Ищи борьбу всюду
Шрифт:
Все это так, и в лучших играх царят удивительное единодушие и безошибочная согласованность.
Но приглядимся повнимательнее к рядовому матчу, особенно к той команде, у которой сегодня не идет игра. И вот мы замечаем, что один из нападающих занял пассивную позицию и стоит этаким живым укором для партнеров, которые ему не дают мяч. Два хавбека не столько играют, сколько переругиваются. Другой нападающий, пас которому оказался неточным, резко тормозит и разводит руками, показывая – вот в каких условиях ему, бедному, приходится играть! Вратарь без конца кричит на центрального защитника, и тот, расстроенный и понурый, совершает ошибку за ошибкой. Перед нами уже нет
В этих разных обликах команд нет противоречия. Мы видим, как надо и как не надо, а между этими полюсами уйма сложных вопросов, также входящих в игру до игры.
В команду подбирают людей прежде всего по игровым признакам. Но вскоре выясняется, что люди они разные. Не только по возрасту (35 и 17, отцы и дети!), по образованию, семейному положению, интересам, характерам, но и по пониманию футбола, по игровым вкусам, по оценке своей собственной роли в команде. И ведь надо добиться, чтобы в команде не чувствовалось ни единого шва, а все противоречия, порой и конфликты и антипатии, были забыты перед лицом общих задач. Как крайняя мера – отказ от некоторых людей по принципу несовместимости. Чаще – повседневное воспитание в духе футбольного братства, в духе клубных традиций. Игровое единство всегда дает понять, что в команде счастливо найден верный тон, которому игроки готовы охотно следовать.
Теперь представим, что впереди матч с конкретной командой. Чем заполнены оставшиеся дни?
Прежде всего – разведка, сбор сведений. С этой целью, если команда не может присутствовать на последнем матче соперников, на него выезжает один из тренеров. Казалось бы, в рамках чемпионата все клубы знают друг друга наизусть. Нет, когда дело доходит до встречи, общие соображения не устраивают. Тут входят во все детали. Составы варьируются, надо точно знать, к чему повело введение хотя бы одного нового игрока. Нужно знать, кто сегодня в какой форме, подметить слабинку, на которой можно сыграть, предусмотреть опасность.
Тренеры – всевидящие и памятливые люди. Они редко пользуются блокнотами; сидя на матче, запоминают весь матч, как гроссмейстеры шахматную партию. И, быть может, именно эти знания, скопленные годами, наблюдения, проверенные и отвергнутые практикой, память, хранящая сотни вариантов, и делают тренера авторитетным вожаком, слава к нему приходит где-то к пятидесяти.
Для меня, журналиста, на всю жизнь остались памятными уроки Михаила Якушина. Не его стратегия и концепции, а разбор частных обстоятельств, ожидающих каждого игрока в матче. Его память – это картотека, каждая реплика – точная справка. Он напутствует своих игроков примерно так: «Имей в виду, против тебя защитник, у которого с левой ногой нелады, значит, почаще играй вправо, он ошибется». Или так: «На тебя пойдет форвард, он трусоват, ноги подбирает. Сразу так себя поставь, чтобы он тебя побаивался».
Такой анализ ведут все тренеры, но Якушин, будучи от природы человеком наблюдательным, с хитринкой, сам когда-то в роли правого инсайда умевший петлять и мгновенно наказывать соперника за промах, в таком анализе особенно своеобычен. К очевидным достоинствам своих игроков он умеет добавить вот такие на первый взгляд неразличимые тонкости и глядишь – его команда побеждает либо не проигрывает, вопреки, казалось бы, предопределенному соотношению сил. Я полагаю, что способность к тонкому, реальному анализу, к подсказке и сделала его одним из удачливых, заслуженных клубных тренеров.
Перед матчем тренеры обычно подолгу беседуют с каждым
Это та сторона подготовительной работы, которая учитывает соперника. Существует и другая -сыграть так, чтобы не подлаживаться, а заставить считаться с собой. Иными словами – взягь в руки инициативу, поставить соперника перед необходимостью потерять время на разгадку какого-либо заранее заготовленного тактического варианта. С этой целью можно в последнюю минуту ввести игрока, который не был в составе в прошлый раз, можно изменить функции игрока – «сегодня ты не оттягивайся назад, а, наоборот, выйди вперед», можно, зная, что соперник любит начинать с атаки, ответить тем же, сбив ему привычный дебют.
Все эти приготовления окружены тайной, они что-то вроде заговора. Но тренер знает, что в чужом стане происходит то же самое. А что? Можно только догадываться, ломать голову. Да и собственный план, кажущийся таким убедительным, вдруг вызывает сомнения: «Поняли игроки? Справятся ли?»
Как-то раз был я в заграничной поездке вместе с командой, которой руководил Борис Андреевич Аркадьев. В день матча, когда с приготовлениями было покончено, мы с ним вдвоем отправились в местную картинную галерею. Он любитель живописи, и бродить по музею с ним было одно удовольствие. Но вот, не отрывая взгляда от картины, Аркадьев вдруг страдальчески произнес:
«Все вроде бы ничего, но ужас как боюсь за левого защитника…»
Тренеры неспроста охотно слушают любую информацию о будущем сопернике, от кого бы она ни исходила. Конечно, взять настоящего «языка» они не могут, но даже если попадется очевидец отнюдь не знаток, они все равно навострят уши, видимо помня, что «устами младенца глаголет истина». Мне самому не раз приходилось отвечать на расспросы тренеров. Сначала я конфузился, чувствуя, что не способен точно изложить все профессиональные подробности. Потом, поняв, что они пользуются особым ситом, процеживая услышанное, говорил все подряд. Более внимательных слушателей я не встречал.
Как-то зимой в Италии побывали сначала «Спартак», потом «Динамо». Никиту Павловича Симоняна, зашедшего в редакцию, я спросил, видел ли он динамовцев. «Нет, мы разминулись, но я Бескову оставил письмо о клубах, с которыми мы играли»,- заметил Симонян. Это было приятно услышать: ведь вообще-то тренеры – представители едва ли не самой разобщенной и замкнутой профессии в мире. Они пишут статьи, выступают с докладами на конференциях по обмену опытом, но никто всерьез не может предположить, что они выкладывают все, что знают. У каждого есть свой сейф с ключом, изготовленным в одном экземпляре. И хотя жаль, что они вечно не договаривают, но какие же могут быть претензии, такова их работа!
Мне приходилось не раз слышать от многих тренеров, что легче всего готовиться к матчам с киевским «Динамо». И этому легко поверить. Просто все футболисты наперед знают, что их ждет труднейшая борьба, и без напоминаний сосредоточиваются. С другой стороны, давно стала мучительной проблема подготовки ведущей команды к матчу с так называемым аутсайдером. Вся теоретическая и тренировочная тщательность может пойти прахом, натолкнувшись на айсберг равнодушия и беспечности. И когда мы в ранг закона производим ту особенность, что практически любая команда способна оказать сопротивление другой, то в этом в значительной мере отражены психологические нюансы.