячко. – У нас тут подвижки наклюнулись. Капитан Звонников обещал кое-что пробить, а еще я тут кое-что на…
Но Лев снова не дал договорить, прервав друга на полуслове:
– Не упрямься, Стас, сделай все, как полагается. Иди в полицию, да не в Панино, а сразу в Воронеж. Посоветуйся со своим капитаном, к кому лучше обратиться, чтобы дело на самотек не пустили.
– Да говорю же тебе, подвижки у нас, – предпринял Стас еще одну попытку рассказать Гурову про находку. – Я ведь не сидел сложа руки, теперь у меня есть от чего оттолкнуться.
– Вот и отлично! Придешь в полицию, следователю о своих находках доложишь, вместе и подумаете, как их лучше применить, – стоял на своем Гуров.
– Ладно, уломал. Так я и сделаю, – решил схитрить Крячко. А про себя подумал, что вот получит доказательства, отыщет друга, тогда и расскажет Гурову, что его советы не всегда полезны.
– Ну, это совсем другое дело, – обрадовался Лев. – Садись в машину и езжай прямо сейчас. А хочешь, я у ребят справки наведу, найдем выходы на толковых парней из воронежских оперов или следаков?
– Да не нужно, Лева, я у Звонникова спрошу. Он пару лет назад сам в Воронеже служил, – поспешил отказаться Стас. Забота Гурова ему сейчас была совсем не к месту, поэтому он поспешил закончить разговор. – Ладно, побежал я. Завтра с утра тебе позвоню.